Мохнатое веко приоткрылось. Показался красный глаз с вертикальным звериным зрачком.

— Наруто… ты…

Решетка поплыла вниз. Наруто поднимался вверх, к замку, а Лис пучил глаза и шарился взглядом, пытаясь разглядеть его.

— Что?

— Где ты? — утробно прорычал Лис. — Почему я тебя не чувствую?

Наруто сосредоточился на своих действиях.

«Ты поборол свою ненависть», — сказал голос дядьки-осьминога в голове.

Наруто потянулся к печати, скрывающей замок. Кто бы мог подумать, что до этого дойдет? Он будет владеть ключом и сам станет выпускать Кьюби на волю…

«Не расслабляйся, будь начеку, Кьюби злой, ехху!»

Наруто дернул листок, тот с шуршанием отклеился от замка печати и уплыл по воздуху. Наруто задрал себе куртку и ухватил зубами, чтобы не сползала.

— Ты что это задумал, — рыкнул Лис.

— Не мешай, — шепеляво ответил Наруто. — Я жанят.

Кончики пальцев приятно покалывало концентрированной чакрой. По руке от ладони до локтя прокатился щекотный импульс: развернулся ключ.

Поехали.

Он вонзил пальцы в кожу живота и провернул. Вторя его движению, сегмент за сегментом стал открываться спиральный замок на клетке. Лис поднялся.

Семь… шесть…

Они оба, затаив дыхание, следили за тем, как с замка исчезают сегменты: Наруто в ожидании схватки, Кьюби в ожидании свободы.

Четыре… три…

Кьюби ударил мощной лапой замок, и ворота клетки распахнулись. Наруто отпрянул по воздуху вверх. Лис на четвереньках выбрался за пределы своей темницы и, разинув пасть, издал скрежещущий звук такой силы, что Наруто едва не разорвало уши.

В голове продолжал диктовать рифмами инструкции осьминог.

Понял я, понял.

Наруто сцепил зубы.

Стены печати разорвало осьминожьими щупальцами. Они ухватили Лиса за горло и лапы, попытались душить. Щупальце, словно издеваясь, потрогало лоб Кьюби и вытянуло немного чакры. Она так и повисла в воздухе, как призрачная тень.

Вот оно что. Так, сейчас…

Наруто хотел подплыть чуть ближе и коснуться Лиса, но осатаневший Кьюби заметался в своих путах, взмахнул хвостами и вдруг разбил щупальца. Хрупкие осколки осыпались на дно измерения печати. Дымок чакры Восьмихвостого, теряя форму щупальца, втягивался в Кьюби.

Лис угрожающе наморщил морду и оскалил зубы.

— Вот оно что, хочешь силу мою контролировать? — он выпрямился и заревел как бешеный: — С Восьмихвостым сговорился?

Все его девять хвостов сомкнулись над головой. Над распахнутой пастью в венце хвостов собиралась энергия. Спина взмокла от неприятного холодного пота.

Ч-черт. Такая сила. Мы совсем на разных уровнях.

Кьюби проглотил бомбу биджу, выпустил изо рта облачко дыма.

Сарада была права. Мне нужно было доучить режим отшельника до того, как я отправился сюда.

Лис выстрелил в него пламенным взрывом. Наруто в испуге прикрылся руками. Кругом воцарился ад.

****

Минато…

С выскользнувшей из пальцев жизнью ушло что-то важное. Не осталось сковывающих пут гравитации и привычных человеческих ощущений. Она не чувствовала боли. Это принесло облегчение и одновременно пустоту.

Кушина открыла глаза. Ей казалось, они должны быть влажными от слез, но слезы жизнь забрала с ее настоящим телом.

В пылающем хаосе теплых красок появился ориентир. Пышные пшеничные волосы, стянутые лентой повязки. До боли знакомый клановый герб на спине. Ощущение крепчайшей связи.

Светловолосый ориентир наливался концентрированным ядом. Тепло красок померкло. Кушина нырнула в ненависть Кьюби с головой. Она не боялась. Кьюби не имел над ней власти. В осколке ее души не было ненависти, только любовь к сыну: крохотному малышу, которого они с Минато бросили на произвол судьбы во власть чужих людей и Девятихвостого Лиса. Кушина потянулась к родному существу и выдернула в свой теплый мир…

…захлестнуло жизнью. Без полюсов, фонов и окружения в этом странном месте можно было утонуть и потерять себя, но сейчас они с сыном сами стали ориентирами друг для друга. Желтое пространство, сотканное из какой-то нематериальной субстанции, обрело полярность.

Наруто, съедаемый изнутри ненавистью Кьюби, жмурился.

Привыкнуть к новому образу сына оказалось одновременно сложно и удивительно легко. У крошечного младенца с полянкой светлого пуха на голове не было прошлого, только смутное одинокое будущее впереди. А этот лохматый парень, так поразительно похожий на Минато, нес за плечами целую историю. Сколько всего она пропустила за эти годы? Когда он успел?

Нежный уязвимый комочек стал юношей. Чужим…

…нет, все еще родным.

Кушина уже нащупала заново связывающие их духовные цепи родства. Неужели все матери способны были ощущать их?

Наруто мучился, пытаясь вытолкнуть из себя волю Лиса. Он наверняка стал очень сильным, их малыш. Но Кушине все равно подсознательно хотелось его защищать.

— Все хорошо, — позвала она. — Здесь ты в безопасности.

Наруто услышал. Открыл глаза. Он увидел ее, наверняка еще не подозревая, кто она такая, и Кушина вся затрепетала. Лишившаяся жизни, она думала, что не способна больше ощутить ничего человеческого полноценно, но Наруто одним своим присутствием возвращал ее к жизни.

Как ты примешь меня? Простишь ли…

— …Наруто?

****

Анбу вытянул вперед правую руку и сжимал ее за запястье левой, пытаясь остановить Кьюби. Распространение чакры затормозилось.

— Так держать, Тензо, — сказал Би.

— Это не я, — признался Анбу, вспотевший от напряжения. — Наруто справился сам.

Сарада с тревогой глядела на Наруто. Одна половина его тела была окутана прозрачной рыжей чакрой, а другую пожирала иная, более концентрированная. Под ней и тела-то было не различить.

Видеть Нанадайме таким было страшно. Часть его лица преобразилась в звериное рыло с горящими белым светом глазами и зубатой пастью, а за спиной развевались три хвоста. Сарада не представляла, что Наруто может быть таким, и радовалась своему давешнему неведению, иначе в моменты близости ей было бы ой как не по себе. Она уже успела позабыть, что это значило — быть джинчурики. Привыкла, что Наруто — это Наруто, а бытие джинчурики просто делало его жизнь целью «Акацуки». Ядовитая оранжевая чакра напоминала: Наруто — не просто Наруто, он еще и монстр.

Печать снята. Кьюби ничего не держит.

В памяти возрождались видения разрушенной Конохи. Будущий ослепительный Нанадайме умел контролировать демона внутри себя, а этот Наруто был слишком слаб, чтобы сопротивляться — так ей казалось.

— Может, нам стоит вмешаться? — нервно спросила Сарада.

— В подсознании Наруто батл года, для Кьюби свобода, для нас разборки, шустрей пацан, гони суслика в норку, тян будет в восторге.

— Говори по-человечески! — рявкнула Сарада.

— Прямо сейчас Наруто сражается с Кьюби, — неожиданно серьезно ответил Би. — Мы ничем не можем ему помочь. Если ты правда беспокоишься за Наруто, верь в него и просто жди.

Сарада сжала кулаки.

Наруто все так же неподвижно сидел, обернутый чакрой Девятихвостого.

Верить и ждать. Верить и ждать… Верить… Конечно же я верю. Это же Нанадайме. Он стал Нанадайме, потому что справился. И он справится. Верю…

От покрова отсоединялись пузыри и лопались в воздухе. Хвосты шевелились за спиной — жили собственной жизнью. Чакра Кьюби будто бы растворяла Наруто в себе.

Верю!

Сарада яростно помотала головой. Кого она пыталась убедить? Орочимару, сидящего внутри? Или себя?

Если второе, то бесполезно. Этот Наруто другой. Я… не верю.

****