Где же Сарада? Она должна была прикрывать этих двоих!

Какаши запустил в Обито несколько кунаев. Тот играючи увернулся. Очертания песчаного енота, раненой Двуххвостой кошки и Треххвостого исказились. Они стали прозрачным, нематериальным, и статуя всосала их полностью практически одновременно.

Подсевший шаринган уловил движение. Какаши резко развернулся и принял на блок удар джинчурики Гоби. Кости ломило от силы удара. Он кувыркнулся назад. Джинчурики последовал за ним. Благо он был в раннем режиме биджу. С полноразмерным хвостатым Какаши бы не справился.

На это нет времени.

Глаз Обито запульсировал. Какаши попытался перенести джинчурики в измерение Камуи. Тот понял его намерения и быстро переместился. Техника оторвала ему лапу, но не особо ослабила.

Нажравшаяся чакры биджу статуя стала подниматься. Дерево скрипело и лопалось от ее напора. Невидимый Тензо в своем укрытии старался изо всех сил. Новые побеги заползали статуе на шею, обвивали руки, и исполин снова застыл.

Удержал.

Один из побегов попытался ухватить Обито за щиколотки, но тот аккуратно прошел сквозь. Статуя заглотила Четыреххвостого. Дерево снова натужно затрещало. Гуманоид разрывал на себе путы и поднимался.

Шестихвостый и Семихвостый позади Обито распахнули пасти. Перед ними концентрировалась энергия. Какаши сжал дрожащие пальцы в кулак.

Дьявол, они все метят в меня.

Глаз Обито болезненно пульсировал.

Перенести их всех… Чакры хватит, но…

Какаши взглянул на свою руку в перчатке.

****

Глаза отдыхали. В этом месте никого не было, кругом застыла тишина, совершенно неживая. Солнце исчезло. Над головой лежала глубокая черная тьма, в которой слепые глаза не различали никаких деталей. Дно покрывали прямоугольные каменные блоки, излучающие холодный свет. Сарада протянула руку и коснулась вставшей на пути стены. Тоже один из блоков. Ничего нового.

Где я?

Дайса на плече прихватывал клювом пряди волос и больно дергал, но Сарада терпеливо игнорировала фокусы доставучей птицы. Жизнь Наруто висела на волоске, а она застряла в этой проклятой ловушке, из которой не было выхода.

Неподалеку вспыхнула чакра. Кто-то пришел в измерение. Сарада активировала Мангеке. Фокус Канрен врезался в тело пришельца в районе сердца, но…

Нет проклятой печати. Это не Обито.

«Это Какаши! Чуть не убила».

Сарада погасила шаринган и подбежала к Какаши-сенсею. Тот стоял на четвереньках и тяжело дышал. Его щека была в крови.

— Сарада?! Как ты здесь?

— Что там? Вас тоже поймали?

— Нет. Я сам.

«Какаши на пределе».

Но чакра у него еще есть. Я видела.

«Мы видели. Да».

— Хорошо, что я не перенес сюда бомбы. — Он устало посмотрел на нее снизу вверх. — Обито поймал Би и Наруто.

— Что?! — К глазам против воли приливала чакра. — Вы можете вернуть нас?

— Должен.

Какаши-сенсей закрыл глаза и снова открыл. Сарада почувствовала легкое головокружение, которое, впрочем, тут же прекратилось. Мужчина, подавив глухой стон, схватился за глаз.

— Откат?

«Да. Как у твоего Канрен».

— Но Обито использует…

«Обито — Учиха. И еще он видит лучше тебя, хотя так часто использует Мангеке, что должен был давно ослепнуть. С ним что-то не так. Нет смысла равнять на него Какаши».

— С кем ты… м-м… — Какаши-сенсей запнулся и снова застонал. — С кем ты говоришь, Сарада?

— Неважно!

Сейчас плевать было на конспирацию. Нужно было выбираться из этой западни. Немедленно!

****

Обито отменил приказ биджу. Энергия для биджудам рассеялась.

Какаши исчез.

Убегаешь?

Он шевельнул здоровым плечом. Непривычно было осознавать, что внутри измерения Камуи, всегда служившего ему убежищем, скопилось столько враждебно настроенного народа.

Но время нужно было применить с пользой. Вдруг у Какаши осталась чакра вернуться?

Он сложил печати одной рукой. Цепи выстрелили в стороны оставшихся джинчурики и поволокли их в глотку Гедо Мазо. Статуя поглотила их и встала на колени. Земля задрожала. Последние побеги мокутона лопнули.

— А теперь по очереди.

Печать. Сила Хачиби впитывалась в статую. Обито ожидал. Наконец чакра Восьмихвостого иссякла. На земле остался лежать труп джинчурики и ненужные более стержни.

— Дядька Би! — надрывно заорал Наруто и закашлялся. По его подбородку стекала кровь.

Обито отдал приказ статуе. Между распахнувшейся пастью Гедо Мазо и скорчившимся джинчурики Кьюби натянулись цепи. Что-то дрогнуло в сердце от взгляда Наруто: измученного и злого. Так смотрела на него Кушина, перед тем как он извлек из нее Девятихвостого.

Хорошая была ставка, Йондайме. Наруто превзошел Кушину как джинчурики. Но я все равно победил.

Наруто закричал. Для джинчурики разрыв с биджу был процессом болезненным и, как правило, смертельным. А ведь Кушина пережила извлечение Кьюби. Уникальный геном Узумаки; Обито терзало любопытство: насколько сила Кушины передалась ее сыну?

Из груди Наруто вырвался Лис — огромное яркое чудовище, скованное цепями. Статуя жадно заглатывала пылающую чакру. Последний хвост оторвался от печати джинчурики. Наруто прогнулся в спине и оцепенел, будто его парализовало. Веки опустились, пряча усталый взгляд измученного борьбой ребенка. Наруто качнулся и повалился на спину.

****

Сарада вынырнула на поверхность. Привычное чутье подводило. Она не ощущала поблизости чакры Наруто. А ведь Какаши-сенсей должен был выкинуть ее неподалеку от него. Дневной свет после мрака измерения Камуи слепил и без того бесполезные глаза. Секунда… две… Прояснились формы и краски, темные стволы деревьев, трава. Небо над головой все еще ярким белым пятном.

— Сарада? — взволнованно позвал Тензо — размытое черно-зеленое пятно справа. — Где Какаши-семпай?

— Какаши-сенсей остался… — начала она и вдруг заметила Наруто.

Подбежала к нему, почти упала. Земля, усыпанная крошкой острых камней, обожгла разбитые колени. В них передавалась вибрация — это вдалеке шагала статуя, освободившаяся наконец от пут мокутона.

Наруто лежал на спине, чуть приоткрыв рот. Бледный, неподвижный. Оживший шаринган уловил в его теле тающие всполохи чакры. Сарада ухватила Наруто за горло. Большой и указательный пальцы прощупали гаснущий пульс.

Руки задрожали. В животе, в том месте, где замешивалась чакра, стало холодно и больно. Слюна показалась металлической на вкус… только показалась.

Сарада резко рванула язычок молнии на куртке, распорола скальпелем чакры сетчатую футболку, протянула ладони над грудью Наруто и попыталась сконцентрироваться на медицинской технике.

«Лучше бы тебе меня выпустить, — вкрадчиво сказал саннин. — В таком состоянии ты не удержишь свою склонность к природе огня».

Сарада моргнула и тряхнула головой, прогоняя дрожь из тела. Дыхание выровнялось, но холод из крови никуда не делся.

Сосредоточься. Медицинская чакра. Чистейшая…

Затихающее сердце Наруто отозвалось, забилось вновь. Окончательно восстанавливались ткани пробитого легкого. Только жизнь почему-то не возвращалась. Через облачко связующей чакры Сарада чувствовала, что системы организма Наруто, вроде бы вполне исправные физически, продолжают отключаться одна за другой.

— Почему? — рваный отчаянный выдох.

«Наруто-кун — джинчурики, — неожиданно жестко сказал Орочимару. — Джинчурики, из которого извлекли биджу, погибает. Есть только один способ спасти его: вновь наполнить чакрой Кьюби».