— Да, — кивнул я. — И молимся, чтобы это не было дезой.

— Дезой? — нахмурился Витман.

— Дезинформацией.

— Ну и лексикон у вас, капитан…

— Уж какой есть. Я предлагаю где-то в непосредственной близости от Гостиного двора поселить Свету. Выбрать подходящее место. Собственно говоря, ей не нужно будет наблюдать за людьми, а только за… как это? — Я повернулся к Свете.

— Целостностью ткани мира, — пробурчала та с набитым ртом.

— Вот, — кивнул я. — Как только что-то идёт не так, Света немедленно вызывает меня. Я собираю Воинов Света, мы прибываем на место и решаем вопрос.

— Но ведь… э-э-э, Света может сразу заштопать прореху. Не доводя до прорыва, — сказал Витман.

— Может, — кивнул я. — И заштопает. Но не сразу.

— А к чему задержка? Это ведь огромный риск. Гостиный двор, большое скопление народа…

— Именно! — воскликнул я. — Именно поэтому он и выбрал Гостиный двор, чтобы сразу прикончить побольше людей. И каждое новое место будет таким.

— Список приготовили? — вздохнул Витман.

Я протянул ему сложенный лист бумаги, куда тщательно переписал все данные из книги.

— Ясно, — кивнул Витман. — По всем этим адресам будут расставлены люди. Будьте готовы к тому, что я расформирую ваш отряд, Капитан Чейн. В идеале хотя бы один Воин Света должен стоять на каждой позиции. Вы ведь сами сказали, что даты прорывов не точны.

— Моих людей не хватит, — покачал я головой.

— Ничего. Платон Хитров уже начал обучать новобранцев.

— Вот это номер. — Я откинулся на спинку стула. — А мне об этом сказать не надо было?

— Нет, — отрезал Витман. — При всём уважении, господин Хитров — не ваш подчинённый, капитан. А отряд Воинов Света — условность, не имеющая никакой юридической основы.

— Это я знаю. Но ведь мы с вами уже обсуждали новобранцев! И пришли к выводу, что смысла нет.

— Обстоятельства изменились, — развёл руками Витман. — И теперь смысл появился.

— Пушечное мясо, — усмехнулся я.

Вот только веселья в моей усмешке не было ни на грош.

Кристина по приказу Витмана создала в Париже свою ячейку Воинов Света, и чем всё закончилось? Люди погибли, а сама Кристина выжила только чудом. Да, конечно, её бойцы завалили своими телами прорыв. Но стоило ли оно того? Особенно с учётом существования порталов…

Нет, я был не против обучения новых Воинов. Но тут необходимо понимать, что регулярную армию из них не сделать. Штучный товар — да. Но не армию.

Однако сейчас Витману как раз нужны люди, задачей которых будет — выстоять у прорыва до тех пор, пока не подойдём мы со Светой. И он понимает, что я это понимаю.

— В одиночку вы проблему не решите, — жёстко сказал Витман.

— Хотите поспорить?

— Если бы речь шла о настольной игре — охотно бы поспорил. Однако речь идёт о чём-то несравнимо большем.

— И поэтому вы подписываете на смертельный риск сопляков, которые в жизни пороха не нюхали? — Я сжал кулаки. — Побойтесь бога, Витман…

— Я не боюсь ни бога, ни чёрта, капитан, — отрезал он. — Я боюсь плохо выполнить свою работу. И давайте не будем забывать, что вы и почти все ваши Воины — такие же сопляки, которые…

— … которые ещё до появления Тьмы имели опыт сражения с настоящим злом, — оборвал я. — Мишель дрался с магом Пустоты и едва не погиб. Анатоль и Андрей сражались с этими чёртовыми зомби, которых сотворил Рабиндранат. Полли задействовали в операции «Кронштадт». Каждый из моих воинов знал, что такое настоящее дело! Они узнали об этом раньше, чем я научил их управлять Светом.

— Вы чрезмерно драматизируете, Константин Александрович, — холодно сказал Витман. — Давайте не будем забывать, что речь идёт о курсантах Императорской академии, а не о постоялицах пансиона благородных девиц! Все курсанты — военнообязанные. Все они проходят необходимую боевую подготовку. Одна только Игра чего стоит.

Я только рукой махнул. Смысла в споре не было. Приказать Витману я не могу, а совета моего он не спрашивает. Что ж, ладно. Идея, в целом-то, неплохая. Раньше я бы даже мог её поддержать… Ну, когда большая часть моей жемчужины была чёрной.

Теперь я был идеально отбалансирован и, кажется, понимал всю трудность положения императора. Он тоже прекрасно видел, когда чёрные или белые маги допускают перегибы. Однако видел и то, что перегибы иногда нужны.

— Возвращаясь к моему вопросу, — продолжил Витман. — Отчего наша милая барышня не может заштопать прореху сразу, не дожидаясь прорыва? Сил у неё для этого, насколько понимаю, достаточно.

— Если Света заштопает прореху сразу, порождения Тьмы, которые уже здесь, просто сбегут, — буркнул я. — для того, чтобы появиться в другом месте. А мне бы хотелось их захватить и прикончить.

— Проклятье! — Витман вдруг долбанул кулаками по столу так, что Света подпрыгнула и на всякий случай придвинула к себе блюдо с пирожными. — Капитан Чейн, вы ведь понимаете всю нелепость ситуации?

— Вы о чём? — вскинул я брови.

— Да о том, что прорывы могут происходить по всему миру! В Сахаре, в Антарктиде, на дне океана. Незаселённых мест на нашей планете куда больше, чем заселённых, поэтому просто статистически прорывы чаще случаются там. А если добавить сюда ещё места, где живут люди, на которых всем плевать? Какие-то дикие и полудикие племена, которые думают, что это — черти из ада вылезают по их души. А вы изо всех сил пытаетесь остановить именно этих двух тварей, что вылезли в Париже и в Павловске.

— Ну… С одной стороны — да, вы правы, — пожал я плечами. — С другой, никаких донесений ведь пока нет?

— Пока нет, — с каменным выражением лица согласился Витман.

— Разведка молчит. Ни в Европе, ни в Америке ничего такого не происходит. Будь хоть один случай — ваши люди уже бы знали.

— А Париж?

— Я к нему и веду. Прорывы напрограммировал Юнг.

— Напро… Что?

— Он их заложил, как мины, — исправился я. — У него было не так много времени и, вероятно, сил, поэтому он покрыл, по большому счёту, всего два города, плюс окрестности. Именно там эта дрянь и лезет.

— Я говорю не о том, что сделал Юнг, — покачал головой Витман. — Я говорю о том, что Тьма и сама по себе прорывается…

— А вам, дяденька, не показалось странным, что все прорывы происходили, когда неподалёку оказывался Костя? — подала голос Света.

Она слупила почти всё, что было на столе, и, кажется, испытывала мир и покой. Во всяком случае лицо её сделалось блаженно-отрешённым, взгляд счастливо затуманился.

— Что вы хотите сказать? — посмотрел на неё Витман.

— Что Тьма чув…

Я под столом хорошенько пнул разомлевшую аватарку по ноге. Света подавилась словами. С ужасом посмотрела на меня и молча кивнула.

Вот и ходи с такими в разведку…

— Что чувствует Тьма? — сощурился Витман. — Договаривайте!

Света побледнела, даже свечение померкло. Она посмотрела на меня — мол, давай, помогай уже.

Ну да. Костя, я из ничего создала проблему, а ты выручай. Ведь проговаривали же тысячу раз, что о моей особой для этого мира природе никому знать нельзя! И — вот, пожалуйста.

А Витману только палец в рот положи, он руку по ключицу отожрёт. Давно уже на меня посматривает задумчиво, подозревает. Он, может быть, и родную дочь подозревает. Старая опытная ищейка, на нюх не жалуется.

— Тьма-а-а-а… — не на шутку задумалась Света. — Она-а-а… Чувствует Свет! Вот. Чувствует, что Костя — Воин Света! Потому и прорывается.

— То есть, Тьма ползёт на Свет? — уточнил Витман. — Как насекомое?

Света яростно закивала. Витман озадаченно посмотрел на меня.

— Что? — пожал я плечами. — Я сказал, что вытащил из лабиринта кусочек Света. Но не говорил, что этот кусочек — гений.

Света покраснела, на глазах у неё выступили слёзы. Витман побагровел. Он вот-вот готов был взорваться, но Света его опередила.

Она вдруг встрепенулась, краска отхлынула от лица, и лицо сделалось бледным.

— Что? — схватил я её за руку.