— Свидетель, мы поняли, что тело серьезно пострадало. Довольно жутких подробностей, скажите главное: от чего умер Адриан?

Рыжий споткнулся посреди речи и обратил к герцогу смущенный взгляд:

— Ваша светлость, я не могу…

— Это почему же?

— Тело подверглось большому разрушению, и причину смерти нельзя установить точно… У трупов погибших от искрового удара наблюдается сердечный спазм. Но в теле владыки сердечная мышца размягчена гниением, и невозможно понять… Затем, утопленники имеют воду в легких. Но у этого покойника рыбы проели шею и гортань, так что вода могла просто затечь через отверстие… Наконец, затылочная кость черепа повреждена ударом, значение которого тоже сложно определить…

От последних слов все в зале притихли. Судья Кантор выразил общее удивление:

— Свидетель, о каком ударе идет речь?

Рыжий огляделся, увидел, сколь прочно завладел вниманием зала, и заговорил весьма вдохновенно:

— Изволите видеть, вот здесь, в верхней части затылочной кости, наблюдался пролом. Он возник, видимо, от сильного тупого удара — например, о бревно или камень.

— Прежние свидетели не упоминали, что владыка получил удар по голове. Как вы можете это объяснить?

— Вероятно, владыка зашибся головой, когда падал с крыши вагона в реку. Бэк не особенно глубок в том месте, возможен удар о камни на дне. Либо же сверху на владыку могла упасть какая-то твердая часть вагона.

— Является ли смертельной такая травма головы, как вы обнаружили на теле?

— Не обязательно. По меньшей мере, она должна была оглушить владыку и лишить чувств. В худшем случае, могла убить — если он к тому моменту еще не был мертв.

— То есть, вы не можете твердо заявить, умер владыка от искрового удара или от травмы, полученной при падении?

— Я не могу, ваша честь. Ручаюсь: никто не сможет, при таком-то состоянии тела. Чиф подтвердит… виноват, господин начальник протекции: я — лучший в столице специалист по мертвецам.

— Вы можете точно установить, случилась ли травма головы до или после искрового удара?

— После, ваша честь. С такою травмой черепа владыка не смог бы стоять на ногах. А свидетели-рыбаки показали, что владыка стоял, когда шут напал на него.

Судья Кантор удовлетворился полученными ответами, но Франциск-Илиан оживленно продолжил опрос.

— Скажите, сударь, вы можете объяснить то место, где было найдено тело?

— Легко, ваше величество. Мертвое тело, находясь в воде, распухает от газов, выделяемых при гниении. Увеличившись в объеме, тело стало легче воды и всплыло на поверхность. Трение об дно перестало его сдерживать, и тело было увлечено течением вниз по реке. По случайности — например, столкнувшись с бревном или камнем на отмели — оно сместилось вбок от центра реки и заплыло в залив. Там, в стоячей воде, его застиг ледостав — и заморозил тело прямо посреди залива. Где оно и было найдено крестьянами.

Рыжий оглянулся с победным видом, призывая всех восхититься. Пророк уважительно кивнул:

— Весьма докладное и логичное объяснение, благодарствую. Вот только меня терзает одна загадка: отчего тело владыки проделало вдвое больший путь, чем тела остальных несчастных? Полагаете, речное течение оказало императору посмертную честь и понесло его с удвоенной скоростью?

Рыжий сконфузился, но не замедлил с ответом:

— Кайр Лид давал целых два объяснения, ваше величество.

— Верно. Ни одно из них не согласуется с вашими словами. Вы говорите: с такою травмой головы владыка не мог стоять на ногах. Значит, не мог и плыть, и, стало быть, не греб вниз по реке, спасаясь от опасности. Вы говорите: владыка ударился о дно или был накрыт сверху тяжелым фрагментом вагона. Значит, он оказался под обломками, а не сверху на них, и не мог уплыть дальше, зацепившись за кусок древесины. Чем же объяснить странное перемещение тела на две мили?

Рыжий замялся:

— Виноват, ваше величество…

— Я имею одну догадку. Скажите, согласны ли вы с нею. Что, если некто живой вытащил тело владыки на берег, перенес на две мили ниже по реке и бросил в залив?

Рыжий задумался, потирая переносицу.

— Ммм… ваше величество, боюсь, так не могло быть. Тело изрядно повреждено рыбами. Если бы его несли по берегу, этого бы не случилось.

— Быть может, рыбы попортили тело, когда оно уже находилось в заливе?

— Оно вмерзло в лед посреди залива, а значит, оказалось в заливе как раз перед ледоставом. Рыбы не имели времени повредить тело.

Подумав, Рыжий добавил:

— И я не вижу ни единой причины кому-либо делать такое. Это отсрочит момент находки тела — а зачем кому-то подобная отсрочка? Янмэйцы хотели скорее короновать новую владычицу, агатовцы — отпраздновать победу. Задержка никому не была на руку.

— Свидетель, вы не лорд, и не вам разбираться в политике! — приструнил Рыжего судья Кантор.

Эрвин подал голос:

— Я разбираюсь в политике, ваша честь, и подтверждаю слова свидетеля. Всем сторонам хотелось скорейшей определенности, а не тумана и проволочек.

Франциск-Илиан огладил бороду и сказал с легкою ноткой лукавства:

— Коль эта версия отброшена, я предложу еще одну. Уважаемый свидетель, скажите, возможно ли следующее. Получив искровый удар, владыка не умер. Он пережил и падение в воду, и сумел выбраться на берег. По неким, известным ему причинам владыка не захотел обращаться к графу Эрроубэку и двинулся не в сторону замка, а в противоположную — на юг, вниз по реке. Названные две мили владыка проделал сам, своими ногами! Затем неизвестный убийца настиг его и нанес смертельный удар по голове. Чтобы замаскировать свое деяние, убийца бросил тело в воду. Оно затонуло, но спустя несколько дней — как раз перед ледоставом — распухло и всплыло, и вмерзло в лед, где позже и было найдено.

Зал накрыла тишина.

— Второй убийца?.. — шепотом выдохнула Минерва, но была услышана.

— Этот ключ подходит ко всем загадкам, не правда ли?

Рыжий покосился на Эрвина. Тот знаком разрешил говорить. Рыжий осторожно подал голос:

— Ваше величество… и ваше величество… состояние тела не противоречит такой версии. Удар искрой ниже поясницы вполне можно пережить. Вот только… владыка найден в том же мундире, в котором упал в воду. Зачем ему идти две мили в мокрой одежде и нещадно мерзнуть? Отчего было не поискать укрытия или огня?

— Второй убийца дает ответ и на это. Если, положим, владыка знал, что за ним гонится асассин, то не мог терять времени на поиски сухой одежды

— Ммм… да, ваше величество… наверное, ваше величество.

Франциск-Илиан окинул взглядом судей, обвинителя, свидетелей, Минерву.

— Кто-либо в этом зале видит доводы против моей гипотезы? Кто-либо может доказать, что владыка погиб от искры, а не вышел на берег живым и уже там был убит ударом по голове?

Ответом послужило молчание.

Пророк поднялся и отвесил судьям сдержанный поклон:

— Прошу освободить ответчика за отсутствием состава преступления.

Менсон, доселе занятый бумажной жабкой и содержимым собственного носа, теперь уважительно глянул на советника:

— Ай, хорош!

Пророк хлопнул его по плечу:

— С меня полсотни золотых, друг мой. Пойдем отсюда.

И оба поднялись с очевидным намерением — покинуть зал.

— Обвинение еще не снято! — вскричал Кантор. — Ответчику — оставаться на месте!

— По заветам Юмин, сомнения трактуются в пользу обвиняемого. Факт убийства искровым кинжалом невозможно доказать. Нам с лордом Менсоном нечего здесь делать.

— Ваш второй убийца — тот же самый Менсон! Он ударил кинжалом, а потом, на берегу, добил камнем!

— Ваша честь не может доказать этого. Никто не видел, как Менсон вышел на берег.

— А вы не можете доказать, что второй убийца вообще существовал!

— Милейший, я и не должен. Дело обвинителя — доказывать, наше — сеять сомнения. И уж в сомнениях, поверьте, меня никто не превзойдет.

С высоко поднятыми головами Франциск-Илиан и Менсон двинулись в зал. Леди Ребекка рассмеялась. Принц Гектор выругался таким громким шепотом, что слышала половина Палаты. Мими заерзала на месте, не в силах, кажется, понять, что же происходит.