— И то верно. А раз враждует с кем-то, значит, осторожничает. А раз осторожничает, то — стража, телохранители, сквайры… вся эта меченосная сволочь. Сквозь нее поди проберись. Потому нужно подходить совсем иначе. Нужно самому к этому лорду наняться в услужение.

— А он возьмет?

— Если ты хорош, то возьмет. Редко встречаются люди, что хороши в своем деле. Лорды ценят таких.

— Но герой ведь не должен показать, что он — асассин!

— Конечно. Значит, надо наняться по другому делу. А это значит, нужно владеть еще вторым ремеслом — для прикрытия. Положим, ты ловок с ножами, удавкой и ядом. Думаешь, ты — асассин? Неа, простой себе убивец, шваль мелкая. Ты должен еще другое уметь, и так уметь, что любого за пояс заткнешь. Например, коли тебе ближе яды, то строй из себя лекаря. Насобачься раны штопать да кости вправлять. Разберись в зельях и снадобьях, научись лопотать по-медицински, так, чтобы никто ни слова не понимал, а все только диву давались. Книжек несколько прочти… а если не можешь, то попроси грамотного, чтобы прочел да растолковал, и все, что он скажет, старательно запомни. Асассину надо перво-наперво с головой дружить, потом уже с кинжалом. Вот ты… будь парнем, из тебя бы мастер что надо вышел.

— Благодарствую.

— Так вот, значит, тогда ты являешься ко двору энтого герцога. И ни капли не думаешь о деле — при лордах бывают умельцы, что по глазам прочтут. Думаешь лишь о том, чтобы на службу наняться. Просишься. Тебе дают испытание — ты проходишь. Герцог говорит: «Ну, вижу, ты парень ничего. А мне как раз во втором полку третьего вассала требуется четвертый полковой лекарь. Ступай туда». Тут начинается самое занятное. Перечить лордам — дело непростое, а придется. Ты ему говоришь: «Не тот случай, милорд. Я так хорош, что в какой-то там полк без труда бы нанялся. Но хочу служить лично вашей светлости, и никому другому».

— И что сделает лорд?

— Подумает он, что ты ему по душе. Лордам нравятся парни с характером — тебе ли не знать. Но взять так сразу не возьмет, а сперва проверит на прочность. Скажет, например: «Почисти мне сапоги — тогда и возьму». Ты должен ответить: «Я не чистильщиком нанимаюсь, а лекарем. Делать чужую работу не приучен». Или скажет: «В третьей башне, значит, блаженная прабабка живет-поживает. У нее, у прабабки, с чердаком беда: чирикает, как синичка, и просо клюет. Починишь — тогда возьму служить». Если только полезешь за снадобьями или пойдешь бабку осматривать — все, пиши пропало. Правильный лекарь вот что ответит на такую провокацию: «Мозги, любезный милорд, лечению не подлежат. Если боги сочли нужным изъять ум у человека, то не дело смертного возвращать его обратно». Вооот. Но это еще мягкие варианты, может быть пожестче. К примеру, прикажет лорд всыпать тебе десять плетей за дерзость. Ты стерпишь, он потом спросит: «Ну что, не расхотел?» Ляпнешь: «Расхотел», — вылетишь за ворота. Скажешь снова: «Возьмите на службу» — еще десяток хвостов получишь. Или вообще могут тебя кинуть в каменный мешок, и месяц света не увидишь, а герцогские холуи орут каждый день: «Сознавайся — кто тебя подослал?» Сознаешься — тут и сгниешь. Вся штука таких испытаний в том, чтобы уперто на своем стоять, как осел. Мечтаю служить его светлости — и все тут.

— А дальше что будет?

— Дальше уже все просто. Герцог тебя приблизит, ты выберешь момент, сыпанешь ему медленной отравы да и улизнешь прежде, чем он окочурится. Но тут другой вопрос: а захочешь ли теперь исполнять? Ведь житье у тебя станет, как у Софьи Грудастой за пазухой. Денег полно, харчи отличные, работа непыльная, все тебя уважают, даже сам герцог уважает, хотя и задается. Захочешь ли все потерять, но дело окончить? Это уж тебе решать… в смысле, герою твоему.

Я подлила ему орджа и похвалила:

— Вы чудесно рассказываете! Одно удовольствие вас слушать. Позволите другой вопрос?

— Отчего нет?

— Если асассину велено убить простую служанку, что бы он делал?

— Странная штука, — почесал затылок Инжи. — Лорд сводит счеты со служанкой — так выходит? Ты видала такое?

Ага, сама диву даюсь. Это, собственно, и пытаюсь выяснить.

— Положим, — ответила я, — девушка узнала некую тайну о лорде. По случаю, сама того не желая. Просто оказалась не там, где нужно.

— Ох, не по нраву мне это… — сказал Парочка, теребя усы. — Если исполнишь купчину, то в этом есть справедливость. Торгаш всю жизнь людей дурил, а сам жил припеваючи. Вот ему и воздалось. Упокоить лорда — это мастерство нужно. Коли справишься, то ты — первый умелец в цеху, можешь гордиться. А бедную девчушку из простых — жалко… Наивная, не ждет беды, не бережется… Плохое дело.

— Ты, никак, со мною споришь? — холодно процедила я. — Думай, когда тявкать, пес.

— Что?.. Да, да, понимаю: хозяин именно это и скажет. И придется-таки порешить девчонку… Ну, тогда тебе надо пойти в самый грязный кабак, хорошенько налакаться для успокоения совести и нанять пару отпетых подонков. Пусть прирежут горничную по-быстрому, а тело бросят на виду прямо среди улицы.

— Зачем же? Не лучше ли спрятать тело?

— Твой хозяин должен узнать, что ты все исполнил как надо. Ведь он же видел, как ты колебался, и может подумать: вдруг ты схитрил, денежку взял, а девчушку выпустил живой? Тогда у тебя печаль приключится, а кому нужны лишние печали?

Я согласилась:

— Своих хватает…

— Верно говоришь. Да вдобавок второе: если тело спрятать, то пойдут дурные слухи, люди таинственности всякой наворотят… А секреты притягивают внимание, а нам оно надо — внимание это?.. Нам надо, чтобы все вышло просто и быстро позабылось. Ну, прирезали девицу подонки — так что теперь? Люди всплакнут разок-другой и позабудут. Так что лучше, кроха, пусть тело найдется.

Меткое рассуждение, я не думала об этом! Если бы граф руками Парочки или своими убил Линдси, он бы не прятал тело. Темницы, тайные хода — зачем эти сложности?!

— Давай-ка выпьем, чтобы печалей поменьше было, — предложил Парочка, и я не отказалась.

— А позвольте третий вопрос, Инжи.

— Как же тебе откажешь, милашка!

— Положим, лорд велел асассину убить леди-жену. Как тогда действовать?

Инжи присвистнул.

— Леди-жену самого лорда?

— Да, сударь.

— Она что же, старая и обвислая? Или сварливая, как цепная сука?

— Отнюдь. Красавица, каких мало. Благородна, обаятельна, спокойна. Все ее обожают.

— Зачем же убивать?!

— Предположим, она затмила самого лорда. Поставила себя слишком высоко, мужа не любит, а снисходит к нему.

— Зазналась, стало быть! Поганая штука. Девице к лицу скромность, а не зазнайство.

— Согласна, сударь. Так что же делать герою?

Парочка глянул уважительно — мол, интересные задачки ставишь. Прокашлялся.

— Кхе-кхе… Тут вот какой поворот надо обмозговать. Когда исполнишь миледи, поднимется скандал. У нее вассалы есть, братья и сестры, родители… любовники, наконец. Они устроят шум, милорду придется кого-то бросить им на растерзание. И вот, надо так сработать, чтобы этим «кем-то» оказалась не ты… в смысле, не твой герой. То бишь, не просто исполнить, а еще и другого подставить. Виновник должен быть сразу прозрачен, а на тебя чтобы даже тень не пала. Как это сделать? Нужно сочинять… Вот, например, поймать момент, когда слуга несет чай миледи, и незаметно для него всыпать отраву. Как поднимется шум, так лакей и влетит, а ты чистенькая.

— Не изящно… Кто поверит, что слуга решил убить хозяйку?

— Что ж… Тогда дождаться, как приедут какие-нибудь гости. Желательно из тех, с кем у хозяина нелады. И отравить миледи прямо за пиршеством, чтобы на глазах у всех схватилась за лебединую шейку, посинела прекрасным личиком и свалилась замертво. Все придут в такой ужас, что сию же секунду возьмут того, кто косо на нее глядел или просто сидел рядом. Может даже статься, что прямо в трапезной его и вздернут: закинут веревку на потолочную балку, и айда. А тебе того и надо!

Инжи настолько вжился в ситуацию, что даже хохотнул в усы.