Айден Альмера всячески старается подчеркнуть тесноту уз, связывающих его с Домом Ориджин: при каждом празднике шлет богатые дары герцогу Десмонду, в разговорах с ним по возможности использует местоимение «мы», не устает упоминать, как велик и славен род Агаты, и сколь важно его отпрыскам держаться вместе и оказывать друг другу поддержку. Недаром есть поговорка: «Лишь северянин умеет любит Север, лишь Агата может понять Агату». Айден Альмера родился на тысячу миль южнее Ориджина, но он не пожалел времени, чтобы посетить Первую Зиму и выказать свою глубочайшую заинтересованность в делах Севера. Наконец, герцог Альмера поощряет дружбу своей дочери, Аланис, с Ионой Ориджин. «Мои принцессы», – говорит он, видя девушек, и на миг даже оттаивает в теплой улыбке.

Герцог Десмонд Ориджин принимает за чистую монету все эти знаки симпатии и уважения – и совершает ошибку. За видимой общностью великих лордов скрываются существенные различия. Десмонд – воин до мозга костей, человек чести, презирающий любую хитрость, кроме тактической. Айден – расчетливый политик, вознесшийся на костях чужого неудачного заговора. Десмонд беднеет года от года, влезает в чудовищные долги, чтобы поддержать видимость блеска. Айден получает доход с двух искровых плотин и нескольких сотен ремесленных цехов, его прибылям могла бы позавидовать и Корона. Десмонд правит северной окраиной державы и посещает столицу раз в несколько лет; Айден – первый советник императора. Герцог Ориджин выдал дочь за купеческого внука; герцог Альмера прочит свою наследницу замуж за государя.

Именно в этом, последнем обстоятельстве и состоит подлинная причина дружелюбия Айдена. Аланис Альмера – первая красавица государства, но для брака с императором ей необходим также политический вес. Слово великого герцога Ориджин в поддержку Аланис существенно повышает ее шансы на корону императрицы…

– Я также хочу выразить свое восхищение вашей дочери, неотразимой леди Аланис, – говорит Эрвин.

– Ничто не мешает вам сказать это ей самой, не так ли, милорд?

Похвалы в адрес дочки приятны Айдену, она – такой же предмет его гордости, как и древность рода, и могущество управляемой им земли. Однако герцог старается скрывать это.

– Верно, ваша светлость, я буду счастлив возможности побеседовать с нею. Впрочем, судьбу дочери лучше обсуждать с отцом, чем с нею самой, не так ли?

Музыка звенит, переливается трелями. Чтобы слышать друг друга, собеседникам приходится почти соприкасаться головами. Но это дает уверенность в том, что предмет разговора останется между ними.

– Ваш отец, милорд, имеет соображения относительно будущей судьбы моей дочери?

– Мой отец заверяет, что примет самое деятельное участие в судьбе вашей дочери, как и было согласовано. Герцог Десмонд Ориджин сделает все, от него зависящее, чтобы брак леди Аланис устроился наилучшим образом ко всеобщему счастью.

Летом, при визите в столицу, герцог Десмонд обещал Айдену долгожданную поддержку. Так что сказанные Эрвином слова не содержат ничего нового – это лишь подтверждение уже действующего договора между Ориджином и Альмерой. Но, придав голосу вкрадчивый оттенок, Эрвин дает понять, что имеет в виду нечто большее. Лорд Айден приподнимает бровь.

– Ваш отец – человек чести. Вряд ли его слово, данное мне, нуждается в повторном подтверждении. Уверен, он послал вас ко мне не за этим.

Он вовсе меня не посылал, – думает Эрвин. Он даже не счел нужным сообщить мне условия вашего договора.

– Ваша светлость, отец предполагает, что если брак вашей дочери устроится, как запланировано, то леди Аланис, как и подобает жене, станет поддерживать своего мужа во всех его начинаниях.

– Разумеется.

– И, вероятно, владычица Аланис станет преданной сторонницей императорских реформ, рельсового строительства, – Эрвин делает паузу и добавляет с ударением: – всеобщего налога с земель…

Герцог Айден хмурится.

– Милорд, вы сбиваете меня с толку. Разумеется, став императрицей, Аланис поддержит реформы! Как и я, и ваш отец, и герцогство Надежда. В этом и состоит суть нашего соглашения. Вы намерены утомлять меня пересказом уже действующих договоренностей?

Вовсе нет. Я пытаюсь выяснить детали этих соглашений, ведь отец держит меня в неведении. Сейчас я узнал, что в нашу коалицию входит также Надежда. Но это не главное. В действительности меня волнует то, какую цену вы обещали отцу за его поддержку.

– Ваша светлость, последнее, чего мне хотелось бы – это утомлять вас пустыми разговорами. Но та часть закона о реформах, которая посвящена всеобщему налогу, беспокоит моего отца. И беспокоит чем дальше, тем больше. Ваша светлость должны понимать, что окраинное расположение Ориджина ставит его в незавидные финансовые условия, и нововведенный налог жесточайшим образом усугубит дело.

Вспышка гнева искажает благородные черты лица Айдена.

– Милорд, это было ясно оговорено! Когда Аланис наденет корону, я добьюсь для Ориджина освобождения от налогов на все время ее правления! Ваш отец изволит ставить под сомнение мое слово?!

Ага, мы добрались до сути! Вы обещали отцу освобождение от налога в обмен на его слово в поддержку Аланис. Точнее – в обмен на его отказ поддержать любую другую императрицу. Аланис проживет еще никак не меньше пятидесяти лет и избавление от подати на все это время кажется щедрым даром… но лишь на первый взгляд. Налог будет введен будущей осенью, сейчас мы не платим его – и все равно едва сводим концы с концами. По сути, первый советник императора обещает нам всего лишь сохранение нынешнего положения дел! Иными словами, мы будем год от года беднеть, как беднеем сейчас… а Айден Альмера тем временем усадит дочь на престол. Наши выгоды от сделки не соизмеримы, и я намерен это исправить.

– Ни в коем случае, ваша светлость. Ваше слово нерушимо, это знает каждый. Но мой отец сомневается в том, что свобода от подати на годы правления леди Аланис спасет казну герцогства Ориджин.

– Было бы абсурдно обещать больший срок, и ваш отец это прекрасно понимает!

– Я имею в виду не больший срок без налогов, а некоторые… дополнительные привилегии.

Проверка. Если Айден обещал Десмонду что-то еще, сейчас он об этом скажет.

– Ни о каких больше привилегиях речь не шла, милорд, – сухо отрезал Айден Альмера.

Бедный, бедный герцог Десмонд! Лучший полководец империи Полари, и при этом худший политик. Как же отец умудрился согласиться на подобный договор?! Когда император женится на Аланис, власть герцога Альмера станет практически неограниченной. Айден Альмера – первый советник государя, его дочь – императрица, его брат, архиепископ Галлард, – глава Церкви Праотцов. Имея в руках такие инструменты, Айден легко подомнет под себя весь двор. С того момента мы не увидим от Короны никаких милостей и поблажек – мы просто станем не нужны!

Решающий момент – сейчас. Наша сила нужна государю, чтобы провести в жизнь реформы, а первому советнику – чтобы выдать дочь за императора. Если мы хотим спасти свое положение, это нужно делать сегодня!

– Вы правы, ваша светлость, – говорит Эрвин, – о других привилегиях прежде речь не шла. Однако сейчас…

– Ваш отец намерен изменить условия договора? Я не ослышался?!

Отец – нет. Но с вами говорит не мой отец, а я.

– Великого Дома Ориджин достигли слухи, что герцогству Надежда вы обещали более щедрую благодарность.

Это выстрел наугад. На самом деле, Эрвин ничего подобного не слышал, да и о самом участии Надежды в тайной коалиции узнал только что. Но Надеждой правит Генри Фарвей – старый хитрец и политический соперник Айдена Альмера. Чтобы купить его лояльность, Айдену наверняка пришлось раскошелиться. Иное дело – простодушный отец Эрвина…

Выстрел попадает в цель: морщины на переносице герцога Альмера становятся глубже.

– Милорд, ваш отец должен понять. Надежда давно добивается у Короны права на постройку искровой плотины, я не могу вечно сдерживать их. Рано или поздно они все равно получили бы желаемое. Я обещал им лишь сократить срок ожидания.