44

Тактика, которую Какаши разработал против Гаары, немного смущала его самого. У него был месяц, чтобы подготовить Саске к основным боям, и вытянуть генина на подобный уровень в такие краткие сроки было практически невозможно. Однако Какаши повезло. Его ученик был гением Учиха, поэтому сумасшедший план тренировок мог вполне себя оправдать.

Но с другой стороны, Какаши даже немного жалел, что против Гаары в третьем этапе экзамена предстоит выступать Саске, а не Сараде. Потому что подготовить Сараду за месяц было бы куда более реально.

Какаши с неохотой признавал, что Учиха Шисуи оказался прав. Чтобы разучить Чидори, у девочки было все. В отличие от Саске, она уже освоила природную трансформацию, а ее контроль чакры был превосходен, и в то время, как Саске только-только учился скапливать в руке достаточное количество чакры, у Сарады в ладони уже сверкало нечто похожее на будущую технику. Видя успехи девочки, Саске скрипел зубами и молча бесился. Он ничего не говорил, но Какаши прекрасно понимал его скрытую ярость. Еще до того, как к ним присоединилась Сарада, Саске начинал осваивать основы Чидори и, судя по всему, не до конца верил, что ему это удастся. Пример Сарады привел парня в чувство. Больше не могло быть никаких оправданий: получилось у нее, получится и у него.

Но Чидори было десертом. Основное же время тренировок Какаши посвящал тайдзюцу. Наблюдение за схваткой Ли и Гаары натолкнуло его на мысль, что упор нужно делать именно на скорость. К тому же, скорость была неотъемлемой частью самого Чидори. И здесь ребята не подвели. Саске скопировал шаринганом элементы тайдзюцу Ли, бог его знает, когда, но очень кстати, а по ходу спаррингов с Саске их освоила и Сарада, у нее ведь тоже имелся шаринган.

Шаринган был обязательным элементом Чидори. Это Какаши испытал на собственной шкуре еще во времена своей юности в команде Минато. Без додзюцу Учиха техника не была полноценной, потому что пользователь становился беззащитен к контратакам, а вот шаринган позволял уклониться от каждой. Таким образом, единственными, кто мог освоить его технику во всем Скрытом Листе, были наследники клана Учиха: эти дети и, потенциально, Учиха Шисуи, но у того был собственный стиль боя, и в Чидори он не нуждался.

Немного погодя, Какаши пришел к выводу, что девочка напоминает ему запущенный сад. Саске все схватывал на лету, но Сарада и того быстрее. Потрясающий талант и великолепная генетика. Какаши было даже немного завидно. Талантом природа его не обделила, но вот без глаза Обито он в прошлом чувствовал себя далеко не так комфортно. Если бы Сарада посвящала тренировкам все время с самого детства, сейчас она, быть может, не сильно уступала бы лучшим представителям своего клана: Итачи и Шисуи. Но до недавних пор у нее явно не было или стимула, или хорошего учителя. Или того и другого.

Присматриваясь к девочке, Какаши ловил себя на мысли, что она чертовски похожа на Итачи, и это было странно. Насколько ему было известно, Сарада не приходилась братьям близкой родственницей. Внебрачная дочь одного из мужчин Учиха и неизвестной гражданской. Тогда откуда такое сходство?

Одного из мужчин Учиха. Она ведь жила в приемной семье Фугаку-сана. Не потому ли, что тот самый таинственный отец — это и есть Фугаку? Иначе с чего бы ему удочерять чужого ребенка? Однако, даже если так, вероятно, ни Саске, ни Сарада об этом не знают. И никто не знает. Только, возможно, Итачи в курсе всей правды, с него станется.

И все-таки Сарада походила не столько на Саске, сколько на Итачи. Саске был немного другим, более грубым и напористым, а движения Итачи и Сарады — изящными и четкими. И очень скоро Какаши понял, почему основной упор в тренировках с ней его бывший подчиненный, ныне занесенный в Книгу Бинго, делал на гендзюцу. У Сарады было не так много чакры. В ее случае рациональнее всего было поймать противников в иллюзию, а не вступать с ними в серьезный бой, это экономило бы и силы, и чакру. И в то время, как Саске, наверстав упущенное, мог использовать Чидори дважды, чакры Сарады в комбинации с шаринганом хватало лишь на один.

****

Сарутоби Хирузен сидел в одной из комнат Резиденции и смотрел на портреты Хокаге. Вот они, справа налево: Шодай-сама, Тобирама-сенсей, он сам, еще молодой и не такой лысый. И последний — внучатый ученик, Намикадзе Минато.

От крепкого дыма стало першить в горле. Третий выдохнул и сглотнул, чтобы прогнать неприятное ощущение.

После войны он оставил свой пост и думал, что навсегда. Воля Огня передалась новому поколению, у руля Скрытого Листа встал молодой герой — Желтая Молния Конохи. Умный, талантливый, потрясающе сильный и искусный.

— Минато… — прошептал Хирузен.

Он не должен был погибнуть так рано. Останься в живых Йондайме Хокаге, быть может, и трагедии клана Учиха удалось бы избежать. И того… Того, что намечалось сейчас.

Дверь позади отворилась. Даже не оборачиваясь, Хирузен почувствовал чакру Анко.

— Хокаге-сама…

Он помнил ее еще ребенком, как и всех других нынешних шиноби. Маленькая талантливая девочка, тоже внучатая ученица, как и Минато. Только вот Джирайя к своим ученикам всегда относился более трепетно, чем Орочимару.

И ведь в каждом поколении находится тот, кто предпочитает Воле Огня путь тьмы…

Он слегка повернул голову.

Уже не девочка — женщина. Хрупкая тощая фигурка стала крепким телом опытной куноичи. Но для Хирузена она все равно оставалась ребенком, как и все другие чунины и джонины.

— Анко?

В полутьме комнаты девушка опустила лицо.

— Простите меня. Если бы…

Хирузен отвернулся, устало прикрыл глаза и продолжил за нее:

— Винишь себя, что вернулась из Леса Смерти живой?

Анко промолчала.

— Хватит глупостей. Ты уже ничем не связана с Орочимару. Сейчас в Конохе нет шиноби, способного противостоять ему на равных. И даже… Даже я не смогу.

Что бы ни говорил Хирузен, но сам в своих словах он был уверен не до конца. «Нет шиноби, способного…»

— А что насчет Шисуи? — робко произнесла Анко.

— М-м?

Хирузен заинтересованно обернулся. Он думал о том же и не ожидал, что его мысли прозвучат из уст этой девочки.

От его внимания не укрылось, сколько интереса Шисуи проявлял к Орочимару. Выгнать парня с сорок четвертого полигона удалось лишь насильно, и то Учиха сопротивлялся как мог и отказывался покидать Лес Смерти, несмотря на то, что уже валился с ног от усталости.

— Способный юноша, — ответил Хирузен. — Думаешь, он способен на такое?

Анко отвела взгляд и ответила после недолгой паузы:

— Мне кажется, да.

— Это серьезное заявление.

Сам он сомневался. Учиха, пробудивший Мангеке, был способен на многое. Хирузен помнил Шисуи, в приступе злости ворвавшегося к нему в кабинет шесть лет назад. Сила его глаз гипнотизировала, подавляла, даже если сам юноша ничего не собирался делать. С тех пор он стал еще сильнее и, как и обещал, оставался верен Листу. Но и Орочимару одолеть было не так просто. Слишком техничен, слишком хитер и увертлив.

— Я видела, как он сражался с ним в лесу, — призналась Анко. — Это было… потрясающе. Он быстр как…

Она покосилась на крайний портрет слева.

Хирузен ухмыльнулся.

Когда на смену нам приходят молодые, поверить в них всегда сложно.

Так было и с Минато. Многие сетовали, что Желтая Молния слишком молод для того, чтобы принять на себя командование деревней. И совсем немного времени понадобилось, чтобы он проявил себя как достойный Хокаге.

А сейчас они ходят, смотрят на его портрет и думают: «Если бы с нами был Минато». И я невольно тоже об этом задумываюсь. О том, кто будет после меня и чей портрет повесят пятым в этой галерее.