– Мелани?!

Он оказался рядом в мгновение ока, опустился на колени, прижимая к себе, и я ткнулась лицом в его камзол, а руки словно сами обвили его грудь.

– Вы не ранены?

– Нет, я… все хорошо. – Я вдруг вспомнила, что мы не одни, но прежде, чем успела отстраниться, герцог выпустил меня из объятий.

Протянул руку, помогая подняться, и я не удержалась от соблазна выпустить его ладонь на миг позже, чем следовало бы. Тут же устыдилась сама себя – нашла место и время! Но что поделать, если мою щеку, казалось, все еще грело его тепло, а запах разгоряченного схваткой мужского тела странно волновал.

– Спасибо. – Дрогнувший голос еще можно списать на пережитый страх, но предательский румянец на щеках, кажется, выдавал меня с головой. – Вы появились как нельзя вовремя.

– Вот только я хотела бы знать, как давно вы здесь? – В голосе Кассии слышалась плохо скрываемая злость.

– И что мешало вам появиться здесь раньше? – поддакнула Делия.

Кажется, две разъяренные девицы показались герцогу опаснее кабана, потому что он попятился, поднимая перед собой ладони.

– Дамы, я просто выполнял свою работу. Обеспечивал безопасность участниц отбора.

– Сперва бросили нас в лесу, потом говорите о безопасности! – выпалила Делия.

– К тому же подглядывали! – не отставала от нее Кассия.

Кажется, герцог тоже начал злиться.

– Я вам жизнь спас, вообще-то!

– Сначала подвергнув ее опасности!

– Да не было никакой!.. – Он осекся, кажется поняв, что это утверждение будет прямо противоречить предыдущему.

Упасть, что ли, в обморок, чтобы прекратить эту безобразную перепалку? Кажется, Делии эта мысль тоже пришла в голову, потому что она совершенно не к месту ахнула: «Сколько крови!» – и начала заваливаться на Кассию.

– Прекрати притворяться, – фыркнула та. – Кровь ты видишь регулярно и…

Она ойкнула, поняв, что при мужчине подобную мысль лучше не развивать. Снова обратила свой гнев на герцога:

– Подумать только, все это время вы шли за нами и смотрели! Просто смотрели…

– Иногда отворачивался, – рыкнул герцог.

Лучше бы он промолчал, потому что Кассия, как и все мы, мгновенно догадалась, что за «иногда» он имел в виду. С пальцев ее слетело заклинание.

Я выставила щит между ней и герцогом. Но злость подруги придала ее магии столько сил, что заклинание разнесло его в клочья, лишь на миг замедлившись. Однако герцога не достигло – влетело в еще один щит и в этот раз все же рассыпалось. Я облегченно выдохнула. Обошлось.

– Что это было? – спросил герцог.

Губы у Кассии дрожали, а лицо цветом, кажется, сравнялось с сорочкой. Но голос прозвучал хоть и слабо, но твердо:

– Заклинание для шинковки овощей.

– И только-то? – приподнял бровь он.

Вместо ответа Кассия направила то же самое заклинание на ближайшее дерево. Ствол исчертила равномерная сетка глубоких порезов. Герцог присвистнул, а она добавила:

– Просто чудо, что вы выставили щиты.

– Один раз я недооценил бытовую магию, повторять эту ошибку второй раз было бы недостойно… умного человека.

Показалось мне или он действительно на миг замялся? Ох, да какая разница! Гораздо важнее, что в голосе его не было злости, скорее задумчивость.

– И все же я ее недооценил. Нам всем повезло, что баронесса успела выставить вязкий щит, он частично поглотил энергию вашего заклинания.

«Баронесса»… а несколько минут назад была «Мелани».

И опять я думаю о совершенно недостойных вещах. Что теперь сделают с Кассией? Ведь, как ни крути, она напала на герцога. Сдали нервы, и она запустила в него заклинанием, как обычная женщина запустила бы тарелкой или туфлей; но это в самом деле не оправдание. А ведь она казалась мне самой сдержанной из нас троих…

Герцог, кажется, читал мои мысли.

– Признаться, от вас, графиня, меньше всего я ожидал подобного.

– Ваше сиятельство, никакие извинения не будут достаточными. Я приму любое наказание, которое вы сочтете необходимым.

– Еще я барышням не мстил, – проворчал герцог.

– Мой пол, как и усталость, – не оправдание несдержанности.

– Может, хватит? – жалобно произнесла Делия. – Мы все устали, и кажется, я сейчас все-таки упаду в обморок.

Герцог едва заметно усмехнулся.

– Этот отбор стоило затеять хотя бы для того, чтобы понять, на что на самом деле способны хрупкие утонченные барышни.

Делия надулась.

– Вовсе я не утонченная, и с вашей стороны просто некрасиво…

Я дернула ее за руку, останавливая прежде, чем она наговорит чего-нибудь, о чем потом пожалеет.

– Будем считать, что вы, все трое, преподали мне урок. – Он притянул из кустов увесистый ранец, вытащил из него полотно, расстелил на земле, жестом велел нам сесть. Мне потребовалось некоторое усилие, чтобы не плюхнуться на землю, точно мешок. Мы уселись рядком, герцог расположился напротив, прямо на траве. – Прежде всего позвольте выразить вам мое восхищение, барышни.

Кассия фыркнула, Делия расплылась в улыбке, а мне пришлось напомнить себе, что, как бы ни грел меня взгляд герцога, не стоит принимать комплимент только на свой счет.

– Мы недооценили вас, – медленно произнес герцог. – Предполагалось, что это станет испытанием на, как бы это выразиться… Твердость духа. Бывают ситуации, когда победить невозможно, но и сдаваться нельзя и остается только держать удар, насколько это в человеческих силах. Вы должны были показать, способны ли сохранять присутствие духа, оказавшись в безвыходном положении: посреди леса, без еды и крыши над головой.

– Тогда вам следовало бы закидывать нас в лес поодиночке, – не удержалась я. – А втроем можно горы свернуть.

– Это было второй целью. Узнать, кто будет договариваться и помогать друг другу, а кто станет ссориться или просто бросит остальных на произвол судьбы, занявшись собственными бедами. Вы трое сумели не только не потерять присутствия духа, но и действовать сообразно обстоятельствам. Кажется, вы бы смогли и в самом деле выйти к людям.

– Вышли бы, не сомневайтесь, – заметила Кассия.

– До ближайшего жилья от места, где вы были в самом начале, полсотни лиг[5].

Лицо Делии вытянулось, она возмущенно обернулась ко мне:

– А ты говорила, что нужны невесты, а не трупы!

– За каждой группой конкурсанток наблюдают мои люди, – вмешался герцог прежде, чем я возразила, что не я придумала это испытание, поэтому нечего на меня чужих собак вешать. – Которые должны вмешаться – и наверняка где-то уже вмешались – при малейшей угрозе. Как это сделал я.

– Угроза была не «малейшей», – сказала я. – Вы рисковали жизнью.

– Это мой долг.

Он ответил это спокойно, ничуть не рисуясь. День светлый, ночь темная, долг коменданта дворцовой охраны – защищать вверенных ему людей, пусть даже ценой собственной жизни.

Делия кокетливо улыбнулась:

– Все-таки нам очень повезло, что нас охраняли именно вы. Вы пошли сами, потому что не хватало людей? Или так выпал жребий?

– С вашего позволения, свои мотивы я придержу при себе. – Герцог улыбнулся ей, смягчая резкость своих слов, и мне захотелось сказать какую-нибудь гадость.

Да что это со мной?

– Значит, мы прошли этот этап? – не унималась она.

– Я должен буду подробно рассказать обо всем распорядителю и императору, окончательное решение останется за ним. Но если вы спрашиваете мое мнение – вы блестяще прошли испытание, несмотря на то что мне пришлось вмешаться в его ход.

Я мысленно выдохнула, но, к своему изумлению, вовсе не ощутила облегчения. Как будто все мои мысли сейчас были заняты не отбором, а взглядами и улыбками, которыми обменивались Делия и герцог.

– Но хотел бы я знать, как вы взяли оленя? – Легко поднявшись, он шагнул к туше, склонился над ней. – Это не заклинание для шинковки овощей, порез один. Или какая-то модификация?

– Нет, воздушное лезвие, – призналась я.

От голоса герцога повеяло холодом.