— Хорошо, — кивнул Павел Ксенофонтович. — Спасибо за беседу, и прошу понимания. Очень сложно быть уверенным в непредвзятости родственников, когда речь про смерть… тайного агента. Вам передадут вещи покойного и его тело — после окончания экспертизы, вероятно, завтра. Увы, часть вещей и документов мы были вынуждены изъять по понятным для вас причинам. Мы оплатим транспортировку геликоптером до Новгорода-Заморского, вы двое можете сопровождать. Далее, вероятно, распорядитель попросит вас сопроводить гроб на материк, в Казань.

— Двое? Нас трое.

Павел Ксенофонтович вздохнул.

— Вашего коллегу, Андрона Холявко, мы вынуждены задержать. К тому же, я так понимаю, у него будет другой маршрут. А вы свободны.

— Задержать?! Но у него ровно такое же алиби, как и у меня.

— Ошибаетесь. Во-первых, у него есть мотив — ваш дед начисто обыграл его за тем покерным столом. А во-вторых, он выходил из здания отеля во время концерта и вернулся через пару часов.

Я поднялся со стула, направился к двери и снова поймал этот сверлящий взгляд. «Всё ясно, — понял я, — это была проверка». Им требовалось узнать, знаю ли я что-нибудь по поводу того, куда уходил Андрон. Пришлось ответить:

— Я в это слабо верю. Именно в то же самое время? Когда убили деда?

После некоторой паузы дознаватель кивнул:

— Да, совпадение интервалов времени — всего полчаса. Но если предположить, что у него был сообщник, обладающий навыком телепортации… Ладно, это уже не ваша забота. Ещё раз — мои соболезнования. Ах да! Оплатите штраф за незарегистрированную оружейную сделку. Сейчас вам выпишут.

Он протянул руку, я ответил рукопожатием.

Что было дальше? Поездка с Сидом домой. Оба были настолько уставшие, что даже не хотелось обсуждать произошедшее. В дороге я из последних сил, еле разлепив глаза и едва попадая в клавиши, написал два сообщения. Алле:

“С тобой всё в порядке? Волнуюсь”.

И Нинель Кирилловне:

“Нинель Кирилловна, будьте осторожны и ходите съ телохранительницей. Есть рискъ, что те бандиты снова интересуются нами”.

Конечно, интересовались не “те бандиты”, а совсем другие, куда более опасные и профессиональные. Конечно, если среди тех трёх “судеб”, которые должны пресечься, есть Алла или Нинель, письма уже бесполезны. И, конечно, я написал это больше для своего успокоения и успокоения совести — меньше всего мне хотелось их смерти сейчас, и меньше всего я хотел потом винить себя

А так — хотя бы попытался предупредить.

Затем был долгожданный, пусть и неровный и весьма короткий сон. Утром разбудил звонок с незнакомого, но очень длинного номера.

— Звонок стоит состояние, поэтому начну коротко, я — камердинер вашего деда, Раис Радикович, по завещанию его следует похоронить в фамильном склепе в Свияжске, вы в числе наследников, вам полагается деревня.

— Деревня?!

— Да, заброшенная. Малое Дрюшево. Шестьдесят километров от Казани. Двенадцать домов, из них жилых три. Семь гектаров пашни, в основном заброшенной, фруктовый сад. Четверо крепостных… Общей стоимостью три тысячи двести семьдесят. Трактор… неисправен. Машина-кабриолет “Атлант” седьмой модели, шестьдесят седьмого года, в хорошем состоянии. Остальное имущество наследует ваша матушка, с ней я уже связался, а также его внебрачный внук, Искандер Радикович. Посему вопрос — вы будете на похоронах? Необходимо вступить в наследство.

— Разумеется. Я сопровождаю тело.

— Буду вас ждать. Запишите мой номер.

Сразу после звонка я завалился в номер к Сиду.

— Что ты знаешь про Малое Дрюшево?

Тот сразу всё понял.

— Ну… твой дедушка, царствие ему небесное, спихнул на тебя самый малорентабельный актив. Глухомань. С другой стороны — если что, там можно неплохо залечь на дно. А ещё что, если не секрет?

— Атлант седьмой модели.

Тут Сид вытаращил глаза.

— Атлант?! Серьёзно?! Это же у него была любимая машина. Раритет. Первый серийный трёхгибридный двигатель в России. Не знаю, в каком состоянии, но продать можно тысяч за десять, а то и больше!

— Ну, водительских прав у меня всё равно пока что нет…

У моего камердинера загорелись глаза.

— Дам я тебе порулить, дам. Эх, дедушка. Так мы и не пообщались. Это самое стрёмное чувство — делить имущество родственника, которого мог спасти, но не спас.

Тут я не врал. Конечно, прожитые века добавили мне здорового цинизма, но от принципов и естественных эмоций я уходить не пытался — именно это позволяет мне всё ещё быть человеком. Сид ответил:

— Знаешь, я думаю так: ещё хуже — сидеть потом с чувством вины. Ты этим чувством, бывает, себя так разгонишь, что и живым близким повредишь, барь.

— Не учи учёного, — немного резко отозвался я, а сам несколько удивился таким психологическим познаниям своего камердинера.

Сид присел на стул и перешёл на полушёпот, как будто Андрон из соседней комнаты мог нас услышать.

— Прости. Но ты реально ни в чём не виноват. Это же та женщина его убила? Ведь так?

— Я успел задать ей вопрос. Она сказала, что это сделал кто-то другой. При этом на камерах в его отеле однозначно была она и ещё кто-то. То есть, она — как минимум соучастник.

— Вы были знакомы?

— Были. И даже близки. Несколько раз. Но лучше про это не вспоминать.

— Зачем это ей? Убийства все эти. Она же его даже не знала, наверное.

— Понятия не имею. Может, дед имел большое значение в судьбах цивилизации. А может — и развлечение. Что самое хреновое — мы не знаем её точных мотивов, и поэтому… в зоне риска могут быть другие близкие и коллеги. В том числе и ты, Сид.

Приходилось говорить полуправду — мотивы я её примерно понимал, но говорить о том, что мы с ней коллеги и, в общем-то, действуем заодно — не хотелось. Сид сперва расплылся в улыбке, когда я приписал его к “близким и коллегам”, но потом помрачнел.

— А рассказала она тебе почему?

— Может, потому что думала, что после применит свою способность и я забуду. Или вколет мне что-то. Или, может, всё-таки убить меня собиралась.

— Она какая-то нереальная колдунья, раз умеет телепортироваться. Ты же говорил, что в твоём мире нет магии. Откуда?

Врать становилось всё сложнее, я вздохнул.

— Ну, как видишь, некоторые в этом мире приобретают интересные свойства, когда попадают в него. Кстати, есть два способа попасть. Первый — это как я. Путём вселения сознания. Второй — через… лифт.

— Через обычный лифт?

— Именно так. Лифт идеально подходит для создания портала — его можно открыть незаметно от прочих глаз, он легко просчитывается и прочее. Я плохо разбираюсь, потому что никогда не пользовался этим способом, но встречал лифтёров неоднократно.

— Лифтёры… Спецслужба, получается? Межмировая какая-то.

Я кивнул.

— Чаще всего — наёмные убийцы. Убивают важных личностей, чтобы корректировать развитие мира.

— Как в этом… забыл фильм луизианский, в прошлом году вышел. Откуда они?

— Их нанимают из любых возможных миров. А откуда в принципе… предположительно, в одном из миров цивилизация достигла такого уровня, что научилась делать эти порталы. Хотя кто-то и думает, что это божий замысел.

Тут я уже не сильно врал. Мне давно наскучило размышлять на тему “Кто такой Верховный Секатор и как он это делает”. Делает — и всё тут.

— А ты, получается, проверяешь их работу? Или вроде того.

— Вроде того. Слушай, завязывай с допросами. Андрона отпустили?

— Отпустили ночью. Состава преступления не было, сказал.

— Пошли будить.

Мой коллега долго не открывал. Снова возникло чувство тревоги — частый мой спутник в этой командировке. Я достал пистолет и постучал настойчивее. Дверь приоткрылась на цепочку, оттуда вытаращился глаз незнакомого хмыря — небритого, в пиджачке.

— Чего надо?

— Так! У меня ствол. Если что-то случилось с моим коллегой.

Дверь открылась. В прихожей номера находилось пятеро человек, из них двое — Андрон в халате и тучный лысый мужчина в позолоченном фраке — сидели за столом. Остальные стояли вокруг, держа в руках стволы. Незнакомец пересчитывал денежные купюры, а Андрон заполнял бумаги.