Дистанция между ними и Орочимару вначале быстро сокращалась, но теперь перестала уменьшаться. Путь заплетала на редкость прочная паутина, пропитанная чакрой. Хината вырвалась вперед и рубила ее Мягким Кулаком, а Какаши-сенсей перемещался следом.

— Далеко они, Хината?

— Орочимару — все дальше и дальше. Шестирукий отстал от него. Готовит нам ловушки из паутины.

Сенсей не ответил, но Хината догадывалась, о чем он думал.

Орочимару, как ящерица, сбрасывал хвост, чтобы уйти. Хвостом была Тройка Звука.

Этот шестирукий Кидомару нас не пропустит без боя. Начнем с ним биться — Орочимару уйдет. Нужно поступить так же, как Киба-кун и Шино-кун. Чтобы один из нас задержал телохранителя, а второй отправился за Орочимару.

По такому раскладу выходило, что она должна была или сражаться с пауком, или догонять змеиного саннина. Хината быстро пришла к выводу, что преследовать Орочимару она не станет, а в таком случае…

Я должна биться с Кидомару.

Ей стало страшно. В последний раз так страшно было в тот раз, когда на отборочных боях после второго этапа первого в ее жизни экзамена на чунина противником ей выпал Неджи. Пока их команда была вместе, Хината не боялась. Она знала, если оступится, то Киба-кун и Шино-кун ее поддержат. Да и товарищи, в отличие от отца и двоюродного брата, не считали ее ничтожной. Они верили в нее, и это придавало сил.

Тогда Хината ступала в Лес Смерти в окружении людей, которым она бесконечно доверяла, и самый трудный, казалось бы, этап экзамена они прошли в полном составе и без потерь. Лишь отделались легким испугом, когда мимо прошел Гаара.

Со спаррингом в зале Центральной Башни все было иначе. Против Неджи предстояло драться ей одной, и ни Кибы, ни Шино рядом не было. Она знала, что проиграет. Знала, что слаба. Если бы не Наруто-кун, она бы мигом сдалась, но он заставил ее переступить через свой страх, и сделав это, Хината неожиданно обнаружила, что если идти до конца, не боясь ни боли, ни смерти, то можно зайти настолько далеко, насколько, казалось, зайти вообще невозможно.

Наруто-кун победил одного из «Акацуки», потому что не боялся. А я смогу победить хотя бы этого шестирукого. Да, он силен. Но те люди, которых он убивал, погибли потому, что не могли ничего поделать с паутиной. Я могу рассечь паутину. А значит, я — худший противник для него.

Где-то на задворках сознания снова стали оживать воспоминания. Наруто-кун, вцепившийся руками в перила и орущий:

«Давай, покажи ему, Хината!»

Полированное тренировочное бревно в следах въевшейся крови от разбитых ладоней. Крепкие объятия Наруто. Звон колокольчика. Изящные движения Сарады, которая запросто справлялась с любым количеством клонов Наруто и побеждала в каждом спарринге. Недавняя встреча в рощице. Голубые глаза с расширенными зрачками… Так близко.

Сила Наруто вдохновляла. И, поразительно, сила девушки, которая ему нравилась, вдохновляла Хинату даже вдвойне. Она не хотела уступать этим двоим.

Кидомару затаился в ветвях на одиннадцать часов. Они наконец нагнали его.

— Сенсей, сверху! — воскликнула Хината.

Противник порциями выпускал сети паутины. Какаши-сенсей уклонился и спрыгнул вниз. Хината двумя хлесткими ударами рассекла две сети паутин и кувыркнулась с ветви назад. Шестирукий продолжал обстреливать ее паутиной. Она развернулась в воздухе и разбила еще несколько сетей, приземлилась рядом с Какаши-сенсеем. На земле было проще сражаться.

Какаши приподнял повязку протектора, за которой прятал шаринган. Похоже, он был настроен сражаться вместе с ней.

— Я его задержу, — выдала Хината.

Сенсей взглянул на нее с удивлением.

Не ожидал? Или не доверял?

— Быстрее, Орочимару уйдет!

Какаши дернулся было, чтобы отправиться в погоню за Орочимару, но все равно остался на месте.

— Хината, ты…

— Я идеальный враг для него. Вы же видите.

— Да но… Ты справишься? Одна…

Хинате стало стыдно. Конечно же, он, как и другие джонины-наставники, видел ее позор на том экзамене.

Но я стала сильнее.

— Киба-кун и Шино-кун наверняка уже победили. Они скоро придут ко мне на помощь.

Секунда колебаний, и Какаши кивнул:

— Рассчитываю на тебя.

Он ушел вбок, чтобы обогнуть поляну с засадой из паутины. Хината внимательно наблюдала за шестируким.

— Как будто я позволю! — донеслось из листвы, где он скрывался.

Чакра сконцентрировалась в районе головы Кидомару. Он открыл рот и достал из него бумеранг.

«Может вырабатывать своим телом особо прочный металл», — откликнулась память голосом Анбу.

Шестирукий замахнулся и швырнул бумеранг в Какаши-сенсея. Хината шагнула, меняя стойку, и резко вскинула руку вперед.

Хакке Кюшо!

Дальний удар чакры смел бумеранг. Хината приготовилась к очередной атаке, сфокусировалась на Кидомару и звонко воскликнула:

— Твой противник — я!

По лесу прокатился освежающий ветерок. Атак больше не было. Кидомару понял, что это бессмысленно, и быстро перерассчитывал стратегию.

— Не думал, что Хьюга сумеет атаковать на расстоянии, — прозвучал слегка удивленный голос. — Орочимару-сама сказал, носители таких глаз — бойцы ближнего боя.

Послышался азартный смешок.

— Тем интереснее будет игра.

****

— Гароога-а!

Присев на ветви дерева, Шино наблюдал издалека, как бешеный вихрь Кибы и Акамару гоняется за разделенными близнецами.

Хоть и предупреждал нас тот Анбу, все равно поразительно это. Надеюсь, помнит Киба, что в ближний бой с братьями вступать нельзя ему. На такой скорости вращения ничего не сделают они ему, но в обычном опасно будет.

Сакон и Укон, как и Таюя, перешли на вторую стадию Проклятой Печати. Их лица вытянулись, подбородки заострились. Волосы стали длиннее и свисали серыми космами на лицо. На голове прорезались плоские рога.

Проклятая Печать. Трудно от этого Кибе, но лучше для кидайчу моих, а потому лучше, что от обилия чакры быстрее расти они станут.

Близнецы остановились в десятке метров друг от друга, сложили печати и хлопнули ладонями по земле. Между ними возникли гигантские ворота с клыкастой рожей на створках. Звякнули цепями огромные грузы по бокам. Рама ворот ощетинилась шипами, а на макушке из-под крыши выглядывали рога. За одними воротами из земли лезли следующие. Следом — третьи.

Киба с Акамару пробили первые ворота насквозь, а во вторых прогнули глубокую вмятину, но дальше вмятины дело не пошло. Шино было плохо видно, что происходило между первыми и вторыми воротами. Он переместился.

Белый двухглавый волк рухнул спиной на землю и разбился на Кибу и Акамару. Оглушенный Киба, держась за голову, попытался подняться, но его тут же ударил в лицо один из братьев, и Киба стукнулся затылком о землю. Другой близнец замахнулся на Акамару, но пес оказался ловчее хозяина, увернулся и впился зубами в руку первому, дернулся. Руку по локоть оторвало от тела. Противник отшатнулся, заливая землю кровью. На месте оторванной руки, выбрасывая из обрубка сплетения сосудов и мышц, вырастала новая.

Акамару выплюнул руку с безвольно обвисшей кистью. К ней стремительно возвращался естественный цвет за отступающими пятнистыми узорами джуина. Пес думал наброситься снова, но враг его опередил. От удара ногой Акамару кубарем прокатился по земле, тонко скуля от боли, однако мигом встал на все четыре лапы и снова бросился в атаку.

Дело принимало нехороший оборот. В ближний бой с близнецами вступать было нельзя, а оглушенный Киба медлил и не мог подняться. Кидайчу же почему-то никак не давали о себе знать.

Шино всерьез заволновался.

Кидайчу мои… успеют ли?

Нужно было срочно вмешаться. Он вытянул вперед руки, выпуская из рукавов тучи насекомых.

****