Годайме Хокаге… Но… как же… Цунаде-сама? Мамина наставница, она должна была стать Пятой…

****

Шисуи устал от тьмы.

Глаза болели не так сильно, как в день битвы с Орочимару, но все еще немного пекли. Тем не менее, срок, прописанный Кирэй, истек, и Шисуи позволил себе снять повязку. Он отложил мокрый компресс и протектор на край умывальника, осторожно открыл глаза. Из зеркала на него смотрело усталое помятое лицо. С влажных слипшихся ресниц по щекам стекали капли настоя. На коже под глазами отпечатались полосы от компресса, а кончики волос, случайно попавшие под повязку, немного намокли и прилипли ко лбу.

Хорош Пятый Хокаге.

Шисуи казалось, что он выглядит жалко. В нем не было ничего особенного. Обычный парень, которому только перевалило за двадцать, настрадавшийся за свою короткую жизнь, но все еще немного наивный и восторженный. Он смотрел в глаза самому себе и видел ребенка, отнюдь не мужчину.

Только наедине с собой он мог распахнуть душу и рассматривать ее в глазах собственного отражения. Для остальных были маски. Маска шаловливого дружелюбия для Сарады и Саске. Маска твердого уверенного в себе капитана для подчиненных. Они, эти маски, были созданы настолько давно, что всплывали в нужный момент сами собой, автоматически. В нем видели опору. На него надеялись. Целая деревня была готова довериться ему, тогда как он сам все еще оставался в душе мальчишкой, которому приходилось изо дня в день решать недетские вопросы.

Глубоко в его сердце жила тьма. Она холодила душу и даже пыталась отравлять ядом, пробовала захватить над ним власть с самого детства, но Шисуи никогда не поддавался ей. Он умудрился подчинить свою тьму и заставить работать на себя.

Мир имел две стороны: светлую и темную. Человек, обитающий на светлой стороне, мог потерять голову, увидев грязную изнанку мира, сойти с ума, захлебнуться во тьме, погрузиться в нее без остатка, а тот, кто живет во мраке, не имеет права вершить судьбы. Шисуи же балансировал на границе. Тьма помогала лучше понимать мир и людей, питала шаринган и давала силу, а свет задавал ему курс.

Шисуи хотел научить тому же Саске и Сараду, но Саске слишком тяготел к мраку, а психика Сарады с каждым днем становилась все более нестабильной, он замечал это по ее мечущемуся затравленному взгляду. У девочки не было строгих ориентиров, только перфекционизм и излишне обостренная совесть, которая в сложившейся ситуации с путешествием во времени напоминала оголенный нерв. Сарада сомневалась в каждом шаге, боялась доверять своим инстинктам и желаниям. Правильность чересчур глубоко пустила в ней корни, но Шисуи знал: эту правильность можно расшатать. Сарада ходила по краю бездны, и ей было достаточно лишь одного легкого толчка, чтобы сорваться вниз, провалиться во тьму и погрязнуть в ней навсегда. За девочкой нужно было очень внимательно присматривать.

Если я стану Хокаге, у меня уже не будет столько времени на этих двоих.

Брови Шисуи сердито съехались к переносице, а в черном взгляде воспаленных глаз сверкнула твердая уверенность.

Но так я хотя бы сумею защитить их от Данзо.

****

Саске сидел на балконе и пялился в одну точку. Шисуи наблюдал за ним сквозь стеклянную дверь. Зрение было местами размытым — глаза все еще не восстановились как следует.

Чертов Мангеке.

Саске вдруг молниеносно выдернул кунай и швырнул в бетонный пол, будто видел что-то перед собой. Или кого-то.

Шисуи отодвинул створку двери и шагнул на балкон. Саске повернулся к нему. Шисуи прищурился, пытаясь сфокусироваться на нечеткой фигуре мальчишки.

— В кого ты целился?

Саске потупился.

— Кого ты видел? — не отставал Шисуи.

— Себя, — нехотя ответил Саске.

Шисуи застыл в дверном проеме, с грустью глядя на своего подопечного.

Саске тосковал по родителям и ненавидел брата всей душой. Вначале просто ненавидел и хотел отомстить, восстановить клан и имя Учиха. Собрать разбившиеся осколки счастливого детства и склеить из них светлое будущее в мире, где не будет Итачи. Тогда он еще не так боялся. Но с каждым годом страх крепчал, потому что появились люди, которых Саске не хотел потерять. Наруто, Сакура, теперь еще и Сарада… А с новой волной страха его захлестнула и новая волна ненависти, но уже не к Итачи, а к себе самому.

Саске ненавидел себя за слабость. Ненависть к себе горела в нем даже сильнее, чем ненависть к брату. Шисуи знал: Саске винил в смерти родителей себя, потому что был слишком слаб, чтобы защитить их. Вот почему он так спешил сейчас. Бесился, торопился. С жадностью наблюдал за успехами Наруто и бесился еще сильнее. Он не просто завидовал. Саске считал, что раз человек, которого он считал отбросом и неудачником, превзошел его за такой короткий срок настолько серьезно, значит, сам он теряет время впустую и не делает все возможное, чтобы обрести силу.

— Как он прошел этот экзамен в одиночку? — тихо спросил Саске.

Шисуи мысленно ухмыльнулся.

Понял наконец?

Саске часто сравнивал себя с Итачи, и Итачи был лучше во всем. В семь лет закончил академию, в десять получил звание чунина. И получил бы еще раньше, если бы чертов Юки из зависти не держал его в генинах лишние несколько лет. Итачи был особенным, и каждый раз, когда Шисуи намекал на это Саске, в глазах мальчика вспыхивала ярость.

У Саске был потрясающий потенциал. Шисуи подозревал, что именно поэтому Итачи так тщательно внушил младшему брату идею о мести: хотел дать мальчишке стимул развиваться. Но месть и ненависть вели в никуда. Они могли дать Саске силу, чтобы защитить себя, и в то же время неотвратимо толкали в пропасть.

Потому что, когда месть осуществится, у него больше ничего не останется.

— Шисуи? — позвал Саске.

Шисуи скрестил руки на груди, навалился плечом на торец стены и устало прислонился к ней головой.

Какого ответа ты ждешь, Саске-кун? Твой брат всегда был не таким, как все. Я уже не раз говорил это, и, если повторю снова, ты как всегда разозлишься.

****

Новость о назначении Учиха на пост Годайме Хокаге стала для Данзо настолько неожиданным и серьезным потрясением, что некоторое время он не мог оправиться и решить, что же ему делать. Шикаку с негодованием отмел все его аргументы, и сам Данзо был согласен, что они звучали не очень-то убедительно, но настоящую причину, по которой Шисуи нельзя было избирать Хокаге, он назвать никак не мог! И даже поддержка Хомуры и Кохару в этом случае ничего не решала.

Шисуи ворвался в высшие слои Конохи так стремительно и уверенно, что Данзо не успел даже глазом моргнуть. А вот другие оценить потенциал юноши отлично успели и рассудили, что именно его они хотят видеть у руля Скрытого Листа.

Еще бы. Шисуи был талантливым способным джонином, известным далеко за пределами деревни. Но кто мог предположить, что он обладает силой уровня Каге? Первые слухи о его силе поползли по деревне после того дня, когда в Конохе спустя столько лет появилась та девочка, вызвавшая у Данзо подозрения еще давным-давно. Как мог ребенок выжить после резни и при этом не повзрослеть ни на день? Подозрительно. Слишком подозрительно.

В тот день, когда в деревне появилась Сарада, человек из Корня привычно обшаривал квартал Учиха, а потом вдруг исчез. Немного погодя Данзо навестил Хирузен с гневной претензией «оставить в покое Учиха, или он за себя не ручается». У членов Корня был приказ: схватить живым или мертвым любого Учиха, кроме Шисуи и Саске, если таковой вдруг появится на территории деревни. Данзо опасался потенциальных выживших, которые могли быть не учтены, как некогда эта девочка, свалившаяся из ниоткуда и быстро юркнувшая под крыло Итачи и Фугаку.