Веселый и общительный Ориджин буркнул что-то под нос — не то «здравия», не то «вольно». Большинство осталось стоять навытяжку. Отец Давид робко подошел к герцогу:

— Милорд, позвольте поговорить…

Ориджин отмел его взмахом руки, словно муху. Обратился к группе спорщиков:

— Кто ставил на мою ошибку?

Шрам прикрыл всех:

— Милорд, никто не сомневался в ваших приказах.

Но Фитцджеральд сознался:

— Я предлагал уплыть. Виноват, милорд.

— Да, виноваты, — герцог отвернулся от него и бросил капитану судна: — Курс на перехват.

Капитан отдал приказ, команда принялась ставить паруса. Герцог глянул на верхушку мачты, где трепыхались по ветру два знамени. Сказал Коменданту:

— Благодарю за службу.

— Не моя заслуга, милорд. Все, что вы просили, добыл Сквайр.

Помощник Коменданта привел герцогу искровых дел мастера — по меркам Мельниц, это было подлинное диво. Он же нашел на складе крепости беломорский флаг. То есть, не нашел, а сразу точно знал, где и в каком сундуке хранится. Сквайр вел точный учет гарнизонного имущества — в том числе бесполезного и всеми забытого. А вот с личным вымпелом графа Флеминга пришлось потрудиться, его-то на складе не было. И белошвейкам из Фейриса не поручишь секретное дело. Потому довелось Сквайру лично взять в руки иголку с ниткой…

— Простите, милорд, — сказал Сквайр, — не стоит слишком полагаться на мое творчество. Я сшил вымпел по памяти, мог в чем-то ошибиться. А Велентайн — зять графа Флеминга, знает беломорские флаги, как свои пять.

— Я и не надеялся на тряпку. Есть дополнительный довод. Орудие к бою!

Двое кайров вынесли на палубу шавана, прикованного к стулу. Вот этого Комендант еще не видел прежде. Слыхал, но своими глазами — никогда. С руки шавана один за другим сорвались два пламенных шара и метнулись ввысь, прочертив небо сияющими точками. На несколько секунд Звезда перестала быть одинокой.

— Черт возьми… — выронил Комендант.

— Холодная тьма, — буркнул Сквайр.

— Еще два, — потребовал герцог.

Новая пара вспышек умчала в черноту.

— Судно Велентайна поворачивает, идет на сближение!

Герцог бросил кайрам:

— Знаете, что делать. Все по местам. А эту дрянь — с глаз долой.

Орудие вызывало у кайров сильную неприязнь. Они мирились с этим идовым инструментом лишь при двух условиях: после войны Орудие уничтожат; стрелять оно будет только по отрядам, вооруженным Перстами. Судно лорда Велентайна явно не имело Перстов, потому задолго до встречи Орудие унесли в трюм. Иксы герцога скрылись в засадах, изготовившись к бою. На палубе в свете фонарей остались лишь Сквайр и Комендант со своими людьми. Причина проста: они носили обычные двуцветные плащи, как и кайры графа Флеминга.

Когда чужое судно спустило на воду шлюпки, Комендант был убежден: там уже обо всем догадались. Это не переговорщики, а десант. Едва они взойдут на палубу, состоится кровопролитный бой. Комендант отнюдь не возражал. Всяческих переговоров, досужего трепа, чесания языков он по горло наелся за годы в Фейрисе. Славная битва — вот чего не хватало! Он проверил свой отряд, убедился в готовности, довольно сплюнул: «Черрт возьми!» — и стал ждать эти чертовы шлюпки.

Первыми взобрались на борт четверо верзил с секирами за плечами. Они в точности отвечали слухам о жителях Граненых островов: напоминали нечто среднее между кабаном и медведем. А вот пятый удивил Коменданта: он оказался коротышкой. Ниже прежних на целую голову, с дагой вместо секиры, с короткой бороденкой и плешью на лбу. «Зачем его послали в атаку? Обманный маневр, что ли?..» — подумал Комендант, как вдруг сообразил: это же и есть сам лорд Велентайн!

— Офицер, помогите, — бросил Велентайн. — Да, вы! Подойдите сюда!

Комендант растерялся: десант врага нуждается в помощи, чтобы подняться на борт? И что делать в такой ситуации? Он прикинул: на данный момент противник высадил только четыре с половиной человека. А у Коменданта — семьдесят, да еще сотня иксов герцога в засаде. При таком соотношении сил не видать ему славной битвы. Пожалуй, можно и помочь.

Он подошел к веревочной лестнице и подал руку следующему воину врага, дабы тот сумел взойти на палубу. Воин оказался изрядно тяжел. И безоружен. И одет в платье.

— Познакомьтесь: моя супруга, леди Молли. Да, офицер, а вас как зовут?

— Лейтенант Клод Беренгар, командир гарнизона…

Комендант даже не надеялся, что обман сработает, потому не придумал себе ложного чина. Но это и не требовалось: Велентайн спросил только для формы и пропустил ответ мимо ушей.

— Теперь отойдите, я сам.

Коротышка перегнулся через борт и, крякнув от натуги, поднял на палубу худосочную старушку. С большим почтением поправил ее одежду, затем отвесил старухе поклон, призывая всех сделать то же самое.

— Моя леди-мать, баронесса Сесилия Мирна Розамунда рода Инессы.

— Приветствую славных кайров, — проскрипела старушка.

— Желаем здравия, — ответил Комендант, совершенно потерянный. Как теперь вести бой? На стороне противника — две женщины… Тьма, неужели все отменяется?

— Ты тоже поздоровайся, — бросил Велентайн своей жене.

Леди Молли боязливо высунулась из-за спины сверкови и что-то пролепетала.

— Да громче, никто же не слышит!

Жена начала громче, но Велентайн сразу перебил ее:

— Она говорит, для нас честь — быть гостями графа Флеминга, соратника Избранного, верного воина богов! Мне не терпится пожать его крепкую руку!

Черт возьми, — мысленно ругнулся Комендант. Герцог не давал указаний на подобный случай. Где я возьму графа Флеминга?!

— Милорд, э… граф спустился вниз по нужде. Он скоро вернется.

Новые бородачи с секирами поднимались на борт и строились за спиною Велентайна. Теперь десант противника насчитывал десять мужчин и двоих женщин. У Коменданта затеплилась надежда. Если как-то спровадить барышень вниз, то тут, на палубе, можно устроить забаву.

— Граф сказал… э… что на палубе холодно. Велел проводить дам в каюту и подать горячего чаю.

При этих словах леди Молли подпрыгнула от радости:

— Да!..

— Что — да? — огрызнулся Велентайн. — Это судно графа Флеминга! Нельзя входить, пока он сам не пригласит. Стой здесь и жди!

Молли втянула голову в плечи и как могла закуталась в плащ. Коменданту стало ее жаль.

— Милорд, строго говоря, галеон — не собственность графа. Он зафрахтован. Так что не будет нарушением, если дамы пройдут внутрь…

— Мы подождем тут, — произнесла старуха. — Граф — святой человек. Мы полны почтения.

— Верно сказано! — подхватил Велентайн. — Понимаете ли вы, кайры, кому служите? Мой тесть, граф Флеминг, своими глазами видел знамение в Запределье. Потом спас от гибели избранника богов и разделил с ним тяжкие испытания. Первый воин Праотцов в подлунном мире — это Избранный, а второй — ваш сеньор!

— Вам стоит молиться, — обронила старуха.

— Да, молитесь на него! И благодарите богов за то, что сделали вас слугами такого человека!

Ветер, меж тем, пробирал до костей. Октябрь в море Льдов — не игрушки. У леди Молли губы синели от холода. Положение становилось критическим. Если барышня схватит легочную хворь, ее смерть ляжет на совесть Коменданта. А также герцога, не предвидевшего вражескую хитрость. Комендант украдкой глянул через борт и убедился, что в шлюпках никого не осталось. На палубу поднялся весь вражеский отряд: святая дюжина мужчин и пара дамочек прикрытия. Пришла пора решительных действий.

— Милорд Велентайн, я думаю, граф уже ждет в кают-компании. Он велел подать чай туда, значит, наверное, и сам находится там же.

— Наверное? Ступайте и проверьте, офицер!

— Виноват, милорд, позвольте уточнить: все ваши люди уже на борту? На скольких человек накрывать стол?

— Как видите, нас тут восемнадцать. Но кто из нас заслуживает места подле рыцаря божеских армий?! Он сам решит, кого удостоить чести.

Вот тупой черт! — беззвучно ругнулся Комендант, и вдруг узрел выход из положения. На палубе валялось нечто маленькое и блестящее. Он даже не разобрал, что именно, — это не имело значения. Схватил блестяшку, зажал в кулаке и громко спросил: