— Это мой дом. Здесь все мои близкие, кроме… кроме Саске. Я не хочу снова уходить в отступники. Уйду снова — дороги назад больше не будет. За меня уже никто не заступится.

— Но это единственный выход, Сарада.

— Меня он не устраивает. Мне нужен способ заблокировать свое сознание от менталистов.

— Даже у меня нет таких техник.

— Тогда иди к черту.

Сарада собралась уходить, и Орочимару занервничал.

— Постой-постой. Давай подумаем еще.

— Я уже придумала. Вряд ли это более рискованно, чем давать тебе доступ к моему телу. К тому же мне нужно снять наконец штаны.

— Сарада…

Но она уже покинула измерение.

130

— Не смотри на меня так, — недовольно сказала Цунаде.

Джирайя, сложив руки на груди и привалившись плечом к стене, стоял в коридоре Резиденции и изучал ее пронзительным взглядом.

— Мне просто интересно. На месте Сакуры ты бы поступила иначе? Если бы тебе написал…

Цунаде помрачнела.

Черт, так и знала, что он это скажет.

— Любовь толкает нас на безрассудство, да, Цунаде?

— Замолчи.

Она гордо прошла мимо него к своему кабинету и толкнула дверь.

Из открытого окна доносился треск сверчков. В стеклах отражался кабинет. У лампы под потолком вилась мошкара и серые ночные мотыльки. В кресле Хокаге, все еще стянутый мокутоном, сидел Нанадайме и качался из стороны в сторону. Завидев ее, он встрепенулся и воскликнул:

— Баа-чан!

Цунаде прошла мимо него и закрыла окно. Звук сверчков оборвался, как и приятно тянущийся с улицы сквозняк.

— Кыш с моего места!

Парень нехотя поднялся, оставляя кресло Хокаге. Цунаде села на кресло и подкатилась ближе к столу. Джирайя навалился бедром на край стола, и от давления его тела примыкающая к нему стопка документов накренилась. Наруто встал рядом со своим извращенным учителем.

— Освободи его, — приказала Цунаде.

У стены шевельнулась незаметная прежде тень — Анбу. Побеги вокруг Наруто треснули, осыпались на пол. Парень размял затекшие конечности и сказал:

— Я виделся с папой.

— Ты дрался с Саске. Я более чем уверена, что это было гендзюцу.

— Нет, — уверенно ответил Наруто. — Если бы это было гендзюцу, я бы… В общем, это точно было не гендзюцу. Папаня восстановил мне печать. Она больше не протекает, как раньше. Можем проверить, ттэбайо!

Джирайя задумался.

— Минато и правда мог запечатать свою чакру в Наруто. Вот только почему он…

— Почему ты не сказал мне, эро-сеннин? — перебил Нанадайме тоном преданного ребенка. — Я тебе столько жаловался на родителей и на Йондайме, ты столько о нем говорил и ни разу… ни разу не сказал, что он мой папа!

— И что бы изменилось, если бы я сказал? — не растерялся в ответ Джирайя. — Ты бы возненавидел его. Правда?

Наруто поник.

— Так что сказал Минато? — напомнила Цунаде.

Если Джирайя допускал возможность того, что слова Наруто могут быть правдой, стоило принять эту теорию и выяснить подробности.

— Он сказал, что за нападением Кьюби на деревню шестнадцать лет назад стоял Учиха Мадара. Он сломал печать джинчурики, связал себя с Кьюби призывом и натравил Лиса на деревню. У него есть способность делать свое тело нематериальным, потому все атаки проходят мимо. И еще он владеет пространственным ниндзюцу, превосходящим папину технику Летящего Бога Грома. Она не требует ни символов, ни печатей.

— Учиха Мадара давным-давно умер. Мой дедушка убил его!

— Папаня считает, что он жив. Этот человек — точно Учиха. А кто еще из Учиха мог подчинить Кьюби, как не Мадара? Папа мне так сказал.

— Логично. Но как знать, может, подчинить Кьюби способен любой Учиха, не обязательно Мадара, — возразил Джирайя и добавил: — Впрочем, на самом деле неважно, Мадара это или нет. Мы обязаны остановить его в любом случае.

— Папа сказал, мы с Саске должны работать вместе, иначе не победим его. А Саске… Где Саске, баа-чан? Сарада вернулась, а Саске нет?

Цунаде устало цыкнула.

Одни проблемы.

— А еще папаня сказал, что запечатал в меня силу Кьюби, чтобы я закончил его дело, — огрызнулся Нанадайме и добавил с напускной важностью, задрав нос к потолку и скрестив руки на груди. — Так что не препятствуй решению Йондайме Хокаге, даттэбайо!

Цунаде сжала кулаки. Ей очень хотелось разнести к чертям новый стол, но Джирайя тронул ее за руку и покачал головой, не надо, мол, успокойся. Как ни странно, его убеждение подействовало. Цунаде выдохнула.

— Сарада уже дома? — деловито уточнил неугомонный мальчишка.

— Нет. Она все еще… отвечает на наши вопросы.

По правде говоря, Цунаде отнюдь не хотелось допускать Наруто к этой девушке. После того взгляда, который она видела в допросной, и после того, как Саске пытался убить Сакуру, подобного же можно было ожидать и от Сарады, только уже в отношении Наруто. А Наруто перед ней был бы совершенно беспомощен, и не только из-за того, что навыки наследников Учиха очень неудачно состыковались с его слабыми местами, а еще из-за глубокой привязанности.

Черт, он же мне жизни не даст, если я не позволю им встретиться.

****

Печать ослабла. Вот откуда эти чужие мысли в голове.

Сарада пнула ногой дверцу кабинки и увидела в грязном зеркале напротив свое отражение.

— Как-то ты быстро, — ехидно сказал один из конвоиров.

Их с напарником не было видно из-за угла. Сарада, не щадя глаз, активировала Мангеке и вышла к раковине. В режиме гендзюцу глаза не так перенапрягались, как в режимах Канрен и Сусаноо. Можно было себе позволить…

Шиноби с кучерявым затылком глядел в сторону коридора. Мужчина с широким подбородком, ехидно усмехаясь, смотрел на нее, уверенный, что избегает линии взгляда. Он попал в гендзюцу Мангеке мгновенно. Улыбка исчезла с его лица. Он накинулся на своего напарника и ударил его кулаком, а тот, не ожидавший нападения от своего же коллеги, стукнулся кудрявым затылком о стену.

— Эй, ты че…

Жертва гендзюцу ударил его снова, в ключевую точку. Кудрявый, закатив глаза, осел на пол. Расправившись с напарником, шиноби с широким подбородком закружился, словно потерялся в пространстве. Сарада, аккуратно маневрируя, обошла его и присела у бесчувственного кудрявого, прогнулась назад, нащупывая под одеждой чунина кунай, вытянула наружу, поудобнее перехватила в руке и перепилила веревку на запястьях.

Шиноби с широким подбородком наконец разобрался в пространстве, уверенно направился в стену, стукнулся носом и лбом, вскрикнул и ругнулся, развернулся лицом к Сараде, по-прежнему ее не видя, — гендзюцу не позволяло.

С Шино-сенсеем я просчиталась, но в этот раз ошибок не будет.

Сарада поймала его снова и слой за слоем наложила поверх реального события иллюзии, выталкивая воспоминания своего конвоира на задворки сознания.

Ты не вспомнишь Мангеке. И даже этот самый Иноичи не отыщет реальное воспоминание среди сотен слоев ложных, если вдруг доберется до тебя.

Завершив наложение гендзюцу Лабиринта Воспоминаний, Сарада протянула руку в облаке зеленого свечения медицинской чакры и коснулась лба мужчины. Придержала его тело, чтобы он падал не слишком громко и не привлекал лишнего внимания.

«Их можно было убить ядом призывных змей. Было бы меньше шума и меньше возни. Как и Саске-кун, ты слишком добра».

Орочимару осмелел и перестал маскировать свои реплики под обычные беззвучные мысли, заговорил своим сладеньким голосом.

Сарада уперлась ладонями в скрипнувшую раковину и посмотрела на свое отражение.

После того, что он собирался сделать с Сакурой, ты считаешь его слишком добрым?

«Не только с Сакурой. Еще и с Наруто».

Что ты несешь?

Сарада покрутила ручки, кран задрожал, чихнул и выпустил прерывистый поток воды. Она подняла очки на макушку, умылась и расчесала растопыренными пальцами промокшую челку.