Черт… Еще не хватало тут погибнуть. Снова! Проклятые биджу. На кой черт они крушат башню?!

Сарада лихорадочно искала, за что бы зацепиться, но башня обрушилась вся.

Тогда что… Призыв змей? Орочимару!

Неожиданно кто-то ухватил ее поперек туловища. Живот сдавило, и Сарада едва не задохнулась.

— Кучиёсе но дзюцу! — воскликнул над головой Наруто.

Внутри все подпрыгнуло от внезапной остановки. Они упали на какую-то пупырчатую коричневую поверхность, и их тут же вышвырнуло вперед — в отдаление от рушащейся башни. Впереди, на фоне моря, мелькнули огромные жабьи лапы. Совершив гигантский прыжок, жаба плюхнулась на площадь. Послышался шипящий выдох. В лицо ударил сигаретный дым.

Наруто, упираясь левой рукой в жабью голову, другой все еще прижимал ее к своему боку. Сердце бешено колотилось. Сарада уже давно не чувствовала себя по сравнению с ним такой маленькой.

— Наруто? — хрипло спросила жаба, не выпуская сигареты. — Ты наконец-то решил разнести к чертям эту тюрягу?

— Прости, Гамакичи. Пришлось немного повозиться, — бодро ответил Наруто. — Ч-черт… С Райкаге остался только один клон.

Он наконец-то выпустил ее из рук. Сарада уперлась ладонями в жесткую жабью шкуру и посмотрела на него.

Наруто, прикрыв веки, складывал печати, время от времени ненадолго замирая. Этот мужчина был не очень похож на того парня, которого она оставляла в Конохе при жизни. Он стал выше и мощнее, коротко подстригся… Куртка изорвалась: правый рукав свисал лоскутами, обнажая по локоть крепкую руку.

— Сарада, — позвал Наруто. — Возьми меня за руку.

Она поднялась и послушно коснулась его. Пальцы все еще складывались в печати, и мышцы руки то напрягались, то расслаблялись.

— Есть…

Грохот разрушения и отдаленные крики людей исчезли. Сарада задохнулась. Влажный воздух, сдобренный чересчур насыщенными ароматами, и тишина обволакивали ее всю: лицо и шею, голые руки, ноги в местах, не защищенных гольфами.

«Хирайшин!» — воскликнул внутри Орочимару.

Его слюнявый язык вывалился изо рта до самого подбородка, описал восьмерку и игриво втянулся обратно.

— Можно отпускать, — мягко сказал Наруто.

Сарада поняла, что все еще мертвой хваткой сжимает его руку.

— Прости… — пробормотала она смущенно.

Сердце все еще бешено колотилось, шаринган выхватывал очаги чакры мелких жаб в округе. Свыкнуться с покоем влажного рая после такой взбучки было непросто.

Наруто продолжал стоять с закрытыми глазами, словно телепатически общался с кем-то на другом конце континента. Сарада погасила шаринган и незаметно отступила от него на полшага. Посмотрела на свою руку, которой только что прикасалась к Наруто. Собственная ладонь показалась ей маленькой. Она снова посмотрела на застывшего рядом мужчину.

Горький спазм сдавил горло.

Такая разница… Несправедливо.

Кругом во влажной тьме покачивались гигантские листья. Тихо пела невидимая лягушка: «Кири-кири, кири-кири».

— Успели, — с облегчением произнес он и наконец-то открыл глаза.

Во взгляде Наруто было столько восторга и нескрываемой нежности, что Сараде на какое-то мгновение показалось, что годы его не коснулись. Но стоило вспомнить его же пару минут назад на спине у Гамакичи, и Сарада поняла другое: сам Наруто изменился, притом очень сильно. Просто чувства к ней остались прежними.

— Ты не поранилась?

Сарада едва не потянулась к ушибленному плечу. Нет, не стоило показывать перед ним свою слабость. Потом можно было залечить.

— А ты?

Она многозначительно указала взглядом на руку, покрытую пятнами запекшейся крови.

— Да так…

— Раздевайся.

— А?!

Сарада заставила его присесть на колени и стянула с него изорванную куртку и сетчатую футболку. Исполосованная спина выглядела жутко.

— Что это с тобой?

— Да так… По удару за голову, — загадочно отмахнулся Наруто.

Сарада медленно провела пальцами от его крепкой шеи к лопаткам. Руки обернуло зеленым облачком ирьениндзюцу. Разговор как-то заглох. Только слышался далекий шум водопада да пение невидимой жабы. Немного погодя жаба умолкла. Вместо нее запела другая, на несколько тонов выше.

Залечивать оказалось немного. Спина только выглядела жутко, на самом деле самые глубокие повреждения успели затянуться сами собой.

— Еще и ожоги, — проворчала Сарада.

— Это печать дядьки-аристократа, — сказал Наруто.

— Смотрю, ты активно пытался ее преодолевать.

Наруто усмехнулся.

Сарада закончила со спиной и перебралась на перед. Работать с обожженными грудью и животом Наруто оказалось сложнее. Он горячо дышал ей в макушку и смущал своим вниманием, пусть она и не видела.

— Как ты вернулась? — спросил Наруто, и его дыхание обожгло голову сильнее.

— Точно так же, как в прошлый раз.

— А как ты вернулась в прошлый раз?

— Не знаю. Я не понимаю, как это работает. Но если меня убивают, я спустя годы появляюсь снова в своем двенадцатилетнем теле.

Наруто уткнулся носом ей в темечко, и Сарада ощутила сквозь прическу прикосновение поцелуя — невинного, почти отеческого. Руки задрожали, медицинская техника полыхнула оранжевым и погасла. Наруто вскрикнул:

— Эй, полегче, даттэбайо! Ты же хотела вылечить ожоги, а не делать новые!

— Прости, — пробормотала Сарада, глядя на его ключицы.

Наруто чуть отстранился. Он пытался заглянуть ей в глаза, но Сарада нарочито отворачивалась. Наконец он не выдержал, обхватил ее лицо за щеки и развернул к себе.

— Что? — спросил он с тревогой.

— Мне двенадцать с половиной. Тебе… Сколько тебе?

Наруто впал в недолгий ступор, затем отмер и посмотрел на небо, вспоминая.

— Это… э-э… Минус пять… и еще семь…

— Ты не помнишь, сколько тебе лет? — занудно уточнила Сарада.

— Двадцать пять.

— Ну вот, — сказала она с тихой злобой. — Ты — мужчина, я — ребенок.

— Но здесь-то тебе больше, — Наруто ткнул ее пальцем в лоб. — А все остальное… Я подожду.

— Долго ждать придется, — буркнула Сарада.

— Года… четыре? Я уже ждал вдвое больше. Подожду еще немного, пока ты не дорастешь до… концентрации… конгрессии…

— Кондиции?

— Именно.

Он лучезарно улыбнулся и встал.

— Эй-эй, куда, — ворчливо позвала Сарада. — Я не долечила ожоги. И еще тот, новый…

— Забудь.

Наруто скинул сандалии, прошелся босиком по мокрой траве и стянул штаны вместе с бельем. Сарада в онемении уставилась на его подкачанный голый зад.

Ты… ты что…

Наруто влез под водопад, льющийся из закрученного рога неподалеку, и с наслаждением выдохнул. Сарада приложила руку ко лбу и зачесала назад челку.

Боги… Только что мы разрушили крупнейшую в мире тюрьму…

— Опять придется менять куртку. Вся порвалась… — бормотал он, отплевываясь, и почесывая себя под мышками.

… а теперь он как ни в чем не бывало принимает душ под водопадом.

— Ты хочешь жрать? — спросил Наруто.

— А?

— Я хочу. Хочу рамен.

— Если мы заявимся в Коноху после всего этого, папа нас убьет, — могильным тоном объявила Сарада и вдруг спохватилась.

Черт… Я назвала папу «папой».

Наруто почему-то не удивился.

— Это точно. Саске с меня голову снимет. Придется довольствоваться запасами рамена быстрого приготовления.

— Только не говори, что в этих джунглях у тебя склад рамена, — себе под нос пробормотала Сарада, все еще смущенная своим проколом и его неожиданной невозмутимостью.

****

С высоты птичьего полета разрушенный замок Хозуки выглядел еще более плачевно, чем казалось с земли. Сусаноо взмахнул крыльями, поднимаясь еще выше. Саске активировал Мангеке. Черный огонь коснулся земли и пополз вправо, описывая круг вокруг руин крупнейшей из тюрем. Кольцо черного пламени сомкнулось.

Теперь не убежите.

Он направил Сусаноо вниз и опустился на площадь. Призрачный воин рассеялся.