— Хорошо.

Уже когда мы ехали в такси, Сид спросил меня:

— Почему ты так серьёзно думаешь, что что-то может быть? Он же уже заплатил за него. Не может же он…

— Он может сделать липовый возврат, получить деньги, а затем пришить нас и забрать аппарат себе. А затем сымитировать, что мы его сами потеряли. Чтобы, например, никто не знал, что он у него.

— Да зачем это ему?!

— А ты знаешь истинное предназначение аппарата? Знаешь, почему за ним так охотятся? Вот и я не знаю. Профессиональная паранойя, знаешь ли.

По возвращению за оставшиеся полтора часа я принял душ, побрился и оделся в парадную форму. Затем, когда оставалось чуть меньше получаса, мы погрузились в наш внедорожник, прихватив чемодан, и отправились обратно в кафе.

Никаких тёмнокожих бомжей на этот раз у входа не наблюдалось, а вот пара чёрных дорогих внедорожников и полдюжины парней по углам — да. Казалось, улицы квартала вокруг обезлюдели. Всё тот же администратор проводил нас вовнутрь. Охраны внутри было значительно больше, и я понял, что наш заказчик тоже решил прибыть в ресторан раньше времени. Двое мордоворотов в фойе. Двое — в первом зале, двое — во второй.

— Не нравится это мне, — прошептал Сид.

Наконец, последняя пара качков услужливо пригласила нас в малый зал.

За большим круглым столом находилось двое — стоящий поодаль худой парень в свитере и молодой рыжий мужик в клетчатом фиолетовом пиджаке. Блондин, коротко стриженный, с аккуратной бородкой. Он сидел, закинув ноги на стол, с увлечением взгрызаясь в копчёное крыло, и я понял, что это и есть наш получатель.

Завидев нас, он тут же соскочил со стула и протянул руку для знакомства:

— Тимофей. Рад встречать столь почётных служащих в Дальноморске!

В его глазах сверкнуло что-то нехорошее.

— Присаживайтесь. Вам пива или чего покрепче? Тут сами варим, неплохое.

Мы все обменялись рукопожатиями и представились. Несмотря на слегка нездоровый блеск в глазах, выглядел он доброжелательно. Мимика тоже говорила об этом. Напряжение не ощущалось, более того, я практически не почувствовал в нём сенса. Лёгкое, почти незаметное ощущение, примерно такое, какое исходило от Алки с её полутора процентами сечения. Но я уже знал, что многие умеют маскировать истинную силу своей сенситивности. Равно как и изображать радушие.

Я положил чемодан перед ним и вгляделся в оборудование, лежащее на столе — ноутбук (здесь они назывались компактрихнерами или “компактами”), какое-то малознакомое коммутационное устройство, а также не то графический планшет, не то экран, на котором виднелась надпись: “Нетъ подключения”.

— Я так полагаю, один из вас — пристав? Судя по форме — вы, молодой человек? Вы можете быть свободным, вас угостят в соседнем зале. Пятеро — слишком много, а я не хочу, чтобы наше общение с господами было публичным. И, если не затруднит, можете сказать моим людям, чтобы позвали официанта.

— Да, ваше сиятельство, — кивнул Сид и удалился.

На душе стало тревожно. Неужели они знают о произошедшем на трассе?

— Ваше сиятельство, мне неудобно об этом говорить, тем более, в самом начале нашей беседы, — сказал я. — Но напомню о негласных принципах кланового нейтралитета Особого Отдела Курьерской Службы, а также о неприкосновенности…

Андрон больно наступил мне на ногу под столом. Лаптев усмехнулся.

— Ой, бросьте, как вы сказали… Эльдар Матвеевич? Это ваш крепостной, я так вижу? На моей территории ему, как и вам, абсолютно ничего не угрожает.

Учитывая, насколько легко он распознал мою реакцию, я решил закрыть тему и быть настороже.

— Спасибо, Тимофей Евгеньевич.

— Поверьте, такие вещи, как эту, я предпочитаю доставлять государственной службой, а не разными левыми экспедиторами. Я вижу, что вы оба — сенсы. Любой несчастный случай в моих стенах — и я как минимум попадаю в чёрные списки заказчиков. Слушайте… А продайте мне его? Мне, знаете, очень нравится такой типаж. Я с первой секунды увидел, насколько он преданный и трудолюбивый. Будет у меня сержантом в личной охране, на довольствии…

Моя рука на миг даже дёрнулась к кобуре.

— Простите, ваше сиятельство, но я не готов обсуждать такую сделку. Сид рос вместе со мной, он мне как брат. Я думаю, вы должны понимать, что такими людьми просто так не разбрасываются.

— А если, скажем, я предложу за него пятьдесят пять тысяч?

— Нет, — твёрдо ответил я.

— Семьдесят пять? И юную, готовую на всё северянку?

Андрон схватил меня за плечи и оскалился.

— Вы его простите, ваш-сият, он у нас молодой, не понимает… Соглашайся, Эль! Когда ещё такие деньги предложат?

— Нет, Тимофей Евгеньевич. Я очень надеюсь, что это не было угрозой или ультиматумом. Мне немного лет, но я уже побывал в ситуациях, когда у меня вымогали крепостных. И теперь это одна из немногих вещей, за которые я готов идти до конца. Что называется, триггер.

Граф поменялся в лице. Азартная искра в глазах пропала. Он стал серьёзным, даже грустным.

— Эльдар Матвеевич, мне очень жаль, что вы подумали, будто я вам угрожаю. Можете считать это проверкой на вшивость, только и всего. Я вижу, что вы — честный молодой человек. Принципиальный и ответственный хозяин. Вы мне нравитесь, с вами я готов вести дело.

В этот момент в дверь постучали, и в приоткрывшуюся щель робко заглянул официант.

— Можно, ваше сиятельство?

— Да, дружище, конечно! Ты отлично разрядил неловкую паузу, заходи.

Долго выбирать я не собирался — заказал блюдо “Глиняный голем — говяжий гуляш в глиняном горшочке”. На цену не смотрел, так как не сомневался, что платить нас не заставят. Андрон же заказал гренки в кисло-сладком соусе.

На миг промелькнула мысль, которая уже посещала ранее — что нас отравят или усыпят, и мы проснёмся связанными в грязном подвале. Но я доверился интуиции.

— Ну, что ж, пока готовят — приступим к осмотру нашего товара, — предложил граф. — Как его открыть?

— Ан мюмо, один момент, — Андрон тут же завозился с замком на полупрозрачном кейсе, периодически заглядывая в телефон.

Спустя полминуты манипуляций, ответа на поступивший звонок и ввода пароля, защёлки на коробке открылись. Внутри было несколько слоёв упаковки — сначала пупырчатый полиэтилен, вспенённая фольга, внутри — вторая фабричная картонная коробка с надписью “БЛЕСНА”.

— Если не ошибаюсь, на чемодане “пугало”? — спросил граф Лаптев. — В договоре сказано, что упаковку необходимо вернуть.

— Да, — кивнул Андрон, продолжая возиться с упаковками. — Они многоразовые, служат для доставки средств коммутации. Если требуется, вы можете оформить приобретение чемодана прямо сейчас, это будет стоить, если не ошибаюсь, четыреста пятьдесят рублей.

— Пожалуй, не надо. У меня уже есть парочка таких. Я так понимаю, в выключенном состоянии оборудованию ничего не угрожает? Я могу его перевозить в другой упаковке, его же не смогут взломать, пока оборудование не работает?

— Его в принципе не смогут взломать, — ответил Андрон возмущённым тоном. — Даже самые профессиональные дешифровщики. Вы же приобретали парную версию, и второй уже где-то установлен, насколько я могу судить.

Устройство, стоившее мою квартиру, наконец, появилась на свет. Признаться, я думал увидеть стандартную коробку с портами и лампочками. Но на свет показалось нечто совершенно другое. Это было инкрустированное мелкими сапфирами и рубинами каменное яйцо из агата. Я даже вспомнил откуда-то, как называется тип — “моноцентричный агат бастионного типа”. С красивыми многоугольными фигурами и прожилками вокруг пары отверстий, а внутри виднелась электроника.

— О да. Ответный коммутатор уже установлен, — удовлетворённо протянул граф.

— Я вовсе не пытаюсь узнать, где он установлен — связка настраивается перед выпуском на сетевом ресурсе “Блесны”, поэтому…

— Знаете, я не держу секретов. Включайте, и вы сами всё увидите.

Андрон вытащил свёрнутый спиралью шнурок из подставки — шнур тут же принял цвет стола, а спустившись к розеткам на полу — поменял цвет розетки на цвет паркета.