Холодок пробежал по спине. Почему-то при разговоре о враче я подразумевал обычного, общечеловеческого специалиста-психолога, а не “мага”, как говорили в деревнях. В двух предыдущих магических мирах сверхспособности не имели такого проникновения в общество, и мои контакты с магией были весьма ограничены.

Парша магии имеет очень разную природу и силу воздействия. Вдруг этот товарищ сделает что-то с моей, вселённой личностью?

— Я думаю, мне не нужны ваши услуги, — холодно проговорил я. — Федор Илларионович, проводите гостя, будьте любезны.

После короткого замешательства дворецкий покачал головой.

— Простите, барин, не могу. Распоряжение Валентины Альбертовны для меня первостепенней.

Предатель, подумал я. Врач расплылся в улыбке и протянул руку.

— Вас зовут Эльдар Матвеевич, так?

Я кивнул и рискнул — принял рукопожатие. В конце концов, подумалось мне, с этой мастью сенситивов мне придется сталкиваться еще не один раз.

— Присядьте, — гость махнул на кресло, а сам по-хозяйски пододвинул пустой стул.

Возможности отступить назад не осталось, и я приземлился рядом с ним. Фёдор Илларионович учтиво поклонился и покинул гостиную.

— Не возражаете, если я закурю? — гость выудил из-под халата толстую сигару.

— Возражаю, доктор. Вы мне сейчас неприятно напомнили одного типа.

Светозар Михайлович тут же убрал курево и прищурился.

— Напомнил? Значит, память, всё-таки, сохранилась. Хорошо! Очень хорошо.

— Сохранилась, да. И я не очень хочу это обсуждать.

Чувство тревоги нарастало, готовясь вырваться из груди. Интуиция у меня всегда была на высоте, независимо от того, магическим мир был или обычным, и сейчас она просто кричала — беги, уходи из комнаты. Но я продолжал сидеть. Нет, этот бой я выиграю.

И попытаюсь выудить максимум пользы. Я вдруг подумал: а что если он действительно пришёл помочь? И память местного реципиента восстановится полностью, добавившись к моей? Звучало безумно, но стоило попробовать.

— Вас беспокоят какие-то трагедии из прошлого? Какие-то… травмирующие воспоминания?

— Тревожат, доктор, — я кивнул. — Меня недавно отчислили из учебного заведения. Отчислили за провинности, в коих не было моей вины.

— Вы испытали физическое насилие? Вас били… сверстники?

— Да, доктор, испытал. Много раз. Я был слаб. Сейчас я сильнее.

Наверное, в этот момент я сжал зубы, потому что на миг на лице доктора отразились растерянность и даже испуг.

— Я вижу. Это очень хорошо. И ещё, простите за нескромный вопрос: я так понимаю, что у вас также есть… странные, возможно, ложные воспоминания, от которых вы хотите избавиться? Не замечали?

— Что вы имеете в виду?

Доктор снова прищурился.

— Молодой человек… Поверьте, я хорошо разбираюсь в людях. Вы общаетесь вербально и невербально вовсе не как человек, которому двадцать лет.

— Нет, доктор. У меня нет ложных воспоминаний.

Светозар Михайлович провёл рукой.

— Позвольте мне закончить. Поверьте, я не хочу причинить вам вреда. Вы можете себе не отдавать отчёта, но внутри вас продолжает сидеть Эльдар Матвеевич Циммер, однако телом завладела совсем другая, новая личность. Выдуманная вами личность, на которую вы хотите быть похожим. Эдакий “потусторонний чиновник”, Влад Мэ. В нашей терминологии это называется “диссоциативная фуга”, мда. Но вы не расстраивайтесь — существует множество способов, как избавиться от этого недуга.

— Просветите, какие.

— Ну, как вы понимаете, очень многие державы испытывают дефицит в сенситивных кадрах. И им ничего не остаётся, кроме как использовать изобретения классической науки. Пилюли, уколы. Электрошоковую терапию. В Австро-Венгрии, например, вы не поверите, до сих пор практикуют лоботомию! Вы знаете, что такое лоботомия?

— Имею представление, — кивнул я.

— Вы чрезвычайно образованный молодой человек! — расплылся в улыбке Светозар Михайлович. — Так вот, о чём же я…

— Вы говорили о державах, в которых мало сенситивов. Я так понимаю, в нашей Империи таких проблем нет, как нет и причин использовать подобные методы?

Доктор быстро закивал.

— Да-да, именно так. Именно так, дорогой друг. У нас совсем, совсем другие методы. Гораздо более гуманные и щадящие. Позвольте…

Я сам не заметил, как его холодные подушечки пальцев или же это были не подушечки, а какой-то тонкий каменный напёрсток? — коснулись моих висков.

А после моё сознание покинуло это тело и этот мир.

— конец первой части~

PS Дорогие читатели, пожалуйста, если вы дочитали до данного места — напишите комментарий, обратная связь очень важна!

Следующая глава — уже завтра.

Часть II. Вторая попытка

Глава 10

В этот раз мне не понадобилось помощи, чтобы встать. Моё тело было точно таким же, как и секунду ранее, разве что, чуть более плечистым, “усреднённым” по отношению ко всем моим двойникам во всех мирах.

— Ну? — от стенок зала гулко отразился голос Верховного Садовника.

На этот раз я не мог определить, какое у него выражение лица — сердитое, удивлённое или насмешливое.

— Тяжёлый случай, — признался я.

— Я вижу. Сдаёшься? Отдаю задачу твоему коллеге? В момент твоей смерти у меня свободны и не пересекутся двое — Горемысл и Камиль. Кому лучше отдать?

— Отдай задачу мне. Я на пути к разгадке. К тому же я… мой реципиент — сенситив.

— Что такое сенситив?

Я даже слегка удивился.

— Думал, ты можешь видеть всё о текущем мире. Это маг. Человек с врождёнными способностями. Магия на этот раз гораздо глубже вшита в общество. Предположу, что только человек из моего рода сможет разрушить этот мир.

На самом деле, на тот момент я сам не знал, блефовал я, или же говорил правду.

— Хм, — рука собеседника почесала едва видимый подбородок под капюшоном.

— Это обусловлено генетически, судя по всему. У вас есть достаточное количество данных о Горемысле и Камиле? Точно ли у их двойников обнаружатся такие же способности?

Десяток секунд на раздумье и фигура в капюшоне кивнула.

— Звучит убедительно. Но две осечки подряд… В предыдущем мире и в этом. Тебе пора в долговременный отпуск, Эльдар. Либо, может, совсем на покой?

Последняя фраза прозвучала угрожающе. Когда-то давно мне говорили, что были те из Секаторов, кто не вернулся с задания или те, кто остался умирать в Бункере. Попасть в их число мне не хотелось.

— Ещё рано. Я успею отдохнуть. В процессе выполнения задания. Боюсь, ближайшая пара десятилетий и так превратится… в череду высокосветских развлечений.

— Повеселись. Можешь даже завести семью, я думаю. Спрятать в бункере, когда всё закончится. Имеешь право.

— Они колонизируют Луну и Марс, — вспомнил я. — Возможно, мне понадобится помощь коллег, знакомых с работой во внеземных колониях. Я слышал, что у тебя есть такие.

— Ты не беспокойся. Главное не забудь навести мосты в первые несколько месяцев, иначе Суть Бункера истечет из организма. Пока что попасть в реальность могут только Секаторы. Ну… — тут он похлопал меня по плечу, и я на миг даже увидел его кончик носа, — ступай к Лекарю.

Снова путь по спирали вниз. На этот раз спираль чуть короче, потому что верхние этажи, словно годовые кольца деревьев, ещё не приросли. Последняя, верхняя табличка — 2010 год. Мне кажется, что так рано я в Бункере ещё не появлялся. Лифтёров за столами значительно меньше и многие из них непривычно стары. Видимо, в более ранние этапы развития Древа работы у них было поменьше, и они умудрялись жить подольше. Одна из семи дверей в зале приоткрыта. Внутри горит свет очага.

— Ты новенький, — говорит Лекарь.

Она сидит на кушетке и выглядит моложе на лет десять, чем я её видел. Чуть постарше моего биологического тела. Но плечи уже всё так же мускулисты, а на голом теле — всё такой же окровавленный фартук, что и раньше. Опыт уже есть.