— Саске-сан?

Он выглядел еще более удивленным, чем Сарада, а ведь к нему Саске пришел на своих двоих, а не вывалился из портала с эпической неловкостью.

— Конохамару, призови жабу, — с порога потребовал Саске.

Тот оторопел.

— Простите… Что? Призвать жабу?

Саске молча смотрел на него. Простая просьба, что тут можно переспрашивать? Конохамару пожал плечами, спрыгнул в заготовленные шлепанцы и отошел подальше от дома. Сложил печати, эффектно хлопнул по земле ладонью.

— Кучиёсе но дзюцу!

Под ним появилась здоровенная голубая жаба с рукоятями мечей за спиной, а он очутился у нее на голове. Выпендривался, не иначе. Чем больше зверь, тем выше авторитет. Саске только того и надо было. В момент перехода призывного животного из Мёбоку в Коноху риннеган засек и считал конечные координаты.

— Спасибо.

Саске развернулся и пошел к выходу.

— Рад был помочь, — растерянно выдавил Конохамару.

Жаба под ним с хлопком рассеялась. Саске шуншином слинял из усадьбы Сарутоби и перебрался к окраине, где ему не стали бы мешать случайные наблюдатели.

У него был риннеган и координаты Мёбоку. Чакра потекла к глазам. Воздух вокруг пришел в движение, волосы зашевелились от разогнавшихся воздушных потоков. Вспыхнуло пламя портала.

Его появление на Мёбоку вызвало переполох. Мелкие жабы кидались врассыпную. Самые смелые и крупные пытались атаковать. Саске не хотел причинять им вреда. Он протянул в стороны руки, и нападавших гигантов отшвырнуло прочь. Загудела земля, захрустели обламывающиеся сочные листья под мощными тушами.

До обители Оогама Сеннина было рукой подать, но тут перед ним на ступенях храма появилась Шима.

Саске остановился. Эта жаба была учителем Наруто, и он как никто другой знал, насколько она сильна. Сражаться мягко с ней бы не вышло, а калечить не хотелось.

— Учиха Саске, — сказала она с неприязнью. — Зачем ты пожаловал на Гору Мёбоку? У тебя… — Шима задохнулась, заметив новый глаз, и ее голосок сорвался на пару тонов выше: — У тебя риннеган!

— Кто там пришел? — донеслось из дверей.

— Учиха Саске!

— Кто-кто?

— Учиха Саске!!

— О-о… Саске. Пусть войдет. Я давно его ожидаю.

Шима с сомнением обернулась на двери, вероятно, подумала, что старый Мудрец совсем выжил из ума, но все-таки отошла с дороги. Саске поднялся по ступеням и вошел. Шаги эхом разлетались по гигантскому залу. На троне возлежала огромная морщинистая жаба бледно-розового цвета. Жаба приподняла веки, в щелках показались мутные глаза с горизонтальными зрачками.

— Учиха Саске… — сказал Мудрец с удовлетворением и растянул сморщенные губы в улыбке.

— У меня есть вопросы, — холодно сказал Саске.

— Раз есть, так задавай эти свои вопросы.

В отличие от остальных обитателей Мёбоку Великий Жабий Мудрец был совершенно спокоен и расслаблен, даже немного весел.

— Это ты надоумил Минато запечатать память Наруто, — с нажимом произнес Саске. — Зачем? Какое будущее ты видишь? Что ты лепишь из нашего мира?

Старый жаб ласково рассмеялся.

— История могла избрать один из многих путей, после того… — он запнулся, глотая воздух щелью рта. — После того, как вы Сараду не сумели защитить. И на каждом пути мир шиноби ожидает чудовищный кризис.

— Что за кризис?

— Ты что-нибудь знаешь о Кагуе? — сухо проскрипел Мудрец.

— Богиня-кролик… Кое-что знаю, — туманно ответил Саске, вспоминая свой бредовый сон.

— Я застал ее. Тогда я был еще молод и… кхе-кхе… более скромен в размерах. Помог ее сыновьям, Хагоромо и Хамуре, подготовиться к битве, чтобы сразить Кагую и запечатать ее. Навсегда.

— Хагоромо и Хамура запечатали свою мать, Йондайме запечатал память своего сына… Похоже, ты уже давно лезешь не в свои дела.

Мудрец не обиделся. Вещал все с таким же веселым спокойствием:

— Кагуя не просто так сотворила Белых Зецу. Ей нужна была армия. Наши земли и без того подчинились ее воле. Не исключено, что ее право на этот мир хотел кто-то оспорить.

По позвоночнику пробежал холодок.

Кто-то еще более могущественный, чем Кагуя?

— Я действительно посоветовал Минато запечатать память Наруто, — со странной старческой игривостью признался Мудрец. — Потому что мне было видение. Я узрел пути.

Саске прищурился с подозрением.

— Наруто, сохранивший память, не стал бы Хокаге, — резко сказал жаб. — Он стал бы Пастухом и перечеркнул свою связь с деревней Скрытого Листа. Его своенравное видение порядка на земле окончательно уничтожило бы и без того шаткие отношения меж деревнями. А после, когда наступил бы кризис, некому было бы объединить мир шиноби… Не было бы силы, способной заставить бывших врагов восстать против угрозы с небес плечом к плечу.

— И ты все это видел? — глухо спросил Саске.

Мудрец серьезно кивнул.

— Путей много. Главная суть — едина. Лишь один из вас смеет покинуть Коноху: или Наруто, или ты. И это не должен быть Наруто.

— Я?

— Ты. Тебе издавна суждено было обладать силой риннегана, даже если путь к нему был не так уж чист. Вы — сильнейшие шиноби своего поколения. Ушел бы из Конохи Наруто, тебе бы пришлось остаться. И ты бы остался. Под присмотром Листа, связанный долгом и бесконечными заданиями, ты не нашел бы ни времени, ни возможности решиться на преступление и воскресить негодника Орочимару. А без Орочимару у тебя не было шанса обрести силу риннегана.

— Что же это, ты одобряешь мое решение?

Мудрец кивнул.

— Одобряю. Я сам ему способствовал. Твой разум чист, Учиха Саске, — величественно сказал старый жаб и негромко пробормотал: — Хоть и не могу того же сказать о твоей совести…

Саске нахмурился.

— Но так или иначе, сила твоих глаз еще послужит на благо мира шиноби.

— Твой план провалился к чертям. Наруто вспомнил. Запечатать его память…

— Это уже неважно, — с улыбкой перебил жаб. — Ключевая развилка позади. Даже с новообретенной памятью Наруто исполнит свой долг как Хокаге.

— Он страдает, — сквозь зубы процедил Саске.

Никогда не любил сантименты. Но еще больше он не любил, когда кто-то считал себя вправе ограничивать чужую свободу выбора.

— Чего стоят страдания одного человека по сравнению с жизнями миллионов? — с тихой грустью ответил Мудрец.

205

Во внутреннем дворике академии ютилась утренняя прохлада. Наруто ступил на шаг вперед, подставляя солнцу затылок. Хотелось хоть немного согреться. Шкеты стояли перед ним ровными рядами. Хината нежным голосом зачитывала поочередно имена, а Наруто с интересом присматривался к детским мордашкам и вылавливал черты своих друзей.

— Яманака Иноме…

— Здесь, — откликнулся скучный голосок.

Иноме стояла в первом ряду и с печальным видом перекатывала во рту леденец на палочке. Она была смуглая, вся в отца, светлые волосы, почти белые, прикрывали рваной челкой правую половину лица.

Наруто скользнул взглядом по рядам.

Да уж. Жаль. Построение Ино-Шика-Чо в этом поколении создать не выйдет…

— Узумаки Боруто…

— Здесь я, — буркнул сын.

Он все еще был недоволен, что его сенсеем в академии стала маманя. Наруто в свою очередь этому был даже рад. Своей отеческой интуицией он ощущал, что церемония могла бы вполне сорваться из-за очередной нелепой шалости Боруто. Наличие Хинаты свело эту возможность в ноль.

— Хьюга Хитоши…

— Есть.

Голосок был холодным и резким. Наруто заметил, как недовольно обернулся Боруто и скривил Хьюге вредную рожицу. Хитоши продолжал с надменным видом пялиться вперед, словно не заметил косого взгляда Боруто.

— Изуно Васаби…

— Здесь.

— Учиха Сарада…

— Тут.

Наруто едва не вздрогнул. Родное до боли имя, Хината выговаривала его так же мягко, как и все остальные имена. Она не делала разницы. А ведь она знала. Все знала, помнила, кем для него была Сарада в прошлом. Наверняка даже догадывалась, о чем он думал в этот самый момент.