Единственный человек, с которым она могла быть откровенна.

Двор академии, бабушка с дедушкой, Нанадайме и надменный Саске — все это было где-то далеко и не с ней. А с ней же осталось только гулкое биение пульса и мысленные молитвы: «Пожалуйста, дядя, вернись!»

****

Кохината Мукай щелкнул зажигалкой и с наслаждением затянулся. По воздуху распространялся крепкий сигаретный дым. У этого шиноби были своеобразные привычки. В минуту опасности он расслаблялся и предавался собственным слабостям: курил, хлебал из серебряной фляги саке. Но Итачи прекрасно знал, что именно после этого Мукай становился особенно опасен и начинал сражаться в полную силу.

Вокруг них на земле растянулись шиноби Скрытого Тумана, более десятка. Они с Шисуи победили всех противников в одиночку. Остался только Мукай: их главная цель и самая сложная.

Шисуи активировал шаринган и крикнул:

— Кохината Мукай! Сдайся по-хорошему. Может, Хокаге-сама окажется снисходителен и не казнит тебя!

Мукай ухмыльнулся, сплюнул на землю вязкую слюну и сделал глоток саке из фляги.

— Шисуи Телесного Мерцания, — произнес предатель. — Слыхали, знаем. Ты известная личность. Однако у меня складывается впечатление, что ты ходишь только по солнечной стороне...

Шисуи нахмурился. Мукай открыл правый глаз, избегая при этом шарингана.

— …или же ты просто все еще ребенок?

Он насмешливо изогнул губы и спрятал окурок в портативную пепельницу.

— Вы же знаете, что я сделал. Мне не имеет смысла сдаваться. Эх, и кто бы мог подумать, что за моей жизнью придут два гения клана Учиха. Лестно. Весьма лестно. Но я не буду сдерживаться, ребятки.

Объем его чакры резко увеличился. Вокруг левого глаза вздулись вены.

— Бьякуган! — воскликнул Итачи.

****

Церемония закончилась. Они всей семьей возвращались домой, только Саске остался в академии на занятиях в свой первый учебный день. Бабушка с дедушкой молчали, и Сарада чувствовала себя немного неуютно. С Микото отношения у нее были самые теплые, но с Фугаку… Сарада немного боялась своего деда с вечно суровым лицом, да и разговаривали они крайне редко.

— Сарада, — вдруг произнес дед.

— Да, Фугаку-сан.

— Как твои тренировки?

Один и тот же вопрос из раза в раз.

Тебе ведь совсем не интересно, дедушка. Ты спрашиваешь просто ради приличия.

— Все хорошо. Я тренируюсь с Изуми и иногда с Итачи-саном, если у него есть свободное время.

— Учиха Изуми. Дочь Хазуки… Припоминаю.

Они продолжили идти в тишине. Но дедушка неожиданно заговорил снова:

— Я хочу взглянуть на твои навыки.

У Сарады похолодело в груди.

— Должен понимать, на что ты можешь рассчитывать. Договорись на днях с Изуми, проведете спарринг. При мне.

— Хорошо, — выдавила Сарада.

Действительно страшно. Она чувствовала, что за последний месяц стала сильнее: тренировки с Итачи и Изуми не прошли даром. В академии будущего у Сарады не было достойного конкурента, а работая с более сильным противником — и сам учишься гораздо быстрее. Но устроит ли ее уровень лидера клана? Сарада подозревала, что дедушка невероятно силен. Наверняка она будет выглядеть жалко в его глазах, как бы ни старалась и не тренировалась.

«А потом он скажет, что я бездарность и выгонит меня из дома. Нет, дядя не позволит ему. Но дядя на миссии, и он может… Нет. Не думай об этом!»

Сарада стиснула зубы и крепко сжала кулаки.

****

Бой развернулся в котловине на три-четыре часа к северу от Конохи. На скалистой местности не росло ни травинки, зато оказалось много отличных мест, чтобы притаиться в засаде.

Главной стратегией было поймать Мукая в гендзюцу. Итачи отвлек внимание противника теневым клоном, спрятался за камнями и притаился, а Шисуи отважился вступить с носителем бьякугана в ближний бой. Он все пытался вывести противника на удобную позицию, чтобы Итачи смог применить технику иллюзии.

Создать бы хоть крошечную лазейку в его сознании. Потом ведь можно будет протолкнуть иллюзию помощнее и все, миссия выполнена.

Уже несколько раз Итачи казалось, что их взгляды пересеклись, но идеального случая все никак не представлялось. Благодаря своему колоссальному опыту Мукай успешно избегал шарингана.

Шисуи применил технику Великого Огненного Шара. Мукай стоял в боевой стойке Мягкого Кулака, протянув перед собой руку, и не шевелился, будто не видел стены пламени, что надвигалась на него в лоб. Огненный Шар Шисуи был огромен. Технику такой мощности мог создать разве что Фугаку, лидер клана, больше никто.

Прямой удар.

Сейчас все будет кончено.

Шар пламени врезался в неподвижного мужчину и вдруг разделился надвое, словно натолкнулся на невидимую преграду. Мукай стоял на прежнем месте и довольно скалился.

«Черт. Его Мягкий Кулак смог разбить огненную технику?!» — в отчаянии подумал Итачи.

Они снова вступили в ближний бой. Мукай отвернулся от Шисуи, чтобы не попасть в гендзюцу. Но друг только того и добивался. Взгляд Мукая блуждал по местности, как раз в той стороне, где притаился Итачи. Их взгляды пересеклись.

Сейчас!

Нет… Должны были пересечься. Что-то пошло не так. Мукай в тот же миг оставил Шисуи и взмыл вверх.

Черт. Он раскрыл меня.

Противник ловко прыгал по скале, направляясь прямо к укрытию Итачи. Шисуи, предоставленный самому себе, вдруг ухмыльнулся и исчез. В следующее мгновение он появился перед Мукаем и со всей силы зарядил ему ногой в лицо. Чудовищный удар откинул Мукая к отвесной каменной стене. Он ударился головой, упал и остался лежать неподвижно.

Он… Он ведь расшиб себе голову.

Но тело джонина вдруг обернулось надколотой деревянной колодой.

— Замена! — воскликнул Итачи в панике.

— Именно, — ответил голос за спиной.

Итачи резко обернулся. Прямо перед ним стоял Кохината Мукай.

Сердце ушло в пятки.

Мукай молниеносно ударил Итачи двумя ладонями в живот. Страшная боль пронзила внутренности.

Четыре удара.

Итачи задохнулся. Он лихорадочно обдумывал контратаку, но Мукай зарядил новую порцию ударов: на этот раз восемь. Он бил мгновенно. Все восемь ударов врезались в тело одновременно. Нутро свело судорогой, руки, стопы местами онемели.

«Нет, — билась в голове отчаянная мысль. — Если он закончит свою комбинацию — я погибну».

Мукай замахнулся для новой атаки: шестнадцати ударов. Краем глаза Итачи заметил, что в размытом поле зрения вдруг возник Шисуи. С диким воплем он налетел на Мукая справа — со слепой зоны бьякугана. Мукай прервал комбинацию Мягкого Кулака, на время оставив Итачи в покое, поразительно легко увернулся от атаки, схватил Шисуи за горло и поднял высоко над землей.

— Шисуи… — прошептал Итачи.

Друг задыхался. Он извивался и дергался, сжимая запястье Мукая и тщетно пытаясь избавиться от железной хватки, сдавившей горло.

— Это называется — «тренировки», — процедил Мукай. — Когда ты работаешь над своими слабостями. Недооценили вы старика, ребятки.

— Кохината Мукай… — проговорил Итачи и шагнул к нему.

Он ничего не мог сделать. Комбинация Мягкого Кулака запечатала течение чакры, глупо было помышлять о контратаке, но ноги продолжали шагать к Мукаю, словно это могло спасти Шисуи.

— Хочешь, чтобы я убил его?

Мукай сильнее сжал горло Шисуи, намереваясь раздавить ему кадык. Друг захрипел.

— Прекрати! — едва не плача воскликнул Итачи.

Чакра сама собой хлынула к глазам, активируя шаринган.

Мукай презрительно ухмыльнулся.

— Такое гендзюцу на меня не подействует.

Он вновь повернулся лицом к своей жертве.

Шаринган Шисуи трансформировался. Томоэ закружились, сливаясь в странный резкий рисунок, напоминающий сюрикен, а зрачок исчез — стал красным, как и вся радужка. Мукай моментально отвернулся. Если их взгляды и встретились, то лишь на тысячную долю секунды, хотя Итачи ставил на то, что они не пересеклись вовсе. Поймать человека в гендзюцу за такой короткий срок было невозможно.