По-хорошему, стоило помочь маме и присоединиться к медикам, начать лечить этих людей, но Сарада знала, что медицина — не ее конек. Она — боевик. Стоило поберечь чакру, чтобы защитить медиков, если неприятель нагрянет в госпиталь.

Сарада аккуратно пробиралась между ранеными, переступая через ноги, руки, головы и туловища, когда заметила краем глаза, что Карин дернулась и открыла глаза. На ее несчастном лице отразилась паника. Она вырвала руку из зубов раненого мужчины и вдруг заорала диким голосом, словно увидела призрака:

— Он здесь!

Все обернулись на нее. В холле сразу стало тише. Перестали переговариваться ирьенины, даже раненые затаили дыхание и не стонали каких-то секунд пять.

И в следующий миг госпиталь дрогнул от страшного удара.

Сарада разрывалась. Ее тянуло к дяде. Посмотреть, как он там. Помочь, убедиться, что все в порядке. Но бросать маму было нельзя. Мама была дороже.

Как бы поступил Нанадайме? Как он мог защитить всех? Я… я не могу даже разорваться между двумя людьми.

Сараду вдруг осенило. Она неожиданно вспомнила их миссию по защите идеальных манго. Тогда Наруто защищал фрукты. В будущем — людей. Его подход…

«По клону на манго».

Она сложила печати. Рядом возник теневой клон. Чакры за последние годы прибавилось, но больше одного клона все равно было создавать нерационально. Шаринган все так же потреблял кучу энергии. Оставив клона в вестибюле присматривать издали за Сакурой, Сарада взлетела по лестнице наверх, на ходу вспоминая, в какой палате держали дядю. Карин бросилась за ней следом, явно наступая на раненых, потому что вслед ей доносились ругательства.

В конце коридора нужного этажа виднелась улица: госпиталь был частично разрушен. А у палаты Итачи все так же исправно дежурили Анбу. Они не покинули свой пост даже несмотря на чрезвычайное положение в деревне. Охраняли Коноху от Итачи? Или Итачи от Пейна?

Сарада попыталась прорваться в палату к дяде, но ее оттолкнули.

— Туда нельзя.

Она на миг смешалась, соображая, как ей обойти охрану, но в коридор вылетела безумная Карин с воплями:

— Его сейчас убьют, идиоты!

Ошарашенные стражи переглянулись.

— Я проверю, — сказал один.

Второй преградил путь нетерпеливым девушкам и не позволил войти внутрь. Дверь приоткрылась. Сарада, приподнявшись на цыпочки, заглянула в палату. У окна стоял еще один член Анбу. Почти целый отряд на одного Итачи?

Дядя, прикованный к койке, присел в напряжении. Сарада скользнула взглядом по металлическим браслетам у него на запястьях, — чтобы не складывал печати; по повязке на глазах — чтобы не ловил медиков в гендзюцу. Ничего не изменилось с момента недавней встречи.

Гады. Привязали, как на убой.

Но чего еще было ожидать от Хокаге? Учиха Итачи был отступником. Человеком, вырезавшим свой клан. Может, это и было правильно — оставить его на расправу Пейну. Правильно с точки зрения Хокаге. С Итачи наверняка уже успели вытянуть все, что можно было. Вряд ли он ставил на свой разум защиту хаоса. Ни один адекватный человек на такое бы не решился.

«Но ты решилась».

У меня не было выбора.

«Или ты невменяемая».

Возможно. И доказательство этому твой голос у меня в голове.

«…и кто тебе сказал, что Итачи адекватный? Он уничтожил свой клан».

Сарада не ответила. Времени разбираться с причинами Хокаге и возможностями Итачи не было. Ей хотелось кинуться освободить его, но она знала: Анбу не позволят. Карин панически всматривалась в потолок коридора, словно видела сквозь перекрытия.

— На третьем этаже! Подошел к окну. Сейчас…

Раздумывать было некогда. Сарада активировала Мангеке, мигом поймала мужчину, стоящего у нее на пути, в гендзюцу и вбежала в палату.

В окно влетел человек в плаще с красными облаками. У него был лысый череп с мелкими рогами-железками и удивительно широкая шея. От его странной внешности по коже пробежала дрожь. Что-то с ним было не так. Красные ногти, неестественно бледная кожа, этот пирсинг… и фиолетовые глаза. Прямо как у того носорога, которого она совсем недавно убила.

И как у папы…

«Это марионетка. Он может стрелять ракетами, добавлять себе лишние части тела. Осторожнее».

Хай.

Но передать информацию Анбу Сарада не успела. Пейн вскинул руку, запястье оторвалось, обнажая сегментированную металлическую связку вместо кости. Из разрыва брызнула светлая жидкость, будто масло, и из руки марионетки вырвались ракеты.

Глаза, а за ними и все тело пронзило волной боли. Кругом громыхнули взрывы, затянутые красной пеленой чакры Сусаноо.

****

Он чувствовал рядом присутствие людей и среди них также присутствие Сарады. Слышал противный женский голос, смутно знакомый:

— На третьем этаже! Подошел к окну. Сейчас…

Услыхав механический щелчок, Итачи дернулся, прикованный к койке.

Пришел за мной.

Он хотел направить чакру к глазам. Пусть это убивало его, пусть… Нужно было выжить и, кроме того, защитить Сараду.

Но он не успел пустить чакру на Мангеке. Долей секунды его опередила племянница. Итачи ничего не видел за повязкой, но отчетливо ощущал вокруг течение чакры Сусаноо Сарады.

Глупая. Сказал же никому не показывать!

Кругом гремели взрывы. Что-то взгромоздилось на его ноги поверх одеяла. Это была не Сарада, но кто-то, кто тоже оказался внутри ее Сусаноо. Кто-то, кому она доверяла. Этот кто-то сорвал с его глаз повязку, и Итачи увидел в сантиметрах от своего лица красноволосую девушку в очках и с ярко-красными глазами. Незнакомка была настолько близко, что даже со своим никудышным зрением он различал ее черты. Она обхватила его ладонями за щеки и проорала в лицо:

— Имбирь! Живой!

Итачи отшатнулся чуть испуганно и часто заморгал.

— Ты кто?

Присутствие человека в такой близости, в то время, как у него были скованны руки… Он, привыкший контролировать ситуацию «от» и «до», испытывал дискомфорт и не мог избавиться от ощущения опасности.

Да еще эта девушка. Какая-то она была странная. Итачи успел заработать себе достаточно грозную репутацию, чтобы люди опасались к нему приближаться. В Конохе его знали отлично, и такое беспечное поведение незнакомки выбивало Итачи из колеи.

Сарада стояла неподалеку. Он ее скорее чувствовал, чем видел — нечеткий силуэт. Сусаноо племянницы перекрасило палату в красный. Судя по ярким всполохам, вокруг горел огонь.

В копчик передавалась вибрация от рушащихся стен госпиталя. Палата стала проваливаться вниз.

Сарада переместилась к нему ближе. По цепи левого браслета прошел легкий импульс к запястью. Итачи попробовал шевельнуть рукой и почувствовал, что она наконец-то свободна. На ноги снова навалилась тяжесть: Сарада легла животом на одеяло, чтобы дотянуться до второго браслета, освободила и вторую его руку.

Койка провалилась вниз вместе с полом. Красноволосая девушка завизжала и вцепилась ему в плечи. Итачи, повинуясь рефлексу схватиться за что-нибудь при падении, машинально сжал ее локти. Они втроем свалились на первый этаж. В грохоте послышался треск электричества — обвал раздавил драгоценную аппаратуру. Благо в этом помещении хотя бы не было пациентов.

Пейн все еще был рядом. Итачи знал: так легко он бы не отстал. Но за ним, судя по всему, послали пока только один из Путей.

— Почему он хочет убить тебя? — спросила Сарада.

— Надо уходить, — ответил Итачи, терпеливо игнорируя прилипчивую незнакомку, повисшую у него на рукаве. — Задержимся, и он разрушит весь госпиталь. Нужно отвлечь его, увести подальше.

Сарада пустила на Сусаноо больше чакры. Скелет стал разрастаться. В очертаниях форм красного исполина угадывалась сформировавшаяся правая рука. Сжав в кулак пальцы, гигант, повинующийся ее воле, выбил стену первого этажа, и они втроем выбежали наружу.