Галлард склоняет голову и чуть заметно краснеет, будто одобрение Пауля осчастливило его. Холодная тьма, не может же он верить, что Пауль — действительно Праотец! Аланис отводит глаза, не в силах видеть это лицемерие. Ведет взглядом по остальным за столом.

Со стороны Галларда сидят трое: леди Лаура, альмерский полковник и аббат Боевого братства. Они корчат восторженные рожи, чуть слюни не пускают. Особенно преуспевает Лаура: держит мужа за край мантии, розовеет, как персик, и дышит раскрытым ртом.

Со стороны Пауля — Чара, Юхан Рейс и ганта Корт. Они удивлены. Не так сильно, как заслуживает этот идов спектакль, но все ж какой-то признак ума. Корт крутит ус, Чара покусывает ноготь, Юхан робко обращается к Паулю:

— Гной-ганта, позволишь ли задать вопрос?

— Ты мне как сын. Спрашивай, что хочешь.

— О какой истине говорит священник? Что за благая весть?

— Я пришел в подлунный мир в день Семнадцатого Дара. Все честные люди должны были узнать об этом, но злодеи скрыли правду на много лет.

— Почему ты не пришел к нам тогда?! Мы бы сразу приняли тебя своим вождем!

— Вы не были готовы, дети мои. Вы и сейчас не вполне готовы, раз не обучены сдержанности.

Юхан вскидывает руки в мольбе о прощении:

— Извини, Гной-ганта. Я всему научусь!

Пауль благосклонно треплет его плечо. Обращается к Чаре:

— Я вижу, дочка, тебя тоже терзает вопрос.

— Почему альмерец зовет тебя Праотцом? Разве он настолько глуп, что не узнал Гной-ганту?

Пауль улыбается ей.

— Взгляд смертных узок, разум — слаб. Вы не можете постичь мою сущность целиком. Каждая из земных религий видит только часть меня. Сыны Степи зовут меня Гной-гантой, ибо я повелеваю смертью и тленом. Его преосвященство зовет Праотцом, ибо я пришел из мира богов чтобы наставлять людей. И то, и другое — части моего естества.

Шаваны обретают благоговейный вид, будто зеркалят рожицу Лауры. Аланис закрывает глаза, чтобы те не выпрыгнули из орбит. Я здесь одна в своем уме? Как вы умудрились свихнуться все разом?!

— Праотец Пауль, — говорит Галлард, творя спираль, — вы должны знать, что мои славные рыцари и монахи Боевого братства — столь же страстные поборники святости, как и я сам. Они смогут с полною мощью нести грешникам искупительный огонь, если вы, Праотец, одарите их Перстами Вильгельма.

Шаваны мечут в Галларда ревнивые взгляды. Это они — ханида вир канна, достойные видеть. Альмерец такой чести не заслужил! Но Пауль отвечает:

— Сыны Степи, будьте щедры с друзьями. Люди его преосвященства грудью закрыли вас от нашествия нетопырей. Если б не рыцари Альмеры, Ориджин пришел бы к вам раньше меня.

И он кивает Галларду:

— Я дам вам Персты, святой человек. Два — сейчас, еще шесть — после следующей битвы.

Дядя вертит спираль, изрекая благодарность. Лаура шепотом молится — не то Паулю, не то мужу.

— Святой Праотец, — дрожа от благоговения, произносит вильгельминский аббат, — позвольте еще одну просьбу от имени честного альмерского люда. Жители Флисса напуганы близостью орды. Им стало бы спокойней от одного вашего слова: заверьте их, что шаваны не тронут ни город, ни предместья.

— Клянусь вам! — Вздымает руку Пауль. — Девы Флисса могут гулять ночью нагишом, а богачи — бросать кошельки прямо на улицах. Шаваны пришли сюда для святого дела, а не ради наживы.

Аланис не выдерживает:

— Тьма сожри, вы же грабили всю дорогу от Юлианина моста!

Корт и Юхан истово кивают: да, верно говоришь, как это — не грабить? Пауль успокаивает их одним движением пальца.

— Сыны Степи служили мне верою и правдой, не жалея крови. Они заслужили награду — не ради наживы, но ради справедливости.

Галлард и аббат дружно кивают:

— Мы обеспечим награду, Праотец! Храмы и гильдии Флисса уже собрали пожертвования. Мы вывезем в поле четыре полных телеги серебра.

— Хорошая награда для простых воинов. Но ханида вир канна, мои лучшие воины, достойны большего. Выделите каждому из них по тысяче эфесов.

— Да будет так! — восклицает Галлард.

У Чары жадно сверкают глаза, Корт расплывается в улыбке. Молодой Юхан спокоен: он очень богат, мысли о золоте не наполняют его рот слюной. Для него это вопрос справедливости.

— Спасибо за честное решение, приарх. Свою тысячу я раздам всадникам.

И снова Пауль отеческим жестом треплет его плечо. Галлард гладит кудри Лауры, она щурится от блаженства.

— Святой Праотец, я столь обласкан вашей щедростью, что новая просьба станет кощунством. Но я погрешу против совести если честно не выскажу того, что терзает душу.

— Говорите же, ваше преподобие.

— Наследие моего отца, град Алеридан, томится под властью захватчиков — Фарвеев. Не будет ли справедливо изгнать их оттуда и вернуть город?

На сей раз Пауль качает головой:

— Герцог Надежды щедро заплатил мне за мир. У нас два сильных врага — Корона и волки, ни к чему добавлять еще и Фарвея. Тем более, — Пауль глянул на леди Лауру, — что Фарвей теперь ваш родич.

— А как же Алеридан? Неужто он должен остаться в руках чужаков?!

— Ваше преосвященство, мы решим этот вопрос после победы над волками. А до той поры предлагаю вам компенсацию. Выберите любой город Земель Короны по своему вкусу: Оруэлл, Арден, Маренго. Мои всадники возьмут его для вас!

Галлард пробует скрыть довольную ухмылку, его лживая рожа становится еще противнее.

— Благодарю вас, Праотец. Священный Арден, последний приют Праматерей, всегда был близок моему сердцу.

Тогда Пауль обращается к Рейсу:

— Мой сын, я назначаю тебя своею правой рукой. Ты получишь дюжину Перстов и двенадцать тысяч всадников, и поведешь их в Земли Короны. Ради славы Степи и Духов-Странников, захвати Фаунтерру и Арден, и все другие города, какие только захочешь!

Юхан давно предупрежден о назначении, как и все вожди орды. Пауль заранее оповестил всех и показал гантам, как будет говорить с Юханом через Предмет. Приказы юного Рейса шаваны должны исполнять, как приказы самого Гной-ганты. Мистическая связь Предметов глубоко потрясла всадников. Им казалось, Юхан и вправду стал частью тела Пауля.

— Ради Духов-Странников клянусь, что положу Фаунтерру к твоим ногам!

Юхан Рейс бьет себя в грудь и преданно глядит на Гной-ганту. Корт и Чара одобрительно кивают.

А Галлард кашляет, чтобы привлечь внимание:

— Праотец Пауль, я как никто обласкан вашими дарами. Греховной гордыней с моей стороны будет считать, что эти дары заслужены. Я, ничтожный божий червь, пока недостоин вашей доброты, но надеюсь в будущем оправдать ваше доверие. Потому спрашиваю: чем могу послужить вам?

Пауль разводит руками:

— Ваше преосвященство все делает правильно. Просто идите дальше тем же путем.

— Мне следует разить грешников и врагов Святой Церкви?

— Конечно.

— И оповещать честный люд о вашем пришествии?

— Кто сделает это лучше, чем вы.

— Помочь вам спасти графа Виттора из осады?

— Если это обременит вас, то я справлюсь и без вашей помощи. Сыны Степи — мои верные воины, о лучших я и не мечтаю.

— Я почту за честь оказать вам содействие. Мои корабли к вашим услугам, Праотец. А также батальон рыцарей и батальон Боевого братства.

— Ваше преосвященство — святой человек!

Пауль осеняет Галларда спиралью, и тот аж тянется, чтобы подставить лоб. Сейчас, как никогда, Аланис презирает их обоих.

— Желаете ли вы узнать мои планы? — спрашивает Пауль. Не только у приарха, а — у всех.

— Да, Гной-ганта!

— Мы будем счастливы, Праотец!

— Пока Юхан Рейс будет захватывать столицу, мы отправимся по воде в Уэймар. Десмонд Ориджин осаждает графский замок — а мы высадимся ночью и ударим ему в тыл. Одним махом уничтожим старого волка и освободим графа Виттора — того, кто для меня более чем друг. Благодаря Виттору Шейланду люди узнали о моем пришествии, а значит, он — вестник истины и любимец богов. Оказавшись в Уэймаре, я определю Избранного.

Он ставит ударение на «избранном» и делает паузу, наполняя слово этаким смыслом.