Пришлось предостеречь, что воскрешение Ворона Короны – пока событие тайное. И рассказ о героических скитаниях Ворона тоже подождет. Сперва нужно выполнить одну строго секретную миссию – вроде как экзамен, назначенный лордом-канцлером. Кстати, о миссии: из-за нее-то я тебя и вызвал.

– К вашим услугам, чиф. Помогу, чем смогу.

Марк выложил на стол папку.

– Расскажи, что думаешь об этом деле.

Рыжий покосился на Внучка и Деда.

– Их не стесняйся, – успокоил Марк. – Это странствующий философ и его ученик. Они составляют мое жизнеописание, вот и ходят всюду по пятам.

Рыжий пролистал бумаги и хмыкнул.

– Вам сказать вообще или о чем-то конкретно?

– Для начала конкретно: как ты участвовал в расследовании?

– Ну, как? По мертвецкому делу, конечно.

Изо всех бывших Марковых подчиненных Рыжий был лучшим знатоком мертвых тел. Имел наметанный глаз и достаточно лекарских познаний, чтобы точно понять время и способ смерти, приметить все важные детали. Вот его и послали в Оруэлл – освидетельствовать троих мертвых бандитов, оставшихся после атаки на поезд.

– Всего троих? – уточнил Марк.

Нет, гвардейцы уложили по меньшей мере полдюжины, но остальных покойников бандиты утащили с собой, а этих бросили. Почему так? Может, прочие были только ранены, а эти мертвы. Либо унесли кого смогли, а кого не смогли – оставили.

Ну, вот. Рыжий их осмотрел по всей форме – и ничего особого не нашел. Были они явно из центральных земель – Короны либо Альмеры. Заросшие бородами, как какие-нибудь северяне-нортвудцы, но это только видимость. Сбреешь волосы – увидишь, что Севером и не пахнет.

По роду службы были они разбойниками. Уже давно – не первый и не второй год. Много ночевали на улицах, часто дрались, ломали кости себе и другим. Не ленились, жиром не обрастали. В разбое преуспевали: питались сытно, носили теплую одежду, добротные клинки. Двое побывали на каторге, но давно – уже года три, как сбежали оттуда. Один, похоже, из отставных солдат. Если прибавить сюда слаженность действий при атаке, то получим вывод: это члены крепкой успешной банды, что орудует в столичных землях. Вот и все, что удалось узнать про этих парней.

– Думаешь, Рыжий, могли они по своему почину ограбить поезд?

– Да что вы, чиф! В жизни не поверю!

– Потому, что они – простые бандиты?

– Да, и еще. Одного из них убили, когда он уже лез в вагон с Предметами. Стрелой в голову, умер мгновенно. Так вот, на его морде застыло благоговение. Понимаете, чиф? Умер с таким лицом, будто молился. Ни за что они сами бы не стащили Предметы – кто-то их вдохновил и надоумил.

– Благоговение… – задумчиво повторил Марк. – Выходит, они знали, что крадут?

– А как же не знать-то?!

– Ну, была у меня мыслишка… Велели им угнать конкретный вагон, не говоря, что внутри. Затем перегнать его в Надежду, где в условленном месте передать некоему лорду. К содержимому вагона бандиты пальцем не прикасались, а Предметы сейчас в каком-то замке Надежды, который нам и следует найти.

– Нет, чиф, все не так было. Разбойники четко знали, за чем шли. Они же и выгрузили Предметы из поезда и увезли куда-то.

– То есть, их наниматель доверил достояние Династии простым себе бандитам? Не верится…

– Отчего нет? Предметы – штуки страшные, жгут руки честным грабителям. Им денег хочется, а не Предметов. Бандиты сами же заинтересованы поскорее сбыть их нанимателю.

– Да, пожалуй…

Марк еще поразмыслил немного, дыша в оконное стекло и глядя, как тает изморозь.

– Ну что ж, теперь скажи в общем. Что думаешь о деле?

– Да ясное дело, чиф! Кристально прозрачное, хоть сегодня в суд. Знаете, чиф, со дня, как вы пропали, в столице все больше дерьмо творилось. Ничего хорошего – кроме вот этого дела. Уж его-то сработали на славу: чисто, гладко, по высшему стандарту. Все хотели выслужиться перед новой властью – вот и поусердствовали. Не найдете вы, к чему тут придраться.

– И думаешь, действительно виновен бургомистр?

– Как миленький.

Марк нацарапал на инее поверх стекла маленькие весы с гирькой.

– Бургомистр… Знаешь, Рыжий, прочтя дело, я высмотрел в нем целых три странности. Первая – аптеки. Почему их было три, и зачем их сожгли? Мелькнула такая мысль: всю отраву взяли в одной аптеке, а сожгли три, чтобы запутать следы. Значит, хозяин той самой аптеки замешан и пытается скрыть свою причастность. Но я встретился с хозяевами всех трех аптек по очереди и убедился: все теперь нищи, как мыши. Ни один не получил выгоды от ограбления, а значит, и не участвовал в деле. Выходит, пожары устроили просто затем, чтобы раньше времени никто не ждал отравления.

– Небольшое открытие, чиф. Это же в деле написано!

– Я проверял…

Марк стер ладонью аптечные весы и вывел на изморози новый значок – двузубое искровое копье.

– Вторая зацепка – гвардейский капитан. Он отравился первым, тем самым получив и алиби, и право передать командование милосердному пареньку, который заведет поезд в ловушку. А отравился капитан так удачно, что свалился с ног, но не умер. Занятно, правда?

– Мы отрабатывали это, чиф. Пять разных алхимиков в Фаунтерре готовят крысиный яд. У каждого свой рецепт, который алхимик еще и меняет год от года. Яд получается разный: то пожиже, то позабористей. Мы испытывали на крысах: то с одной крупинки издохнет, а то съест ложку отравленной муки – и жива. Нужно быть полным идиотом, чтобы выпить полчашки яда и на что-то надеяться. Хочешь жить – не пей яду вообще, создай себе алиби как-то иначе.

– М-да уж… Я тоже пришел к выводу, что Уитмор невиновен, хотя и другим путем.

Ворон смахнул со стекла копье, занес палец и задумался: как бы это изобразить?

– Мертвый грей? – спросил Рыжий. – Нарисуйте летучую мышь со стрелой…

– Так ты и о нем знаешь?!

– Еще бы! Я же осматривал все трупы в поезде и около. Видал и северянина – как не видать?

– Что же не вписал его в дело?

– Так ведь он к делу не относится. Мы, как увидели его, сначала жутко всполошились: отравленные гвардейцы, украденные Предметы – и рядом северянин! А намедни Ориджин занял дворец. Подумали было, Предметы тоже он стянул. От этого прохвоста всего можно ожидать!..

Марк тревожно глянул в сторону Деда, но тот как будто дремал, пыхтя в усы.

– А потом я осмотрел грея и успокоился. На теле трупные пятна аж светились. Парняга помер за день до отправления поезда. Пожалуй, что в первые же часы, как северяне явились в столицу. Позже нам довелось поговорить с парочкой кайров, они сообщили: машинист с помощником в том поезде были не ихние, северные, а из другой земли – не то путевцы, не то шейландцы. Вот и струсили, дезертировали. Попутно зарезали грея, что за ними присматривал.

– А зачем спрятали тело?

– Может, хотели время выиграть. Если в тягач зайдет кто другой из северян, так хоть не сразу заметит неладное.

– Допустим…

Марк снова задумался, упершись лбом в окно. От его дыхания изморозь уже почти истаяла, лишь тонкая лента узоров окаймляла круглое стекло.

– Бросьте вы, чиф, – Рыжий хлопнул его по плечу. – Дело-то ясное. Бургомистр имел среди знакомых банду. Плох тот градоначальник, кто не знает изнанки своего города. Когда Ориджин атаковал, бургомистр понял, что получил шанс. Позвал главаря, вместе все спланировали – и провернули дело. Предметы теперь в Дарквотере, в сундуках барона Эшера.

– Зачем же герцог поручил мне это следствие?

– Он лелеет надежду, что, может, все-таки не Эшер виноват. А почему? Да потому, что Эшера сам же герцог и упустил! Нужно было сначала арестовать бургомистра, а потом сместить с должности. Герцог сглупил – сделал наоборот. Сперва сместил Эшера, тот заподозрил неладное и сбежал. Если окажется, что бургомистр невиновен, то герцогу выйдет вроде как утешение. Вот он и надеется, да только зря.

– Эшер теперь в Дарквотере?

– По крайней мере, сел на шхуну, идущую туда. А в Дарквотере, чиф, правит Леди-во-Тьме – тетка Адриана, несгибаемая старуха. Она Ориджина на дух не переносит. Хрена лысого она ему позволит кого-нибудь искать в своих землях.