— Какой кабель? — нахмурился Тукай. — Не, это никто не озвучивает, но мировая сеть есть. По крайней мере, континентальная, от Европейского полуострова до Монголии. Письма же как-то пересылаются, пусть и с огромной задержкой. Только рядовым пользователям в неё вход заблокирован — используется только для банковских операций, переписки спецслужб, связи между аэропортами и так далее.

— Отец часто говорил, что ему поступил прямой звонок из ведомства внутренних дел, — сказала Самира. — Когда он был консулом в Кейптауне. До сих пор не понимаю, как это было сделано.

Я вспомнил о том, как отец мне звонил с другого континента, как я понял — из Антарктиды, но промолчал про это.

— Во-первых, есть спутники, а во-вторых, артефакторные коммутаторы, — сказал тот сорокалетний парень. — Матрицированные, с квантовой связью. У меня знакомый видел их партию, заказывали губернские министерства. Нам всем их тоже предстоит возить, ребята. Вот увидите.

— А я думал, нам чаще всего придётся возить электрические удовлетворители для одиноких графинь! — сострила Алла.

Компания, за исключением Лукьяна, дружно засмеялась. Я так и не понял — был ли это экспромт, или она могла реально откуда-то узнать о нашем заказе. Неожиданно с соседнего столика поднялось двое парней: азиаты, толстые, похожие на бойцов сумо, в лёгких безрукавках.

— Можете тише, не? Из-за вас вообще не слышно.

— Идите нахрен, наши мальчики сейчас вам наваляют! — сказала Алла и подмигнула мне.

— Ты кого нахрен послала, шкура? Я — японец, — жирдяй попёр к ней и Самире прямо через ряды топчанов, едва не сметая всё на своём пути.

«Вот же дрянь», — подумалось мне. Я встал, закрывая проход, рядом встал Тукай.

— Парень, мы не хотим неприятностей. Я — дворянин, у меня ствол, — я осторожно показал кобуру под формой. — Давайте просто дальше спокойно отдыхать.

— А у меня тоже ствол, — второй японец достал из-за пазухи старинный пистолет с вензелями. — А ну убрались нахрен из зала!

— Мо дзикан-гха киратэ имас! — рявкнул Тукай, прыгая на скамейку, стоящую у стены.

«Ещё одна заварушка», — мысленно выругался я. А так хорошо сидели!

В полёте Тукай оттолкнулся, схватил за руку первого японца, крутанул, приземлил на топчан. Я перехватил за запястье, болевым приёмом ухватил и прижал второго. Весу в нём было вдвое больше, чем у меня, но вот мышц — не сильно больше. Следом за него навалилась ещё пара наших человек.

Народ поспешно убегал из зала. Поняв, что моей помощи уже не требуется, я выхватил пистолет и пошёл вперёд, взял на прицел второго, но этого не потребовалось. Тукай, в которого целился второй, обогнул его по дуге и словно в полёте выбил ствол из его руки, попытался врезать по локтю. Японец развернулся ко мне спиной и шагнул в сторону упавшего пистолета. Я подбежал сзади и со всей силы вмазал под колено ногой, заставляя согнуться, а второй ногой наступил на его пистолет, который лежал на полу.

Следом, с запозданием, завизжала Самира. Звук был настолько сильный, что я сначала подумал, что это какая-то специальная сирена. И уже после того, как прижался к полу, силясь заткнуть уши и едва не выронив пистолет из рук, вспомнил, где слышал это раньше.

Крик прекратился через секунд двадцать. Звон в ушах — через минуты две. Уже прибежали официанты с охранниками, уже отползали побитые японцы, а звук все еще стоял в ушах, а внутренности выворачивало, словно от отравления.

— Я чуть не обделался, — признался Тукай, поднимаясь с пола. — Сабина, шикарный навык.

— Моя бабушка так спасалась от львов и гиен, когда приходилось заблудиться в саванне, — потупив взор, призналась негритянка. — Простите, что попали под… забыла выражение…

— Дружественный огонь, — проворчал Лукьян и удалился — по-видимому, в уборную.

Возвращались поздно, в этот раз я употребил не так много спиртного, да и Алла тоже. Но я в шутку предложил:

— Может, ко мне заедешь? Посмотришь, как живу.

— Хочешь, чтобы я тебе, холостяку, посуду перемыла? — фыркнула она. — И не надейся!

— У меня всё вымыто. И почти нет беспорядка.

— Ну, погнали. Но приставать будешь если — у меня топор в сумочке!

Не став задаваться вопросом о том, как топор мог поместиться в такой крохотной сумке, я кивнул. Алла комментировала коротко и вполне ожидаемо для первого визита, вроде: "О, симпатичные ворота", "Я думала, домик больше", "А это что, абрикосы? Когда успел?"

Сид выглянул в окошко ненадолго, но тут же с пониманием кивнул и спрятался за шторкой.

Войдя в дом, Алла по-хозяйски плюхнулась на диван перед столом с рихнером и заявила:

— Ну, развлекай меня. Можем что-то посмотреть.

— Пожрать приготовь — развлеку, — не менее нагло заявил я. — А то я в ваших кальянных не наелся.

— До чего ж вы все, мужики, одинаковые! — нахмурилась Алла и зашагала, как я сначала подумал, к выходу, но внезапно полезла в шкаф и начала изучать его содержимое. Выудила крупы, полуфабрикаты, поставила воду кипятиться.

— Музло хотя б включил какое-нибудь, скучно ж. Лучше французское.

"Музыкальный проигрыватель Московской рихнер-сети" первым в списке подсунул мне французский кавер Егора Летова. "Моя Оборона" на языке Дюма звучала более чем необычно, а следом обнаружилась ещё куча других перепевок русских песен на французском. Удивительно, но Алка их узнала и подпевала.

А вот готовила она отвратительно. Хрючево, которое приготовилось в итоге, было чем-то средним между макаронами по-флотски и странным жаркое.

— Ну, как, как?

Прожевавшись, я ответил:

— Могла бы хоть специи попросить, я покупал какие-то. Но, спасибо, сойдёт.

— Да ну тебя! — насупилась она. — Сейчас возьму и уйду, блин.

— Поешь хоть сначала.

— Хам! В общем, я фильм выбираю. Будем смотреть "Теорию большого коллапса", новый сезон.

История рассказывала о молодых гиках из Луизианы, один из которых был сенсом, второй — закомплексованным физиком-ученым, третий — конструктором орбитальных дисколётов, а четвёртый — тонмаори, аборигеном Антарктиды.

Ну, и, конечно, грудастая глуповатая блондинка из провинции. Где-то уже я этот сюжет видел.

В первой серии рассказывалось об аварии на атомной станции. Возникла “опасность размыкания ядерного цикла”, и один из героев поспешил на помощь. Далее показали “ядерный реактор”, и сначала у меня возникла мысль, что это какая-то шутка или фантастика. Но по серьёзному обсуждению персонажей я понял, что это не так. Реактор представлял собой огромную цистерну в стерильном зале с кучей труб, вокруг которой хороводом стояли люди.

«Не просто люди — сенсы», — понял я. Цистерна была раскалена докрасна, и источником энергии была сила этих людей. «Точнее, вторичным источником», — вспомнилось мне — эти люди могли транслировать магическую энергию из тех самых месторождений, которые я видел за сожжёной карте, и передавать её для разогрева топлива. А дальше — как в обычном реакторе-кипятильнике. Турбина, тепло-механическое преобразование энергии, генератор…

Я встречал и раньше подмену понятий, к примеру, в одном мире весь интернет назывался “Социальной сетью”, а социальная сеть — “межличностной паутиной”. Но чтобы ядерную энергетику подменяли магией!

“Ты должен замкнуть цикл, — сказал один персонаж другому. — Давай, Шелдон, ты же столько лет учился этому, не очкуй!” И, разумеется, у главного героя всё успешно получилось.

— Ты что так смотришь, как будто первый раз увидел? — вперила в меня взгляд Алка. — Слушай, знаешь, кого ты мне напоминаешь. Пришельца. Да, вот прямо именно такой пришелец.

Она вдруг вскочила с дивана и подошла обратно к кухонной зоне.

— Например, именно пришелец вот таким образом открывает пакеты с крупой. Там же застёжка есть специальная! Это с детства все знают! Что за фигня! Потом… Зачем ты закрыл салфеткой экран сверху и клавиатуру? Вот нафига?