— Так, значит, это и правда мокутон? — сказал Шисуи и нахмурился еще сильнее. — Вот уж не думал, знаешь…

— К ним не пробиться, — металлическим голосом сообщил капитан Анбу.

— Гм. Я попробую.

— Шуншин!..

— Не мешайте.

Шисуи осмотрел барьер. Даже додзюцу не могло уловить в нем ни бреши, ни единого изъяна. Те фиолетовые переливы никак не были связаны с уязвимостью барьера, просто обман зрения. На самом же деле чакра распространялась равномерно.

Мангеке Шаринган.

Глаза заныли от напряжения, но Шисуи не обращал на это внимания. Мир изменился. Сквозь Мангеке он мог улавливать куда более тонкие течения энергии, чем с помощью обычного шарингана, пусть и развитого до предела.

Вот она. Нашел.

Крошечный участок, более слабый, чем другие: надавить на него, и можно будет прорвать сопротивление барьера.

Каждую клетку тела пронзила боль. Мир исказился от чакры Сусаноо. Шисуи подождал, пока сформируется скелет, и ударил кулаком Сусаноо в ту самую найденную брешь. По главной арене от удара прокатился оглушительный визг, барьер завибрировал. Место столкновения с чакрой Шисуи занялось пламенем, и он отпрянул на соседнюю крышу.

Черт. Это не Сарада с ее игрушками и не барьеры Корня. Дело серьезное.

Теперь он уже сомневался, удастся ли ему пробиться. Сусаноо над ним развивалось и крепло. Шисуи редко использовал эту технику, чтобы не посадить глаза, и до такого уровня не доводил Сусаноо еще никогда. Он впервые создавал его полузавершенную форму, не только скелет, но и полностью верхнюю часть тела, доспехи…

Он оттолкнулся от крыши и взлетел на барьер. Фиолетовая энергетическая площадка под ногами воспламенилась, но Шисуи под защитой Сусаноо не почувствовал жжения. Все тело от глаз до пят и без того болело.

****

Исполин, объятый пламенем от контакта с барьером, замахнулся правой рукой, в которой на ходу формировалось конусообразное оружие, напоминающее бур. Сражения по всей арене приостановились. И шиноби Листа, и нападающие из Звука с удивлением наблюдали за тем, что творилось над ложей Каге. Бур ударил в плоскость барьера, и оружие окутало пламенем, но зеленому демону было безразлично. Он замахнулся снова.

— Что за сила? — поразился Асума и застыл, приоткрыв рот.

Дымящаяся сигарета прилипла к нижней губе и не падала.

— А ты говорил, Учиха, — нервно пробормотал Какаши.

А сам подумал: «Интересно, это просто техника или сила его шарингана?»

Оставшиеся в живых члены клана Учиха не претендовали на его глаз, прощальный подарок Обито, однако очень любили напоминать, что Какаши не кровный носитель додзюцу, а потому не способен раскрыть его потенциал полностью. Шаринган был страшным оружием, но до сих пор Какаши даже не подозревал насколько.

С новым ударом барьер осел, меняя очертания, боковые плоскости округлились, словно их распирало изнутри. Какаши заметил, как попятился отряд Анбу, сидящий на крыше у самого барьера. Лидер дал команду, и фигуры в темных плащах ускользнули прочь. Капитан отряда остался у самого края крыши, готовый в любой момент последовать за подчиненным.

— Дело плохо, — сказал Какаши.

Он начал понимать, что сейчас будет.

Шисуи ударил в последний раз. Сверло с оглушающим скрежетом прошило насквозь верхнюю плоскость, и в следующее мгновение весь барьер вспыхнул ярким светом.

— Черт… Ложитесь! — воскликнул Какаши и упал в проходе.

Асума лег и прикрыл голову руками. Невероятной силы взрывная волна ударила по стадиону. Сонных людей на сидениях сносило со своих мест. Кто-то сполз в проход между рядами, кто-то вывалился на ступени между секторами, но спящие изначально имели опору, им все-таки ничего не угрожало. А вот Гай не успел сгруппироваться, и его откинуло к дальней стене.

Волна прошла, Какаши осторожно приподнялся.

****

Шисуи со своим Сусаноо провалился на поле боя и приземлился на перекрученный ствол дерева. Хирузен стоял, широко расставив ноги, и сложив ладони. Орочимару обеспокоенно оглядывался. Барьера больше не было.

Шисуи погасил Мангеке и встал рядом с Третьим.

— Учиха Шисуи. Как всегда, невовремя, — недовольно сказал Орочимару. — Вначале помешал мне общаться с ученицей, а теперь прервал беседу с учителем.

— Сандайме, как вы? — спросил Шисуи, игнорируя Орочимару.

— Гм, — только и ответил старик.

За спиной саннина стояли Первый и Второй Хокаге.

— Вот уж не думал, — тихо сказал Шисуи, — что мне доведется сразиться с основателями.

Воскрешенный Хаширама Сенджу сложил руки. Толстые побеги выстрелили из черепичной крыши и ударили прямо в неподвижного Хирузена.

Шисуи молниеносно сложил печати и выдохнул пламя, но шаринган видел, что побеги это не остановило. Они обугливались, но продолжали расти и ударились в броню появившегося Сусаноо. Шисуи тяжело дышал, ему снова пришлось активировать Мангеке. И он, и Третий были под защитой, но Хаширама останавливаться не собирался. Побеги гнались за Шисуи и Хирузеном, и нахально пытались обвиться вокруг зеленого исполина.

Огненной техники мало. Это чертово дерево растет быстрее, чем пламя сжигает его.

Шисуи оглянулся и увидел, что назад хода нет. Сзади возвышалась земляная стена, из которой прорастали новые побеги, выше закрывало небо сплетение перекрученных стволов. Хаширама заревел. Черепица вспучилась и хрустела под напором прорывающихся новых деревьев, которые с дикой скоростью направлялись прямо к ним.

— Вот же черт… Сандайме, огня!

Хирузен кивнул. Понял.

Шисуи сложил печати и выдохнул навстречу мокутону большой воздушный вихрь. Режущие потоки кромсали прорастающие ветви. Третий набрал воздуха в легкие и выдохнул пламя прямо в вихрь Шисуи. Смешанные техники Стихии Воздуха и Стихии Огня объединились в сильнейший огненный смерч, который покатился навстречу Хашираме, сжигая его лесопосадки. Перед братом возник Нидайме и использовал Стихию Воды. Сквозь шипение гаснущего пламени слышался треск разрастающихся деревьев. Мокутон Хаширамы, не скованный пределами барьера, распространялся за пределы ложи Каге, прорастал сквозь трибуны, смещал с места спящих зрителей.

— Там же люди! — в отчаянии воскликнул Хирузен. — Шисуи-кун, зря ты вмешался…

— Не зря! — яростно парировал Шисуи. — Я не хочу, чтобы вы погибли! Там Какаши-сан и Анбу. Наше дело — Орочимару!

****

В горячем тумане, окутавшем арену, шаринган видел чакру противников. Какаши убил еще троих. Пар понемногу рассеивался.

Как много джонинов пожаловало.

Он снова мог нормально видеть Асуму, Гая и других. Отряд Анбу рассеялся по арене и сражался с Четверкой Звука. Сквозь трибуны прорастали деревья. Бетонные стены и ступени растрескивались, выпускали на свет побеги, которые на глазах превращались в толстые стволы и буквально разрушали ряды, где сидели и лежали спящие люди.

— Так вся арена обвалится, — заметил Асума.

Метким глазом Какаши засек членов другого отряда Анбу, которые рассеялись в странном формировании, прямоугольником. На месте, где виднелись их фигуры, вспыхнул свет и новый барьер накрыл трибуны стадиона, уже другой, но чем-то похожий на предыдущий своими странным переливами.

— Что это? Теперь мы в ловушке?! — заорал Гай.

— Нет, — ответил Какаши. — Это Анбу. Они защитили людей. Не зевай, Гай!

— Не дождешься, мой извечный соперник! — воскликнул ободренный Гай и впечатал в бетон хлипкое тело шиноби Звука. — Это сила юности!

****