Сарада налила себе воды из чайника, уперлась поясницей в столешницу и осмотрелась. С холодильника на нее пялился криво налепленный желтый смайлик.

Ухватившись мысленно за этот смайлик, Сарада стала раскручивать нить скрепленных с ним воспоминаний.

Я тут была. И не раз.

Дверца холодильника открывается и закрывается. От холодильника к столу мечется маленький мальчик, удивительно похожий на Нанадайме, и выкладывает на стол продукты.

«Это!»

«Нет».

«Это!»

«Нет, оно не сочетается!»

Не просто мальчик, похожий на Нанадайме. Он и есть Нанадайме, только маленький.

Сарада повернулась к окну. За стеклом виднелся край яркой черепичной крыши и дома напротив, освещенные утренним солнцем. Обычный пейзаж. Ему на смену пришел другой: ночь, отражение кухни в стекле, маска обезьяны…

…бежать быстро-быстро, до боли в легких…

Веера и трупы. Огни фонарей, размытые дымкой легкого вечернего тумана. Дядя с мокрыми от слез щеками. Оранжевая маска.

…снова оранжевая маска. И снова дядя, повзрослевший, с осунувшимся лицом и обожженной рукой. И Карин на нем сверху.

От нахлынувших воспоминаний закружилась голова.

135

Это утро началось относительно неплохо, хотя бы потому, что отца Шикамару вызвали в Резиденцию по некому важному делу. Хокаге могла сколько угодно сердиться за то, что Шикаку ослушался ее приказа и поступил по-своему, но в итоге сдалась. Блестящий ум Нара нужен был деревне, и день, когда к его помощи решили прибегнуть вновь, наступил.

Темари и сама не поняла, чему она так радовалась. Казалось бы, какое ей дело до чужого мужчины, пусть и давшего ей приют… И все равно она радовалась за отца Шикамару как за члена своей семьи.

Завершив дела в центре деревни, она направлялась домой через тенистый лесок, когда путь ее преградил спрыгнувший с ветки мальчишка. Длинный шарф хлестнул его по затылку. Мальчишка сложил руки на груди и принял деловую позу.

— Темари из Песка! Я — Конохамару из клана Сарутоби — требую, чтобы ты и твои люди покинули мою деревню, корэ!

— Брысь с дороги, — процедила Темари сквозь зубы.

Вот оно, лишние напоминание: она здесь не дома. Это чужая деревня, чужой народ, и ей здесь не рады. Даже этот малыш… Впрочем, этот малыш был просто дурно воспитан, потому и позволял себе говорить такое ей в лицо. А остальные улыбались до поры до времени и делали вид, что все нормально.

— Из-за вас погиб мой дед, — выдавил Конохамару из клана Сарутоби, с трудом сдерживая слезы. — Вы вступили в сговор с Орочимару и напали на нашу деревню. Из-за вас он умер, корэ! А теперь вы живете в нашей деревне, которую хотели разрушить. И все нормально, да?

— Ах ты щенок.

Темари даже не знала, что и ответить, потому что… потому что щенок был прав. Все действительно было так.

Вот только она этого не хотела. Не хотела ни войны, ни вражды. Ни того задания. Все решали за нее. Отец, старейшины. Она лишь выполняла приказ.

Темари с трудом подавила порыв оправдаться.

Еще чего не хватало.

— Проваливайте назад в свои Пески, корэ!

— Уйди с дороги. Не ты в этой деревне принимаешь решения, — холодно произнесла Темари.

Только было улеглись немного проклятые мысли, разъедающие ей сердце, как этот мальчишка недо-генин надавил на больное и заново вытянул все на поверхность.

— Я сказал: «проваливайте!»

— Попробуй, заставь меня, — хмуро объявила Темари и двинулась на него.

Пройти по дороге, как и шла. Щенок ничего не сделает.

****

Наруто изо всех сил сражался со сном. Нельзя было спать. Они же на миссии, и сейчас выпало его дежурство. Вокруг, источая медовый аромат, лежали на полках идеальные манго для аукциона. А ведь так сладко было спать, пока на дежурстве бодрствовала Сарада. Ощущение ее пальцев в волосах, прикосновения, от которых по всему телу пробегал трепет… От воспоминаний об этих нежностях его еще больше клонило в сон, и веки слипались.

В очередной раз моргнув с опасно затянувшейся паузой, Наруто открыл глаза и не увидел мрачного хранилища манго. Зрение резал яркий свет, а в щеку давила складка на смятом покрывале.

Просто сон?

Секунд пять Наруто осознавал себя в пространстве и времени, а осознав, подскочил на месте и заметался. Сонливость мигом исчезла.

Кровать была пуста. Очки с тумбы пропали.

На какой-то миг Наруто показалось, что вся история с Сарадой, потерявшей память, могла ему присниться, но развешанная на веревке одежда подсказывала ему, что все случилось наяву. Он не сразу заметил, что одежды стало меньше: сетчатая майка и платье остались, тогда как белье и шорты исчезли.

Наруто, затаив дыхание, вышел в коридор и стал подкрадываться к кухне, из которой доносились звуки. За это недолгое время он успел с десяток раз себя проклясть и настолько перенервничал, что сердце свело спазмом. Или не сердце. Он с трудом разбирался в анатомии, но в груди однозначно стало тяжело. Припав спиной к стене, Наруто осторожно заглянул на кухню, словно был на разведке на вражеской территории, а не у себя дома.

Сарада сняла с огня чайник и выключила газ. Обычная сцена. Все было в порядке. Наруто выдохнул с облегчением, но вдохнуть позабыл: понял, что увиденное не может происходить в принципе.

Сарада же… она же…

Сарада, ощутив его присутствие, обернулась.

Наруто окаменел. В ее глазах не было ни капли безумия, лишь немного замешательства. Он вытаращился как ненормальный. Приоткрыл рот, чтобы сказать… но так и не придумал что и так и застыл с открытым ртом.

Та самая долгожданная встреча, о которой он грезил столько времени, застала его врасплох. И ни в каких своих фантазиях Наруто не мог предположить, что это произойдет у него на кухне и именно так: Сарада — у плиты в его растянутой футболке; он — босой, перепуганный насмерть, помятый и взъерошенный со сна, с пересохшим горлом.

Наруто часто заморгал, пытаясь прийти в себя и выдавить хоть что-нибудь. Он настолько растерялся под внимательным взглядом Сарады, что даже забыл обрадоваться отступившей ментальной блокаде.

— Сарада? — спросил он охрипшим ото сна голосом.

Она кивнула, и Наруто шагнул в кухню, медленно, словно боялся, что от резкого движения Сарада исчезнет. Он подкрадывался все ближе и чувствовал, как тает оцепивший все тело шок, выпуская жаркое облегчение, от которого едва ли слезы на глаза не наворачивались. Черт знает как, но она вспомнила. Вспомнила!

Наруто остановился в шаге от Сарады, глядя на нее в упор, и будто наткнулся грудью на невидимый барьер. Еще вчера мог обнимать ее со спины, утыкаясь носом в плечо, а сегодня опять появилась эта стена.

Он так много вопросов хотел ей задать, но самый главный все же был один.

Помнишь ли ты о той нашей встрече на аллее? Я… значу ли я что-нибудь для тебя? Могу ли я…

Но он не мог этого спросить. Язык не поворачивался. Да и как спросить? А если она ответит «нет»? Что тогда делать?

— Нанадайме?.. — неуверенно проронила Сарада себе под нос и опустилась взглядом к его шее, будто чувствовала неловкость от близости.

Даже если и так, Наруто и не думал отстраняться.

Сердце затрепетало от ее голоса.

«Нанадайме».

****

Юный Хокаге пялился на нее так, словно она не вскипятила ему чайник, а при нем поднялась из гроба. Кроме того, он подошел настолько близко, что Сарада смутилась. Часто дыша, она глядела ему в глаза и неосознанно скользила взглядом по его лицу и ниже, изучала шею и толстый ободок воротника на футболке.

Нанадайме был не таким высоким, как она помнила, а почти с ней в один рост.