Василий откинул бороду нашего великана, отклеил пластырь и убрал репарирующий крем. Кровь снова проступила на ране, я стянул края кожи пальцами и представил. Это только кожа — то я знаю, как срастаются ткани и образуется рубец. Закрыл глаза, вспомнил мелодию:

— Всё идёт по плану, всё идёт по плану…

Анука снова выправила ошейник и положила руку на плечо. Я закрыл глаза, явственно ощутил энергию, струящуюся между моих пальцев — словно я был прибором, в цепь питания которого подключили новую батарейку. Сам не заметил, как кровь перестала течь — меня толкнул в бок Василий.

— Получилось. Будите его теперь. Вам пора отправляться.

— Где же катер?

— Уже плывёт, вон, видите?

Я пригляделся и увидел. Повернулся к управляющему фермой.

— Спасибо, что спас нас. Я сначала о тебе был худшего мнения.

Он обернулся и указал на холм, с которого стрелял.

— Забыл про те ворота в порту. Да и не знал, что они открыты могут быть. Уже отъехал, потом думаю — надо вернуться, проверить и прикрыть. Не зря, оказалось.

— Ты прав. Пора сматывать удочки. Скоро эти гаврики начнут просыпаться и заорут, что их тут кто-то ножичком пырнул. Я жгуты наложил на барина. Но в любом случае, нельзя столько светить силу Ануки, ваш батюшка будет недоволен.

Василий подошёл и пнул ногу Евгения — та неприятно и неестественно качнулась, и я понял — перелом. На миг возникла мысль добить кровного врага. «Но перелома будет достаточно», — подумалось мне. Кто-то же должен будет рассказать о произошедшем. К тому же, с такими мелкими уродами в качестве врагов куда веселее.

Сида вместо меня разбудила Анука — врезала по небритой щеке пощёчину так, что он мигом очнулся и вскочил, как разбуженный от спячки шатун. На всякий случай мы все синхронно отодвинулись на шаг.

— Где я?! Что? Моё горло, этот урод меня ранил! Ого, кто это их так?

— Я! А баря вылечить! — сказала Анука.

— Вылечил? Меня? Баря, молодец! Спасибо! Я отплачу, честно!

Он стиснул меня в дружественной хватке.

— Какой ты меркантильный! Рёбра мне не сломай, да и негоже барина так.

Затем Сид хлопнул себя по карману, привычным движением проверяя мобильник.

— Так, пистолет на месте, а где мобильник? — растерянно спросил он.

— Следить, — Анука показала сначала на ухо, потом куда-то в воду.

Василий пояснил:

— Анука почуяла. Телефон же электронный, не матрицированный. Там был не то чип следящий какой-то, не то злоумышленное приложение. Они через тебя, Сид, отслеживали перемещение Эльдара.

— Вот дерьмо… Вы его за борт, да? Могли хотя бы карту памяти достать. Там музыка была.

— Новый купим, не переживай.

Сид грустно вздохнул и посмотрел в воду, пытаясь разглядеть телефон на мелководье. Катер тем временем приближался, и мы подошли попрощаться с Анукой.

— Я вот подумал, барь, — сказал Сид. — К нам её точно некуда поселять. К матушке твоей — тоже небезопасно. Может, к Сергеевой? К пенсионерке твоей. Заодно языкам научит, она же учитель.

— Посмотрим, — кивнул я. — Лишь бы нормально добралась.

Катер был побольше того, что я использовал как орудие убийства — с приличной каютой и мостиком. Василий умелым движением поймал трос, поданный молодым капитаном, и помог судну пришвартоваться. Капитан даже не удосужился поздороваться с нами. Зато из каюты катера вышла женщина средних лет — в утеплённом комбинезоне с капюшоном, и я не сразу узнал её лицо.

— Антонида…

— Антоновна, — подсказала женщина. — Мы с вами виделись в Новгороде-Заморском. Мне спустя три дня пришло задание… Уже по другой линии, не Курьерки. А вот и наш ребёнок. Здравствуй, Анука.

Они пожала инуитке руку с серьёзным видом, как взрослой. Я вздохнул с облегчением. Пока моя интуиция была спокойной — всё выглядело как нормальный план, который легко выполним. А ещё больше успокаивало настроение Ануки — она и вовсе выглядела радостной.

— Мы пойдём, — сказала Антонида Антоновна и повела Ануку в каюту, но остановилась у самого входа. — Как у вас машина, кстати? Вы скоро обратно поедете?

— Скоро. С машиной всё нормально, спасибо. Мне надо успеть вернуться в Дальноморск. Мы там оставили Андрона. Хотя… не подбросите, кстати?

— Нам совсем в другую сторону. Авианосная группировка ждать не будет, знаете ли. До свидания.

На прощанье Анука подошла к Сиду и обняла, как старого друга, а затем протянула что-то крохотное в руке.

— Карта памяти! Спасибо, сеструха!

— До свидания, барин, — коротко и слегка холодно сказала она мне.

Путь до Дальногорска с пересадкой на одной из станций вездеходов оказался одновременно и далёким, и быстрым. Мы успели вернуться засветло, голодные, грязные и уставшие. Признаюсь, я расслабился. Андрона в номере не было. Позвонил — ответил, что “беседует в баре, и лучше не мешать”. Попросил возвращаться скорее.

Номер воспринимался уже родным домом — такое часто бывает на пятый день проживания в съёмном жилье. Попросил у администратора ужин в номер, заказал в магазине самую дешёвую “звонилку” для Сида. После чего отправился в душ. Насколько же приятен простой душ после долгой поездки! Я едва услышал, что звонит телефон.

— Ты всё выполнил хорошо. Она уже сделала первую пересадку, сейчас на пути на материк.

— Я — молодец? — переспросил я. — Знаешь, сколько мы пережили за эти восемь часов?

— Молодец. И Сид — молодец. В общем… для меня лично ты прошёл испытательный срок. Никогда не думал, что скажу это, но я горжусь тобой.

— Спасибо. Я доверяю тебе, отец, хотя мы давно не виделись. И, несмотря на то, что не знаю, какие цели у тебя по поводу Ануки. К чему такая забота о моей крепостной, отец?

Голос стал чуть более резким, видно я задел за живое.

— У меня нормальные цели. Тринадцать с половиной процентов сечения, ты видел? Она на вес золота. Таких мощных по стране — пара тысяч. Можно ставить на реактор, можно в боевые климатологи, можно… Я уж не говорю о том, что дети могут получиться золотые, но тут заставлять не буду.

— Евгеника? Чистопородное разведение? Ты тоже в этом замешан, пап? Хотя концовка фразы мне понравилась.

— Ты за кого меня принимаешь?! — рявкнул отец. — Чтобы я к связи с крепостной принуждал? Да я обо всех этих увальнях как о родных детях пёкся. Ты же видел, семью шаманов продать пришлось — представляешь, каково мне было? Ладно. Вообще, я тебя похвалить хотел. Мне вернулись деньги за твоё обучение. Тридцать семь тысяч. Из них двадцать четыре я потрачу сейчас на транспортировку… крепостной и её обустройство. Тринадцать тысяч — тебе. Сиду отстегни сколько-то. И остальным сколько-то.

— Хорошо. Потрачу с умом. Мы скоро увидимся?

— Надеюсь, сын. Пока — отдыхай. И осторожнее в пути.

В телефоне булькнуло сообщение.

“Платёжный счёт: 104 руб. 82 коп.

Накопительный счётъ: 16170 руб.”

В трубке раздались гудки, а дверь номера кто-то настойчиво принялся долбить.

— Откройте, Эльдар Матвеевич!

И тут я вспомнил, в каком состоянии оставил в Кристаллогорском порту племянника владельца гостиницы.

Во-первых, я оценил успешность возможного отступления. Из номера был выход в соседний, где поселился Сид, но сильно бы меня это не спасло — выход был на том же этаже, всего в трёх метрах от моего номера. Имелся ещё и пожарный выход — узкий карниз за окном, ведущий к вертикальной лестнице по фасаду здания. Но это при всех моих способностях и многожизненном опыте выглядело самоубийственно.

Да и не любил я прятаться и убегать. В конце концов, помимо пистолета и навыков самообороны, у меня был неплохо подвешенный язык и дипломатия.

Я накинул халат и открыл дверь. За ней стоял Царенко с парой мордоворотов.

— Мы войдём, — сказал он безапелляционным тоном, и они прошли в холл номера.

Несмотря на напряжённые лица, я понял, что никто меня убивать не собирается. По крайней мере, пока.

— Я к вашим услугам.