– Но Адриан, несмотря на это, гнет свою линию?

– Иначе он бы не был Адрианом.

К долгому перечню достоинств владыки Бекка добавила и справедливость. Каждую субботу до полудня Адриан устраивает в Большом тронном зале открытое посещение. В это время любой – именно, любой! – житель империи Полари может явиться на прием к государю и высказать свою просьбу. Конечно, сперва просьбу рассматривает секретариат и отбрасывает шарлатанов, сумасшедших, просителей с незначительными вопросами, грязных и хворых людей, что могут принести мор во дворец. Но, тем не менее, всякому жителю государства, чье дело достаточно весомо – даже батраку или шахтеру, или городскому нищему! – предоставляется шанс обратиться к императору. Чаще всего во дворец приходят с мольбами о правосудии и жалобами на произвол феодалов. На это стоит посмотреть: каждую субботу в Большом зале, посреди тамошней пафосной роскоши, выстраивается очередь из сотни немытых простолюдинов.

– То есть, совершенно чужой, случайный человек может увидеться с императором?

– Да! О том и говорю! Конечно, сперва нужно убедить секретариат в важности твоей просьбы.

– Но ведь это же чертовски опасно!

– Опасно?..

– Конечно. Любой из этих простолюдинов может оказаться асассином!

– Разумеется, гвардейцы обыскивают их и отбирают оружие.

– Но разве можно тщательно обыскать сотню человек? Стражники отберут меч или топор, но вот небольшой метательный кинжал вполне можно утаить. А если он будет отравлен, то один меткий бросок – и…

– Постой-ка, – прервала Бекка, – ты что же, думаешь, что кто-то намеревается убить Адриана?

– Конечно! – воскликнула Мира и по удивленному лицу подруги поняла, что для нее это вовсе не так очевидно.

Мира поделилась своими умозаключениями. Начала издалека – еще с нападения в Предлесье и тех выводов, что из него вытекали. Затем убийства двух других наследников и визит Марка Ворона с допросом. Затем – рассуждения об императорских невестах, расчет времени покушения, которое должно, похоже, состояться в конце августа. Наконец, прогулка с Колином и разговор о конфликтах императора с Палатой. Мира закончила выводом о том, что Валери либо Аланис могут быть центральными фигурами заговора, поскольку их семейства очень заинтересованы в смерти государя.

Бекка слушала, широко раскрыв глаза.

– Подумать только! Все звучит стройно и складно, но мне никогда не пришло бы в голову такое! Выходит, против Адриана готовится заговор?

– Никаких сомнений. Даже глава тайной стражи так считает.

– А ты… послушай, Глория, уж не хочешь ли ты раскрыть заговор и заработать славу, как герцог Айден?

Я мечтаю отомстить за отца, а не прославиться! – подумала Мира. Но вдруг поняла, что подруга отчасти права. Если бы Мире удалось вычислить злодеев, Адриан устроил бы торжественный прием в ее честь, лично поблагодарил бы… Стоит ли врать себе? Это был бы чертовски приятный момент!

– Слава не очень-то заботит меня… – начала Мира, но запнулась под внимательным взглядом подруги. – Ну, немного хотелось бы… Самую малость…

– Например, праздничный бал в честь прозорливой леди Глории? – предположила Бекка.

– А также рыцарский турнир, – согласилась Мира. – И состязание певцов на приз за лучшую балладу обо мне.

– Парады парусников на Ханае смотрятся весьма торжественно, – подсказала Бекка с очень серьезным выражением лица. – Суда шли бы под флагами Нортвуда, а паруса окрасили бы в твои фамильные цвета.

– Моя душа также просит фейерверка. Можно сделать мой день выходным и позволить горожанам порадоваться. Представления на площадях, скоморохи, пляски, фонтаны с вином…

– Поскольку владыка справедлив, то он наградит тебя какой-нибудь особой привилегией. Например, правом совать нос в чьи угодно дела и читать любые письма.

– Напоследок пусть назовут моим именем улицу. Скажем, ту, что идет от центрального собора к зданию имперского суда.

– Как на счет конного памятника?

– Нет, лошади – это твоя стихия. Мое изваяние должно быть с чашечкой кофе в руке.

Бекка не выдержала первой и улыбнулась. Серьезная маска тут же слетела с лица Миры, девушки засмеялись.

Наконец, северянка сказала:

– Все чушь. Если Адриан останется жив – это более чем достаточная награда.

После паузы добавила:

– Хочешь… хочешь я отдам все почести тебе? Ну, если будут какие-то почести… Ты раскроешь заговор, а не я.

– С чего бы? Это твои мысли! Мне никогда не хватило бы ума на такое.

– Бекка, знаешь… Я же вернусь к себе в Ста… в Клык Медведя, обо мне в столице все равно забудут. А ты – возможно, ты станешь императрицей. Если спасешь Адриана от переворота, он просто не сможет выбрать другую!

Бекка взяла Миру за обе руки.

– Это очень щедро. Это больше, чем двадцать Предметов. Но я не могу. Не за твой счет.

Мира хотела сказать что-то, южанка прервала ее:

– В любом случае, нам не стоит делить шкуру неубитого зверя. Злодеи пока на свободе, и вряд ли они тратят время на мечтания, как мы.

– Ты права.

– А если у нас что-нибудь получится, ты можешь просто упомянуть обо мне в разговоре с Адрианом.

– Самую малость?

– Да, вскользь.

– Описать твою неоценимую помощь? Я могу использовать несколько ярких метафор.

– И не скупись на похвалы. Поверь, ты нисколько не обидишь меня, если назовешь проницательной, остроумной и благородной.

– Скажу, что все лучшие догадки принадлежали тебе.

– Собственно, можешь прямо начать с моего имени. «Когда Бекка из Литленда догадалась о заговоре…»

В этот раз проиграла Мира и прыснула первой. Бекка присоединилась к ней, но вскоре остановила себя, прижав ладонь к губам.

– Любопытно… – задумчиво сказала южанка. Взяла шпажку и на поверхности шоколада в чаше изобразила две округлости, напоминающие женские прелести. – Ты, значит, подозреваешь Валери…

– Мне кажется, она подходит. Конечно, при поддержке своего сюзерена – герцога Южного Пути.

Мира повторила свои доводы в пользу Валери Грейсенд: убытки, которые понесет Южный Путь, если на Север пойдут поезда; подозрительное поведение самой Валери.

– Знаешь, я не думаю, что это она, – возразила Бекка. – Невеста-заговорщица должна быть уверена, что владыка выберет именно ее, правильно? Иначе весь заговор не имеет смысла.

– Конечно.

– А наша сдобная булочка вряд ли может быть уверена в своем успехе. У нее слишком мало шансов стать женой Адриана.

– Отчего ты так думаешь?

– Пф! Как будто ты не видела Валери! Она глупа, неуклюжа и лишена характера.

Мира пожала плечами:

– Говорят, мужчины как раз любят таких девиц – мягких и покорных.

– Но не Адриан! Только девушка, наделенная умом, может понравиться ему. Этот вывод многократно проверен и омыт горькими слезами не одной дюжины глупышек.

– Только умная девушка… – на душе у Миры потеплело. Она постаралась скрыть довольную улыбку и поскорей сменила тему: – Если не Валери, тогда – Аланис? Странно. Она – не подарок, это точно, но ведет себя вовсе не как заговорщица.

– А ты знала многих заговорщиц? – уточнила Бекка.

– Пожалуй, ни одной. Но если бы я готовила переворот, то уж точно не стала дерзить всем вокруг и наживать врагов. Особенно с тех пор, как протекция взялась за расследование. Заговорщикам следует вести себя тихо и не привлекать лишнего внимания.

– Пожалуй…

Бекка снова взялась за шпажку, покусала ее кончик. Повела линию – на поверхности шоколада образовалась спираль.

– Знаешь, я не думаю, что опасность исходит от одних лишь невест. Возможны и другие варианты.

– Священная спираль?.. – брови Миры поползли вверх. – Ты намекаешь на церковь?

– Почему нет? Уверена: тебя в детстве пичкали историей Династии, как и меня, – вместо десерта на завтрак, обед и ужин. Легко могу вспомнить двух правителей, отправившихся на Звезду потому, что Церковь была ими недовольна.

– У Адриана конфликт со священниками? Из-за исследований Предметов?