Сасаме, глотая слезы и захлебываясь предложенным Сакурой чаем, исповедовалась. Джирайя хмурился. Нанадайме и мама смотрели на девочку огромными глазами, а Сарада внутренне ликовала: она все-таки оказалась права.

Порой ее посещала мысль, что в мире шиноби всего двое настолько добрых и благородных людей: мама и Нанадайме. Возможно, еще кто-то из нынешних генинов. Ли-сан, к примеру. Она достаточно плохо знала остальных лично, потому не могла утверждать наверняка. Сакура и Наруто сами были добры к людям и наивно полагали, что люди в ответ будут поступать так же.

Что же, Сасаме все-таки никого не отравила, но препятствием ей стала не совесть, а смерть подельников. Только Наруто это ничуть не смутило. Он вроде бы огорчился, что девочка собиралась предать их, но очень быстро простил ее, оправдал и даже пожалел. Джирайя тоже отнесся к Сасаме снисходительно и позволил продолжать с ними путь. С другой стороны, а куда еще ее было девать такую? Пускай уж лучше идет с ними. Под надзором.

Небольшой привал затянулся настолько, что Сарада успела даже вздремнуть.

К убежищу Орочимару они выступили еще до рассвета. У подножия гор лежал холодный густой туман, и в предрассветном сумраке путь казался каким-то зловещим. Все притихли, даже Наруто. Казалось, любой неосторожный шаг или шепотом оброненное слово могли выдать их присутствие.

— Это здесь, — едва слышно прошептала Сасаме, когда они остановились неподалеку от каменного входа в подземелье.

Наруто закивал и пробормотал серьезным шепотом:

— Мы обязательно спасем твоего брата, Сасаме-чан. Доверься нам!

Сараде вновь захотелось отвесить ему подзатыльник, но она сдержалась. Сейчас это было бы глупо. Наруто не дурачился, он правда хотел помочь. Да и устраивать перепалки в такой ответственный момент было далеко не лучшей идеей.

Они тихонько подобрались к самому убежищу. Джирайя подумал и призвал оранжевую жабу, ту самую, которую нечаянно призывал Наруто во время боя с людьми Орочимару. Гамакичи спустился по лестнице, остановился у портала и объявил:

— Никаких ловушек не чувствую.

Он без помех проник в темный коридор, и Команда Семь последовала за ним.

В тоннеле пахло сырым камнем и чем-то еще, неприятным и неподдающимся описанию. Под предводительством Джирайи они бесшумно стали спускаться по лестнице в полной тьме. Сакура достала и зажгла маленькую горелку. Вокруг нее разлился холодный фиолетовый свет. Лестница вдруг оборвалась, и ребята вышли в просторный коридор. Здесь уже горели на стенах факелы. То ли коридором часто пользовались, то ли о приходе незваных гостей знали заранее и потрудились осветить им дорогу к ловушкам.

— Мне это не нравится, — призналась Сарада.

Коридор расширился и разделился натрое.

— Это что же, даттэбайо?

— Придется разделиться, — тихо сказала Сасаме и прикрыла рот кулачком.

— Разобьемся по парам, — сказал Джирайя. — Если ничего не найдете — возвращайтесь на это место. Я пойду с Сасаме. Ты, Наруто, пойдешь с Сакурой.

— Но нас же пятеро, как по парам-то? Что Сарада-чан одна будет?

— Эй! А меня забыл, да? — возмутился Гамакичи.

Наруто смущенно почесал щеку.

— Но ты же еще… э-э… маленький совсем.

— Ну да. Поэтому я и пойду с Сарадой. Она меня защитит.

— Да я не о том, даттэбайо! Кто ее защитит-то, Сараду-чан?

Однако Сараду такой расклад устраивал. Она так и хотела: разделиться.

Это было опасно. Если учесть все, что она слышала об Орочимару от Сасаме, да и вообще тот факт, что он напал на Коноху совместными силами Песка и Звука, то Орочимару был откровенным негодяем. Вспоминая же свой визит в его лабораторию в будущем, Сарада приходила к выводу, что он негодяй достаточно вежливый и уравновешенный. Да и если он обучал Саске… Может, все не так плохо?

«Увидеть своими глазами. Строить свои выводы», — так ее учил Шисуи.

И пусть Шисуи говорил об Итачи, но какая разница? Итачи, Орочимару… Оба преступники и личности довольно неоднозначные. Впрочем, Орочимару пугал Сараду меньше, чем родной дядя.

Джирайя уже успел убедить Наруто, почему разделиться стоит именно так, как он предложил, и они спорили, кто какой дорогой пойдет. Саннин отверг предложение Наруто послушаться голоса интуиции, извлек из-за пазухи тростинку, раскрутил ее и заявил, что двинется в том направлении, куда она указала, упав на бетонный пол. Наруто и Сакура посмотрели на него с нескрываемым скепсисом, а Сасаме испуганно засеменила следом за своим провожатым. Она явно хотела бы пойти в компании с Наруто или Сакурой, но Джирайя решил прихватить ее с собой, наверняка для того, чтобы не выпускать из-под контроля.

— И чем это лучше моего предложения? — проворчал Наруто.

Он со вздохом проследил, как отшельник-извращенец и Сасаме скрылись в своем тоннеле, и повернулся к Сараде.

— Удачи тебе, Сарада-чан, — сказал он и протянул ей кулак.

Сарада оторопела. Этот жест использовали между собой мальчишки. Ей предлагали стукнуться кулаками лишь однажды. Тот картавый мальчик с трусливым волчонком.

Моя первая команда в прошлом. Интересно, жив ли он? И второй, которому я в иллюзии руку расплавила… И как там Генма-сенсей?

Как бы сложилась ее жизнь, останься она с той командой? Вряд ли могло быть лучше и уютнее, чем с Нанадайме и мамой, но, быть может, со временем у них бы с ребятами тоже сложились неплохие отношения?

Сарада протянула руку в ответ. Наруто задорно ухмыльнулся.

— Защищай Гамакичи, Сарада-чан.

— Обязательно.

Гамакичи крупными прыжками устремился в крайний левый тоннель. Нанадайме и мама двинулись в центральный.

А что, если я ничего не найду? Придется возвращаться? Эх…

Чем дальше они продвигались, тем больше мешкал Гамакичи перед каждым прыжком. Боялся?

— Тут могут быть ловушки.

И стоило сказать ему это, как пол под ногами провалился.

Сарада не успела ничего сообразить. Плиты просто мгновенно ушли из-под ног, и она стала падать в какую-то холодную темень. Снизу доносился шум. Сарада упала на воду и уперлась коленями и ладонями в бушующую поверхность. Гамакичи просто плашмя плюхнулся в воду, подняв целый фонтан брызг, которые заляпали стекла очков. Все вокруг стало искаженным, размытым, а стоя на четвереньках протирать очки было не очень-то удобно. Сараду и Гамакичи уносило дальше от просвета на потолке, который на глазах становился все меньше и меньше, пока вовсе не исчез.

— Вот черт!

Попались. Все-таки попались.

Удерживать равновесие в таком бурном потоке было бы слишком сложно, и Сарада продолжала стоять на четвереньках. Гамакичи барахтался в воде и причитал:

— Ну вот… вот… вляпались. Еще хорошо, что пресная! Хе-хе.

Их несло по каким-то широким катакомбам. Шум воды эхом отражался от стен. Где-то впереди раздался грохот, будто разрушилась стена, и послышался чей-то громкий кашель.

— Открывайся, даттэбайо!

Сарада врезалась во что-то большое и мокрое. От испуга она провалилась рукой в воду по локоть, но, к счастью, удержалась второй. Мочить платье очень уж не хотелось.

— Наруто?!

Ее голос оглушительным эхом отозвался со всех концов замкнутого помещения.

— Сарада-чан?! — выпалило то самое большое и мокрое.

— Как ты? Где Сакура?

— Неважно! Все потом! У нас проблемы, даттэбайо, — задыхаясь, кричал Наруто. — Воды все больше. Эта штука сверху. Она не открывается!

Штука сверху. Наверное, как и у меня пол провалился. Надо же было попасться так глупо.

В темноте ничего не было видно.

— Где Сакура? — упрямо повторила Сарада.

— Сакура-чан в порядке. Она пошла дальше. Подумай о нас, ттэбайо. Если не выбраться, мы захлебнемся!

— Как высоко потолок?

— Метра полтора. Думаю, уже меньше.

Почти полный рост. И не выпрямиться уже, наверное.

Сарада, осторожно балансируя на беспокойной воде, поднялась на ноги. Затылок уперся в потолок.

И правда, уже меньше полутора метров.

— Я пробовал расенганом! — отплевываясь, кричал Наруто. — Не выходит! Просто крошка сыплется и все, даттэбайо!