Мартин не сел к водометам, положившись на течение. Он понимал, что в ближайшее время вопрос, куда они плывут, станет неглавным. Главным будет вопрос — откуда. Он вспомнил оскаленные морды первого ряда конницы, зыбкий блеск на кирасах всадников и зябко поежился. Ему захотелось оправдаться если не перед Хэс-том, то хотя бы перед самим собой.

— Что было бы, если б они взяли нас?

Что-то в голосе выдало его. Жалость проскользнула, что ли, или сожаление…

— Не жалей их, господин благородный Штурман, — снисходительно ответил Хэст. — Точно сказать не берусь, но явно хуже, чем сейчас.

Мартин не ответил. Приняв молчание за сомнение, Хэст продолжил:

— Сперва, наверное, к Трульду на разговор. Потом пытка… Потом опять дознание. Он разговорчивый, собака.

Мартин прижался лбом к стволу разрядника — пытка, дознание… Невообразимой древностью, трухой времен веяло от всех этих слов. Застенок. Брызги крови и грязь на стенах. Бывшие не более чем абстракцией слова, никак не могущие относиться к нему, штурману звездного флота, все-таки стали явью. Для него. Для Сергея. Как были они явью для всех других в этом мире, включая Хэста Маввея Керрольда, владельца замка Керрольд.

«А может быть, все же можно было бы объяснить? Договориться с ними?»

Видя задумчивость чародея, Хэст спохватился, что не совсем точно обрисовал ситуацию:

— Сперва-то, конечно, с нами дружинники его потешатся, а уж потом…

— Как это? — пришел в себя Мартин. От слов Хэста по спине проскользнул холодок. — Как это? Как это — потешатся?

Хэст усмехнулся почти весело:

— Да уж как водится… Чтоб сговорчивыми были… Есть у него там, я слышал, несколько типов с противоестественными наклонностями.

Мартин мысленно содрогнулся.

«Значит, я действовал правильно! — подумал он. — Конечно, можно было бы пройти через все это и остаться живым, но на все на это потребовалось бы время, а ребята в анабиозе… Значит, все верно! Значит, по-другому было нельзя».

Он хотел убедить себя в том, что выбора у него не было, что совершенное им было единственно правильно.

— А потом, может, и до Всезнающего дело дойдет… Небо на горизонте посветлело. Там обозначились горы. Мартин увидел, как лицо Хэста приняло мечтательное выражение. Он явно знал, о чем говорил. По уверенности в голосе рыцаря Мартин догадался, что знает он все это не понаслышке. Попади они в руки к нему — у него все было бы точно так же. Ну, может быть, только без Всезнающего. А он вроде был не самым скверным пунктом программы. Не желая слушать подробности того, что случилось бы с ними, не пусти он в ход разрядник, Мартин поспешил перевести разговор на другое:

— А кто это такой — Всевидящий? Вы уже столько говорите о нем. Кто он?

— Всезнающий, — поправил туземец с уважением и замолчал. Это явно не было риторическим приемом, чтобы привлечь внимание к рассказу. Похоже, что этот самый Всезнающий был в этом мире величиной настолько большой, может быть, даже непостижимой, что обычными словами его описать было невозможно.

— Что — Всезнающий?

Он задумался, собирая слова в горсть.

— Другого такого нигде нет. Даже у вас, — помолчав, ответил он. — У вас там, за морем, много чего есть, но второго такого, как Всезнающий, наверняка и у вас нет…

В его тоне странным образом смешались горечь, зависть и гордость. Мартин, удивившись слегка такому проявлению патриотизма, не стал убеждать его, что у них есть много чего такого, о чем Маввей и не подозревает, и только кивнул головой, предлагая продолжать.

— Я его не видел. Трульд хоть и сволочь, но не ДУрак. Он его никому не показывает, но знаю, что появился он у брайхкамера года четыре назад. И с тех пор не стало тайн, в которые Трульд не мог бы проникнуть.

— То есть?

— То и есть. С помощью Всезнающего все тайны, интересующие Трульда, выплывают наружу быстрее дохлой рыбы. Колдовство, конечно, — со знанием дела сказал Хэст.

Мартин не знал, что ему делать — смеяться или просвещать дикого человека.

— Шпионы у него повсюду, что ли? — на всякий случай спросил он.

— Шпионы, — презрительно хмыкнул Хэст, — Зачем ему шпионы при Всезнающем-то? Сам подумай. Мартин подумал:

— А что он еще может? Ну, кроме тайн…

Скрипнуло железо. Плечи Маввея поднялись и опустились.

— Не знаю. Даже если б он больше ничего не умел, то и этого было бы достаточно.

С завистью человека, никогда не обладавшего ничем удивительно ценным, но не потерявшего еще надежды на это, он восторженно брякнул:

— Да такого человека иметь — это вроде как в темноте с фонарем ходить или из-за угла подглядывать!

От этих рассуждений Мартин почувствовал себя несколько раздраженно. Ощущение было такое, словно при нем кто-то начал доказывать, что земля плоская. Возражения толпились на языке, стремясь сорваться с него в ночной воздух. Но и Хэст разошелся:

— Взять вот хоть нынешний случай. Он ведь Проникателей прямо на Конюшенную башню вывел. И как раз в тот момент, когда там была Мэй.

— Мало ли… Случай, шпионы. Вы же вроде говорили, что повесили одного?

— Повесил, — подтвердил Хэст, — а сейчас? Как он догадался, что мы именно тут пойдем?

Мартин не ответил. Для него это был не самый главный вопрос. А Хэст извергал все новые и новые факты на голову штурмана.

— В прошлом году на императорской охоте, куда его пригласили по заведенному порядку, чтобы обезглавить, именно он разоблачил замысел альригийцев и со своими четырьмя телохранителями спас Императора..: А охота без загонщиков, когда он сам всю охоту на зверя выводил? И ведь не раз и не два… А когда Ментрель пропал, кто его нашел? А-а-а!!! Да мало ли еще чего было…

Мартин захотел рассказать Маввею про живущего за морем монаха, брата Оккама, и его бритву, подумал, как дико все это будет смотреться со стороны — спор о возможности полета на метле, где оппонентом штурману космофлота будет туземный дворянин, а сам спор велся посреди ночной реки, несущей лодку неизвестно куда.

«Как это — неизвестно куда, — дернулся Мартин. — Мост! Где-то тут должен быть мост и караул».

Он вскочил, чуть не опрокинув лодку.

— Мост, — сказал он свистящим шепотом. — Послушайте, Маввей, где-то тут должен быть мост. Мы же все его видели…

Хэст, сохраняя спокойствие, переспросил:

— Мост? Зачем он вам? На ту сторону хотите? Мартин торопливо щупал Сергея, отыскивая закатившийся куда-то разрядник.

— Какой на ту сторону! Там ведь наверняка засада! Хэст, словно наслаждаясь остротой момента, медленно лег, забросив руки за голову.

— Конечно.

Он не напоказ зевнул, сверкнув белыми, как у зверя, зубами. Несколько мгновений неудобно лежал, потом зачерпнул воды, брызнул в лицо.

— Да не волнуйся. Если мы с полурыцарями справились, то уж таможенную стражу пройдем и не заметим.

Сергей пришел в себя и быстро покрутил головой, оглядывая окрестности.

— Кто здесь? Где мы?

Штурман наклонился, помогая ему сесть. Он знал, что оцепенение от парализующего удара проходит резко — раз и включился.

— Мы в лодке. На реке. Плывем.

Инженер поперхнулся, выбирая самый главный из вопросов, вертевшийся у него на языке.

— Ты не сказал ничего такого, чего я уже б не знал, — прохрипел он. Кряхтя, Сергей поднялся, стряхивая с себя травинки. Он глотнул, покривился от боли, помассировал горло. — Похоже, я пропустил что-то очень интересное?

Хотя это и было вопросом, звучала фраза как утверждение.

— Да. Было нападение. Тебя пытались захватить. А мы тебя отбили.

Как только что Хэст, Сергей макнул руку в воду и вытер лицо.

— И куда мы теперь? Самое время, по-моему, узнать об этом.

— Вниз по течению, — совершенно серьезно сказал Мартин.

Инженер подождал немного, ожидая, что штурман выскажется подробнее, но тот молчал.

— И это все, что ты можешь мне сказать? — изумленный названным маршрутом, воскликнул инженер.

— Не следует забывать, — сказал Мартин, поднимая палец, — что, во-первых, мы плывем не «куда», а «откуда». А во-вторых, выбор был невелик. Лошадей не было. Можно было либо плыть, либо топиться. Мы подумали и выбрали первое.