Бофор неожиданно задумался. А я, честно сказать, перестал понимать, что происходит. Совершенно не ожидал такой реакции. О чем думать? Вопрос был почти риторическим. Либо у него есть полномочия заключить со мной контракт, либо нет. Если нет, то и говорить особо не о чем. Но каким образом у лорда и у одного из топ-менеджеров Ордена в Запорталье может не хватать полномочий, мне непонятно. Гонять такого на предварительные переговоры — как-то нерентабельно.

Наконец вместо ответа последовал вопрос:

— Если я скажу «просто познакомиться с вами», это вас не устроит? — К счастью, лорд все-таки не был одесситом и сам же на него ответил: — Понимаю, не устроит. В общем-то вы правы. Это только одна из целей.

Опять небольшая пауза.

— Вы позволите быть с вами откровенным?

Вопрос бессмысленный. Не думаю, что кто-нибудь когда-нибудь отвечал «нет».

— Я, конечно, могу ошибаться… — Бофор как будто нащупывал слова. — Но у меня сложилось впечатление, что вы в принципе готовы сотрудничать с Орденом, но сохраняя при этом определенную свободу. То есть заниматься не только тем, что вам прикажут, но и тем, к чему у вас лежит душа. Я прав?

— Вы очень четко сформулировали мою позицию. Я ее несколько раз доводил до сведения и господина Стептона, и присутствующего здесь господина Аткинса, и даже отсутствующего здесь, к счастью, господина Дорна. И мне всегда казалось, что в изучении культуры Ушедших Орден должен быть заинтересован не меньше меня. Иначе использование полученного наследия будет крайне неэффективным.

— Полностью разделяю вашу точку зрения. Но, к сожалению, с этим согласны не все в нашем руководстве. Думаю, для вас не секрет, что большинство финансистов, если видят, как получить большую, очень большую, прибыль за один ход, считать варианты даже на два хода вперед не считают нужным. В настоящее же время финансовый эффект от ваших научных исследований в обозримом будущем несоизмерим с доходами, которые могут быть получены при использовании вас как целителя.

— Гонорары врачей, конечно, достаточно велики, но не чудовищны. Например, я могу за три дня вырастить новый зуб вместо удаленного. Наверное, несколько миллионов за год такой стоматолог заработать может. Не думаю, что подобная сумма может «делать погоду» в масштабах целого мира. А изучение культуры Ушедших может привести к новому научно-технологическому прорыву (не хочу использовать слово «революция», оно мне нравится не больше, чем вам). К тому же явно не один я стал упсуром, раз все переселенцы проходят через испытание артефактом.

— Пожалуй, я открою вам страшную тайну Ордена. До вас было всего пять упсуров, вы — шестой. Из них стали сотрудниками Ордена только четверо, пятый — китаец, и наши косоглазые друзья его где-то очень хорошо прячут. Двое уже не справились с освоением некоторых заклинаний, а попыток на каждое, как вы знаете, только три. Лучше всех дела обстоят у Менахема Будхаля, но он, освоив пятидесятое заклинание «полное исцеление», почему-то застрял. Следующее ему с первого раза очень трудным показалось, и две оставшиеся попытки он боится тратить. А еще одного вы уже обошли, хоть он и инициировался почти на год раньше вас. Так что не надо себя недооценивать. Как, кстати, ваши успехи?

Неожиданно. И спасибо Бофору, который не стал темнить. Вот Аткинс его откровениями явно недоволен. Не по роже, по эмоциям чувствуется. А с лордом, похоже, можно иметь дело. Надеюсь, я не ошибаюсь.

— На сегодняшний момент выучил тридцать три заклинания, тридцать четвертая бусина только сегодня засветилась, еще не успел с ней поработать. Тут покой и сосредоточенность нужны. Пропусков пока нет. Затруднений тоже еще не было.

— Вот видите! Все козыри у вас.

— И?

— В настоящее время самым главным от Ордена в Запорталье является вице-магистр Натан Дрейк. К сожалению, именно его я имел в виду, когда говорил о недостаточной гибкости руководства. Заставить его поменять мнение может только недовольство со стороны Магистерского Совета.

— Или Магистра?

— Открою еще одну тайну. Магистра в Ордене нет. Есть вакансия, по поводу заполнения которой члены Совета так и не смогли договориться. Возможно, и не смогут.

— Так что вы предлагаете?

— Не спешите заключать контракт. Ничего сверх ранее сказанного ни Дрейк, ни его представитель Стептон вам в ближайшие несколько месяцев не предложат. А чем больше заклинаний вы выучите, тем крепче будет ваша позиция. Возвращение молодости, точнее — заклинание «расцвет сил» — как раз последнее, шестьдесят четвертое. Освоите его — и все спонсоры Ордена будут ваши. Тут уж Совет и слова сказать поперек не посмеет. А пока — лучше вообще избегайте переговоров. Нового ничего не услышите, только нервы вам мотать будут.

Задавать вопрос, почему сотрудник Ордена подбивает меня не соглашаться на предложения Ордена, я не стал. Ясно, что у них какие-то внутренние терки. Конкретно у Дрейка с Бофором или, скорее, кого-то из членов Совета, с которым (которыми) он связан. К сожалению, в простом сохранении статус-кво я не заинтересован.

— Спасибо за добрый совет и участие. Наверное, поступить так будет правильно. Но хотелось бы уточнить две вещи. Во-первых, на какие условия я смогу все-таки рассчитывать, когда проблема с господином Дрейком будет вами решена? — Я замолчал.

— А во-вторых?

— Сначала хотелось бы услышать ответ на первый вопрос.

Бофор на несколько мгновений задумался, потом улыбнулся:

— Давайте договоримся так. На вас, как я понял, некоторый отпечаток наложили идеалы коммунизма. Вот давайте из этого и исходить. Как там сказано? От каждого по способностям, каждому по потребностям? Вот так и будете жить, при личном коммунизме. И в потребностях вас никто ограничивать не будет.

— Это, конечно, замечательно, но какую-то твердую сумму дохода, не зависящую от запросов, тоже хотелось бы иметь. Не всегда приятно просить денег на мороженое, знаете ли.

— Хорошо. Открытый счет, на котором всегда будет не меньше десяти миллионов. Устроит?

— Более чем…

Лорд победно улыбнулся:

— Второй вопрос?

— Текущее состояние моего счета. Пока что я только тратил деньги. Свои деньги. И, получается, никаких поступлений от Ордена меня не ждет, пока я не выучу все заклинания. Даже если темпы не снизятся и мне никто не будет мешать, это еще месяца два-три. Но, возможно, и дольше. Например, полгода. В общем, не люблю говорить о деньгах, но сейчас у меня остался только один миллион, который в ближайшее время мне придется начать тратить. Знаете, это психологически неприятно. Очень хотел оставить его в качестве резерва, но подкузьмила история с бывшей девушкой и РА. В общем, какие-то деньги на текущие расходы, которые позволили бы мне прожить это время, не трогая этого миллиона, мне бы хотелось получить.

И, кроме того, проверить серьезность ваших намерений. А то миллионы на словах стоят много меньше тысяч на счете.

Бофор посмотрел на своего спутника:

— Аткинс, у вас же есть фонд на оперативные расходы. Какую сумму вы можете потратить без согласования с начальством и не раскрывая статью расхода перед Советом? Вроде «оперативных расходов»?

Судя по эмоциям, безопасник внутренне вступил в борьбу с самим собой. Но все-таки решился:

— Тысяч пятьдесят-шестьдесят, но отчет потом все равно сочинять придется.

— Вы уж постарайтесь. Николас, устроит вас такая сумма?

Пятьдесят тысяч? Серьезная у Аткинса контора, если в ней на оперативные расходы подобную сумму списать могут.

— Если не случится никаких непредвиденных трат, то вполне.

— Тогда дней через пять в отделении банка в Ути на вас будет открыт вклад. Быстрее не получится. Сами знаете, электронные переводы тут не работают. Денежные переводы с той же скоростью ходят, что и обычные письма.

— Спасибо, буду ждать. А пока, раз уж мы обо всем договорились, вам чего-нибудь не очень сложного подлечить не надо? Могу «малое исцеление», «малое восстановление» или хотя бы «силу жизни» наложить. Точнее, сыграть.