— Бродяга! — произнесла чудовищная голова, опустившись и уставившись на меня чёрными кляксами глаз. — Ты не знаешь, что затеял.
От звука этого голоса все потроха слипались в кучу. Он словно бы проникал внутрь и сжимал, сжимал…
— Ну почему же? — отозвался я. — Вполне представляю. Я похитил у тебя Свет. В дальнейших планах — убить тебя и покончить с Тьмой. Возможно, я упустил какие-то незначительные детали…
Страж расхохотался.
— Свет? — проревел он. — Ты думаешь, что это — Свет? Безумец!
Лапа чудовища поднялась, и с неё сорвалось нечто, что я навскидку оценил как зеркальное отражение моей атаки. Только вот вместо Света этот Таран наполняла Тьма.
Дело принимало серьёзный оборот.
Я вскинул руку, как и всегда в таких случаях выбирая между двумя техниками. Одна была надёжнее, обещала защиту. Вторая могла подвести на той территории, на которую я зашёл, но зато превращала защиту в нападение.
Времени думать у меня не было, однако потом, анализируя произошедшее, я пришёл к выводу, что моё подсознание всё решило верно. Именно так бы и поступил Капитан Чейн.
Примени я Щит, он тоже опустошил бы меня, вытянул силы, и Страж сожрал бы беззащитную жертву. Погибать мне было нельзя. Гипотетически, Света что-то там делала со стеной, пытаясь открыть нам проход, однако полагаться на неё я не мог. Она в данный момент была мне не соратницей, а подзащитной.
Иными словами, Щит отсрочил бы нашу гибель на несколько секунд, а вот Белое Зеркало в случае удачи обещало нечто поинтереснее.
Его я и применил.
Передо мной засияло пятно, сквозь которое я мог видеть Стража, чьи контуры плыли и колебались.
Мгновение я видел и несущееся на меня «чёрное бревно». Потом оно ударило в мою защиту, и я заорал.
Ничего не мог с собой поделать. Это была чисто физическая реакция на тот ад, в который вверглось моё тело. Я буквально ощутил, как меня переполнила Тьма. Тысячи голосов раздались одновременно. Они шептали, говорили, кричали. Я не мог разобрать ни единого слова, понимал только общую направленность, общий смысл этих речей.
Они говорили мне о смерти, о неизбежности воцарения Тьмы, о том, что даже самые сильные — слабы, потому что не могут быть сильными вечно. За силой идёт усталость, потом — истощение и, наконец, смерть. Всё заканчивается смертью и всё заканчивается Тьмой.
Этот скорый поезд пронёсся сквозь меня за мгновение, в течение которого я едва не сошёл с ума. Пронёсся — и полетел обратно. «Чёрное бревно» на полном ходу врезалось в Стража.
Чудовище, взвыв, отлетело назад, рухнуло на пол и покатилось по нему. Пол трясся под ногами.
Я отменил технику и, сделав пару шагов вправо, плечом привалился к стене.
Пожалуй, на сегодня я — всё. Мы с моими ребятами недаром тренировались управлять Светом при помощи личного оружия. Это был единственный способ бороться с прорывами Тьмы и не погибать при этом. Если же использовать Свет в чистом виде, если наполнять им свои техники-заклинания, то происходит… вот такое. Пара коротких вспышек и — полное истощение.
Кружилась голова, закрывались глаза. Ноги отказывались держать туловище, руки не хотели подниматься.
Я отрешённо вглядывался в темноту, где, рыча, поднималось на ноги чудовище. Разумеется, не погибшее, и даже не раненое серьёзно. Видеть его я не мог — там не было ни искры света. Но слышал.
Оно поднялось. Оно идёт.
Что я могу сделать? Ничего.
Неправильный ответ, Капитан Чейн.
Когда тебе кажется, что ты ничего не можешь сделать, ты выдёргиваешь чеку из гранаты и ложишься на неё, прижав телом скобу. И когда ублюдки подойдут проверить, насколько ты мёртв, когда они тебя перевернут — получат последний привет.
Гранаты у меня не было. А если бы и была — вряд ли Стражу она рассказала бы что-то интересное о жизни и смерти.
Но меня ведь никто не заставлял следовать своим принципам буквально. Я вполне мог сделать то, возможность чего чувствовал с тех самых пор, как начал работать со Светом.
А именно — убрать все заслонки и позволить Свету течь сквозь меня неограниченно. Это с гарантией меня убьёт, но, возможно, получится нехилая вспышка. Которая разом решит и вопрос с кремацией и хорошенько поджарит Стража.
— Получилось! — сквозь гул крови в ушах донёсся до меня голос Светы. — Получилось, Костя!
— Рад за тебя. — Язык еле ворочался.
Ладно язык. Мозги «еле ворочались». Я не понимал, что получилось, а главное — у кого. Что это за девушка, чего она от меня хочет?..
— Костя! — Меня схватили за руку и куда-то поволокли. — Ну давай же, уходим! Пожалуйста, да шевелись же ты!
Рёв Стража прозвучал как-то особенно грозно. И вновь задрожал весь мир от грохота его шагов.
— Уходи, — сказал я. — Задержу.
Сил не оставалось даже на полные предложения. Но Свету переполняла энергия. И эта энергия меня раздражала. Так же, как раздражало исходящее от неё сияние.
— Нет! — выкрикнула вдруг Света и шагнула вперёд, закрывая меня собой.
Мой взгляд стёк вниз, наблюдая великолепное зрелище сквозь прозрачное сияющее не то платье, не то что-то иное.
Если быть совершенно честным, взгляд я опустил потому, что держать голову прямо уже не мог. Но красивый вид оказался приятным бонусом.
Вспышку я увидел лишь периферическим зрением. Наверное, оно и к лучшему — иначе бы ослеп. Зато визг Стража услышал в полной мере. Визжал он так, как будто Света наступила ему каблуком на яйца. Хотя никаких каблуков у неё не было. Обувь, как и одежда, воплощению Света, очевидно, не требовалась.
— Бежим! — Света повернулась ко мне, сменив один прекрасный вид на другой, так что я всё ещё был не в претензии. — Давай, прошу тебя, осталось чуть-чуть.
Глава 9
Чисто физических сил у Светы было мало, зато энтузиазма — хоть отбавляй. Засиделась в клетке, теперь развела кипучую деятельность.
— Государю императору — ура! — поддержал девушку Джонатан откуда-то сверху.
— Ты открыла проход? — пробормотал я.
— Говорю же — да! Не смей сдаваться!
— Отродясь не сдавался, — буркнул я и каким-то невероятным усилием воли заставил себя двигаться.
Отлепился от стены, повернулся спиной к Стражу. И увидел впереди открытую дверь — из которой лился мягкий, уютный, такой знакомый свет.
Там, за дверью, была комната. Обычная комната студента Императорской Академии. Что-то в ней было как будто немного не так, но у меня не осталось ни сил, ни времени на то, чтобы разбираться. Я просто пошёл туда.
Пару шагов спустя ноги подкосились, и я упал бы, не окажись рядом Света. Она подставила мне плечо и так, вдвоём, мы кое-как доковыляли до двери.
Раздался взволнованный крик Джонатана. Потом — рёв Стража. И, наконец, закричала Света:
— Быстрее!
Я не мог видеть того, что происходит сзади меня, но понял, что Страж оклемался. До него дошло, что добыча уходит, и он зашвырнул нам вслед что-то страшное.
Не знаю, откуда у меня взялись силы. Я буквально схватил Свету за талию и вместе с ней прыгнул вперёд.
Один мир сменился другим, мы рухнули на пол. Света застонала. Крикнул Джонатан, послышался отдалённый звук удара.
А я перевернулся на спину и увидел, как захлопывается дверь в коридор. А сверху вниз падают белые перья, красиво кружась в воздухе.
— Джонатан? — прохрипел я.
— Государю императору — ура, — раздалось в ответ мрачное.
Я приподнялся на локте и увидел изрядно ощипанную чайку, усевшуюся на подоконник. Джонатан с грустью разглядывал своё отражение в оконном стекле.
— Отлично, — пробормотал я. — Главное — жив, здоров. А перья новые отрастут. — И повернулся к девушке, которая лежала рядом со мной.
Лежала, надо сказать, ни жива ни мертва. Смотрела в потолок огромными глазами, округлившимися от удивления. Грудь её не шевелилась.
— Воздух, — напомнил я. — Сначала набираешь его внутрь, потом выпускаешь. И так всю жизнь.
Света открыла рот и с шумом вдохнула. Потом — выдохнула и закашлялась.