— Эй, люди! Выпустите меня! Это я, Полуэкт!

В одном из хозблоков, где хранился всякий шанцевый инструмент, я приметил лом, пришлось за ним сходить. Против лома нет приема, замок сдался, и Полуэкт Полуэктыч оказался на свободе.

— Ура! Солнышко!

— Слушай, Полуэктыч, — обратился я к нему. — Ты здесь вроде как в штате. Где ковры-самолеты хранятся, не знаешь?

— Знаю. Обычно тута, — он показал лапой на сарайчик. — Но сейчас нет ни одного. Петрович все ночью забрал. Даже тот, на котором муляж Змея Горыныча был сделан. Вон, только головы, да крылья валяются. И сапоги-скороходы забрал.

— А Петрович, это кто? Чернобородый такой, в шляпе?

— Нет, чернобородый — это Фрол. А Петрович, он без бороды, белобрысый.

— Герман, что ли?

— Да нет. Герман — это инструктор, он же директор, он же экскурсовод. Он у нас недавно работает. А Роман Петрович — это ух! Редкая сволочь. Просто они с Германом очень похожи, оба белобрысые, безбородые, одних лет примерно. Он тут, на турбазе, частенько бывает, просто на люди не показывается. Но обо всех все знает. Петрович, он оружие из ТОГО мира сюда переправляет. И это он меня в кота превратил. Они с Бэдбэаром переворот готовят, власть хотят захватить. И Фрол с ними заодно. А Германа и еще этого, Константина, у которого сейчас амулет, он рано утром привез сюда связанными, а потом их увезли куда-то. А меня в сарае заперли. И вашу жену на ковре-самолете Петрович увез. Наверно, на остров Буян, у них там квартира конспе… конспирантивная. А нам отсюда драпать надо поскорее, потому что они всех хотят убить. Быть может, прямо сегодня ночью, Роман Петрович так сказал. Я подслушал, когда они с Фролом намедни поутру разговаривали. Перед тем, как вы на экскурсию улетели. Я, правда, не все слышал, Петрович заметил меня и крикнул: «Брысь!»

— Ясно. Спасибо, Полуэкт, ценная информация. А далеко ли этот остров Буян?

— Верст примерно пятьдесят отсюдова. Его даже чуть видно в ясную погоду, когда туману нет…

Так. Что же теперь делать? Вариант первый. Строить корабль и плыть на остров Буян освобождать заложников. Но это ж ведь пока его построишь! А у нас времени в обрез, надо до вечера куда-нибудь свалить. Можно, конечно, занять оборону, в одной из кладовок я видел ящики с якобы китайской тушенкой — скорее всего в них оружие и боеприпасы, раз они сюда их возят, как сказал Полуэкт. Но это тоже не выход — долго мы не продержимся, у нас бойцов-то… А у них, небось, и наемники есть, те же псевдолешие. Третий вариант — взять оружие и двигаться в Тридесятский порт — он где-то не очень далеко, верст примерно сто, не больше, — захватить там корабль и атаковать остров Буян. Но если у них есть гранатомет, деревянный парусник будет хорошей мишенью и отменным факелом. Да и с ковров-самолетов корабль можно легко закидать гранатами. Нет, кавалерийский наскок тут не получится. Самое правильное — это связаться с Кощеем. Но как? Дальнослова нет, гуднуть не получится. В замок к нему не проникнуть, да и далеко очень. Поэтому, самое правильное — топать к Бабе-яге. Она с ним как-нибудь свяжется. А может, и Лешек там гостит на каникулах. У нее и девицы, и гламурная дама будут в безопасности. И Мокус — уж он-то явно не боец. А почему, собственно, топать? Тут же есть «Газель». На ней и поедем. Поедим и поедем.

— Полуэкт, — сказал я. — Где тут у вас громкая связь? Надо всех собрать в столовой на общее собрание. За неявку — смертная казнь.

Четвертое июля, где-то между турбазой «Лукоморье» и островом Буяном, утро

Свежий боковой ветер поднимал с гребешков волн соленые брызги, которые доставали до ковра, летящего на небольшой высоте, попадали на лицо, руки и волосы.

— Почему мы летим над морем?

— Какая разница, мадам, так короче.

— Они же полетели осматривать замок Кощея Бессмертного, а это совсем в другой стороне!

— А кто вам сказал, что мы направляемся к замку Кощея?

— Вы! Вы мне говорили, что Иван просил доставить меня к нему.

— Да, говорил. Но мы летим вовсе не к замку Кощея, а вон на тот остров.

— И вы хотите сказать, что Иван там, на острове?

— Наверно там.

— Не слышу уверенности в голосе!

— Послушайте, барышня…

— Никакая я вам не барышня!

— Леди, сударыня, миссис! Мне велено вас доставить на остров, я доставлю, а там уж разбирайтесь вы сами, где Иван, а где не Иван.

— Немедленно поворачивайте и отвезите меня обратно!

— Об этом не может быть и речи!

— А не то я…

Катя попыталась вырвать из рук Петровича поводья управления. Ковер резко качнуло.

— Тихо, тихо, тихо! — ему вовсе не улыбалось оказаться в морской пучине, поскольку плавал он не лучше бабушкиного утюга. — Я пошутил. Да, Иван там, на острове, сейчас вы с ним увидитесь.

— А как он там оказался!

— После осмотра замка была запланирована экскурсия на остров, Герман отвез всех туда. Уверяю вас, там очень интересно.

Остров приближался. Вот уже виден склон с небольшой терраской, а на ней — уютная вилла. Петрович посадил ковер на специально оборудованную площадку перед особняком, галантно предложил Кате руку, чтобы помочь ей подняться с ковра, но она этот жест проигнорировала и встала сама. Ее переполняла решительность и злоба. Она догадывалась, что купилась на какой-то обман, поэтому готова была растерзать кого угодно, кто этот обман затеял. Процентов девяносто девять вероятности, что этот мужик вешал ей на уши лапшу и Ивана на острове нет. Прыгать с ковра и топиться в море было, конечно, глупо, оставалось только одно — выяснить, что от нее хотят и дать отпор уже здесь, на твердой земле.

— Прошу, — Петрович указал рукой на парадный вход в дом, предлагая следовать в этом направлении.

Бэдбэар сидел в каминном зале, как всегда в компании бутыли виски.

— Какие люди! — воскликнул он, вставая и раскидывая руки. — Милости просим. Добрый день, мисс. Или вы уже миссис?

— Не твое дело, старый козел! Вот уж не ожидала увидеть тебя снова. Где Иван?

— Погодите, погодите. Что же вы, сразу обзываться? Где Иван? Не так скоро. Присаживайтесь лучше к столу, да расскажите мне, милая, как так случилось, что не вышло из вас болотной царевны? Хе-хе!

— Так же как из тебя не вышло господа бога и Ноя в одном флаконе. Еще раз спрашиваю, где Иван? Зачем меня сюда привезли?

— Хорошо, хорошо. Отвечаю: На оба вопроса сразу. Иван должен выполнить одно маленькое мое поручение. Совсем пустяковое поручение. Пока он его выполняет, вам придется побыть моей пле… э… гостьей.

— Что еще за поручение? Опять молодильные яблоки? Или похищение очередной царевны? Так у тебя у самого женщин красть гораздо лучше получается!

— А вот и не угадала. Хе-хе! Ни то и ни другое. Что именно, я пока сказать не могу, да и какая, собственно, разница? Я думаю, он справится. Да, Петрович?

Петрович подошел к столику и налил себе виски.

— Куда он денется, конечно справится. А нет — так это его проблемы. Тогда, я сожалею, но вы, барышня, с ним никогда больше не встретитесь. — Но, простите, Иван вовсе не у вас в услужении, — возмутилась Катя. — С какой стати он должен выполнять какие-то ваши поручения?

— А вот именно с той стати, — Бэдбэар подошел ближе к Кате и указательным пальцем приподнял ее подбородок, — что ты, детка, у меня в гостя… ах!

Он не договорил, потому что получил подряд два удара. Один ладонью по наглой руке, другой, не такой звонкий, но более ощутимый — коленкой по мужскому достоинству. Экс-правитель скорчился и прохрипел:

— Гадина… В подвал ее…

Петрович, оценив состояние Бэдбэара, на всякий случай отошел подальше и, приняв позу футбольного защитника, стоящего в «стенке», свистом подозвал двух охранников.

— Ведите ее за мной! — приказал он им.

По проекту вилла не предназначалась для использования ее в качестве тюрьмы, поэтому мест для содержания пленников там предусмотрено не было. Даже решетки на окнах не ставили, поскольку отсутствие на острове посторонних не создавало угрозы визита грабителей. А вот окна в полуподвальном помещении были достаточно узкие — настолько, что туда с трудом пролезла бы и кошка. Полуподвал был разделен перегородками на три секции. В одной помещалась бойлерная, прачечная и котельная, другая использовалась под кладовку, а третья пока пустовала. Сюда-то и поместили пленников. Петрович открыл замок ключом из внушительных размеров связки, охранники втолкнули Катю в прохладную сырость полутемного помещения.