Но ждать завтрашнего дня не пришлось. Мою дверь вынес выстрел из табельного, а в следующий миг мою комнату наполнила толпа людей в погонах.

— Не с места! Вы подозреваетесь в убийстве Альберта Каширова!

Дико хотелось спать. Мало того, что мой дед был мёртв. Мало того, что моим родным теперь угрожала опасность. Мало того, что у меня отобрали телефон и не давали возможность позвонить и предупредить об этом. Так ещё у меня всё так же не случилось первого за эту жизнь полноценного полового акта.

Время клонилось к полуночи, а я сидел в кабинете дознавателя, и в лицо мне ярко горела лампа. Наконец, вошло двое пиджаков.

— Добрый и злой полицейский? — усмехнулся я.

— Молчать! — стоящий справа, усатый и с залысинами, замахнулся на меня, но стоящий слева его остановил.

— Погоди. Циммер Эльдар Матвеевич, верно?

— Всё верно.

— Павел Ксенофонтович Петров. Полковник Дальноморского отдела Тайной Полиции Зеленогорского Края.

— Тайной? Моё почтение.

С представителями загадочной спецслужбы я имел дело впервые. Насколько я знал историю девятнадцатого века — а очень многое из реалий совпадало — это был имперский аналог КГБ, ФСБ, ФГБ, ВЧК и тому подобных внушающих уважение аббревиатур. Тот, что решил быть “добрым полицейским” выглядел куда спокойнее и увереннее, чем усач. Внешность у него была самая что ни на есть заурядная, примерно как у того преподавателя на учебных курсах. А ещё он был сенсом — примерно моей мощи, может, чуть слабее. Он сел напротив, а его напарник остался стоять у двери.

— Сенсей? Навык?

— Камнерез и лекарь, — признался я.

— Уважаю. Приношу соболезнования по поводу безвременной кончины вашего деда.

Я решил немного поднять ставки.

— Надеюсь, кто-то занимается настоящим расследованием, а не вот этой всей профанацией.

— Вы называете то, что происходит, профанацией?

— По новостям сказали, что убийца — женщина. Послушайте, зачем мне было его убивать? Я даже не уверен, что есть в списке его наследников.

Мой собеседник кивнул.

— Вот для этого я и здесь. Чтобы выяснить, что вы тут не причём. И что у вас не было ни малейших причин заниматься этим.

— Во-первых, у меня есть алиби. В момент убийства я находился в своём отеле на фестивале. А в отеле, где был дед, наверняка есть камеры. Что вы на них увидели?

— Мы увидели двоих. Женщину, которая вышла из лифта, но при этом туда не заходила. И мужчину, который зашёл в отель чуть позже, через проходную.

— Как это… вышла из лифта, но не заходила?

Мне удалось задать этот вопрос максимально естественно, и, похоже, они не заподозрили ничего. Я много раз проходил детектор лжи и примерно понимал, как обманывать самые типовые модели. Правда тут, скорее всего, детектором выступал навык самого дознавателя, и дополнительных технических инструментов не требовалось, разве что малозаметных артефактов. После некоторой паузы Павел Ксенофонтович спросил, сверля меня взглядом:

— Вам знаком навык телепортации?

— Слышал, — кивнул я и зевнул.

Снова почуял, что отпираться бессмысленно. К тому же, учитывая моё сонливое состояние — я бы и не смог строить сложные обманные манёвры.

— Вы представляете, у какого процента сеяных он есть?

— У очень небольшого.

Впервые подал голос второй.

— Лица с пятнадцатью процентами сечения и выше. Около сотни человек в мире.

— Я в них не вхожу. У меня семь с небольшим.

Павел Ксенофонтович кивнул.

— Мы знаем, но известно несколько случаев, когда телепортатор переносил кого-то вместе с собой. На короткие расстояния. Не хотите ничего сказать по поводу того, что произошло в номере, когда мы в него вломились?

— Я, кажется, знаю, к чему вы клоните.

— К чему же? — Павел Ксенофонтович прищурился. — Давайте, поразите меня своей интуицией.

— Сейчас ваш напарник достанет пакет с вещдоками, которые я успел собрать. И скажет, что я хотел их спрятать. Что я как-то замешан. А затем вы скажете, что эта одежда удивительным образом совпадает с одеждой той женщины на камерах. Тут я вам никак не докажу, придётся поверить.

— Хм, — сказал особист, затем развернулся к напарнику и кивнул.

Тот приоткрыл дверь и достал откуда-то из коридора тот самый пакет — с пиджаком, бельём и серьгами.

— Что же случилось?

— Ну… Я посмотрел новости, в которых узнал, что мой дед мёртв. Мы не были близки, но мне стало очень грустно, и я решил поразвлечься. Да, звучит странно, но… Попросил администратора из гостиницы привести девушку по вызову. Пришла дама лет двадцати семи.

— Как выглядела?

— Блондинка. Славянский тип лица. Зелёные… или голубые глаза. Я понятия не имел, что она является убийцей деда. В процессе… соития она начала меня душить. В этот момент вошёл мой камердинер, и… Она растворилась в воздухе. Телепортация, вы сказали? Да, похоже, что именно она и была. Теперь я в это верю, хотя в какой-то момент подумал, что у нас с моим камердинером массовое помешательство.

Особист что-то пометил в блокноте, затем кивнул.

— Я не вижу никаких явных признаков лжи. Единственное, что мы только что закончили допрос вашего камердинера, Эльдар Матвеевич. И вот незадача — ваши показания разнятся. Совсем немного, но разнятся.

— Дайте угадаю? Он пытался меня выгородить и сказал, что она была наёмной убийцей, ожидавшей меня в номере, а не проституткой? Сказал, что сам выстрелил в неё?

— Да. Он сказал, что выстрелил. И мы действительно нашли незарегистрированный пистолет с его отпечатками пальцев. Вы представляете, что грозит крепостному за хранение оружия?

— Понимаю. Пистолет был мой, купленный по дороге. С рук. Конечно, я не успел его зарегистрировать. Если вы не в курсе, нас несколько раз пытались ограбить по дороге в Дальноморск, пока мы производили доставку.

— В курсе, — сказал усатый. — Разбираемся.

— Поймите, я плохо помню законы, но применение крепостным оружия своего барина при угрозе для его жизни — это однозначно самооборона. Он выстрелил в пустоту, она телепортировалась за секунду до этого. В случае необходимости я буду вынужден доказывать это в суде. Что до незаконного приобретения оружия — эту вину я вынужден признать. Однако это тоже было продиктовано рабочей необходимостью.

— У вас очень тяжёлая работа, понимаю. Это же ваша первая командировка? Вы очень быстро сориентировались и наверняка станете профессионалом. Но поясните один момент. Вы собирали улики… хотите сказать, для нас? Почему вы не вызвали полицию?

— Потому что я подозревал, что в убийстве деда могут быть замешаны куда более серьёзные люди, чем простые бандюганы.

Павел Ксенофонтович кивнул:

— То есть вы знали, чем… ваш дед занимается? Он успел вам рассказать?

— Намекнуть. Вам известно, наверное, что мы последний раз виделись в закрытом покерном клубе. У его сиятельства Тимофея Лаптева. По разговорам и реакциям я понял, что он выполняет какое-то поручение. И что он, возможно, двойной агент. Он работал на вас? Разбирался с бандитскими картелями? С Лаптевыми, ведь так?

Дознаватель переглянулся с напарником.

— Вы очень догадливый юноша, Эльдар Матвеевич. Мне иногда кажется, что вы как будто тоже работаете… на какую-то, скажем так, организацию. И это не Курьерская служба.

Я понятия не имел, какие взаимоотношения у Общества с Тайной полицией, потому тему решил не развивать.

— Вам кажется. Просто я воспитывался в строгой семье. И повидал немало… разного за время учёбы в университете на Урале.

— Вы говорите, что не знаете, кто та женщина? Но вы же врёте, — снова подал голос второй.

— Она назвалась Ольгой. И мне кажется, что я видел её раньше. Поймите, если за нашей семьёй установлена слежка…

— Вы думаете, это Лаптев подослал киллеров?

— Не могу знать.

Второй схватился за ухо — вероятно, там была гарнитура.

— Так… Ага. Хорошо. Паша, он чист. Он действительно был в своём отеле. На фестивале. Камеры подтверждают это.