— Да, действительно, — согласился Иван, — иногда сам не знаешь, что делаешь.

Аборам, наверное, эта бессмыслица показалась скучной, и они начали расходиться. Стрельцов смущенно почесал за ухом, потом что-то вспомнил и обратился к разговорчивому животному:

— Послушай, дружище, ты не смог бы вытащить из этой ямы одну нужную мне вещицу? — Человек описал, как выглядит дискоключ от тахио-канала.

— Пожалуйста, — ответил студень и встал на край воронки.

Одно из его щупалец стало быстро удлиняться и утончаться. Он деловито пошарил им в червивой гуще и извлек оттуда дискоключ. Парень с благодарностью принял находку. Житель Октавы еще немного поковырялся в яме и вытащил пачку денег.

— А это не нужно? — услужливо спросил он. Путешественник с сожалением взглянул на то, что осталось от купюр. Бумага обильно пропиталась вонючей мутью, и, естественно, такие деньги никто к расчету не примет.

— Нет, спасибо, — промямлил Ванька.

— Как угодно, — ответил абор, бросил пачку обратно в яму и поспешил к своим собратьям.

«Один раз в жизни подержал в руках такую сумму и… на этом все удовольствие закончилось», —заметил про себя Стрельцов.

Несмотря на необычность обстановки, в которой произошло знакомство, молодому человеку понравились эти самобытные и разговорчивые зверушки. Он еще раз окликнул своего помощника:

— Спасибо, дружище, удачи тебе.

— Будь здоров, — отозвался хозяин поляны. Путешественник поплелся к реке, чтобы искупаться после процедуры, основанной на лечебных грязях. Шутки шутками, а укусы этих червей в определенных дозах были действительно полезными, скажем, наподобие укусов пчел.

Намывшись вдосталь, Иван растянулся на песке, нежась под теплыми и мягкими лучами курортного солнца. Он решил не спеша обдумать все происшедшее с ним за последние дни и наметить, что делать дальше. Ведь не сидеть же действительно остаток жизни по уши в дерьме — в прямом смысле, — укрываясь от погони Бюро Галактической Безопасности.

Приемный тамбур грузового тахиоканала близ к столицы планеты Голд в этот день работал безостановочно, завершая транспортный цикл крупного правительственного контракта на покупку продовольствия. Выпускные шлюзы то и дело открывались, чтобы выставить наружу очередную партию из тридцати вагонов с зерном и поглотить приготовленный под погрузку порожняк.

Процесс поступления грузов был полностью автоматизирован. Подъемники-антигравитаторы, как заведенные, ныряли внутрь глубокой шахты, на дне которой располагалась огромная плоскость принимающей платформы канала. Там каждый из гравитационных погрузчиков захватывал невидимой «пригоршней» шестьдесят тонн пшеницы и, поднимаясь наверх, заполнял одним движением подготовленный вагон. Отточенной слаженностью действий это напоминало часовой механизм.

Где-то глубоко в недрах сложнейшего оборудования закончили свою работу и затихли тахионовые нагнетатели. Оставалось только поднять наверх уже поступившее зерно и погрузить его в вагоны.

Близилась к концу вторая смена. Дежурные операторы собрались в диспетчерской и с наслаждением отхлебывали ароматный чай из небольших стаканчиков. На столе красовалось с десяток разноцветных термосов, почти опустевших к завершению рабочего дня. Повешенный кем-то на служебный шкаф радиоприемник тихо напевал приятную мелодию… Типичная суета перед уходом домой. Порядком уставший персонал ожидал вот-вот команды на пересменку.

Вдруг здание содрогнулось. Люстра под потолком тихо качнулась и погасла. Диспетчерский пульт — во всю стену — безжизненно умолк, погасив все до единого индикаторы. В непроглядной темноте комнаты воцарилась зловещая тишина, каковой здесь, в крупном межпланетном транспортном узле, отродясь не бывало. В ту минуту безмолвие нарушилось звоном стекла. Вероятно, кто-то выронил от на пол стакан с чаем. Благо что оператору положен — по инструкции — переносной фонарь, который крепится у работника за поясом. И когда люди немного отошли от шока, во мраке послышались еле уловимые щелчки тумблеров… Но ни один луч света не прорезал пространство помещения. Со всех сторон послышались недовольные восклицания с ругательствами в адрес снабженцев, типа: «Опять подсунули просроченные аккумуляторы!» Но мнения разделились, поскольку большинство диспетчеров перед заступлением на вахту проверяли свои фонари — и тогда все было нормально.

К счастью, среди операторов нашлись курильщики (нет худа без добра), у которых, естественно, при себе оказались зажигалки. Следуя за дрожащими язычками пламени, работники тахиоузла нашли аварийный щит и, разбив стекло, достали несколько бескислородных факелов, каждый из которых был рассчитан на полчаса горения в любой среде, даже под водой. В следующую же секунду пылающий фонарь отчетливо выхватил из темноты встревоженные лица людей.

За всю историю эксплуатации тахионовых каналов на них никогда не случалось аварий. Несколько мелких инцидентов имели место исключительно по причине небрежного ввода кода назначения. Все системы самого эффективного галактического транспорта страховались девятикратным дублированием. Обязательно предусматривалось аварийное автономное энергоснабжение. Вероятность сбоя систем, по расчетам специалистов, была ничтожно малой: что-то около единицы, умноженной на десять в минус семнадцатой степени. Неужели это случилось? Сейчас? Здесь?

Операторы спешно покинули диспетчерскую и направились в кромешной тьме к шлюзам, чтобы осмотреть место происшествия. Люди осторожно подобрались к шахте канала и заглянули вниз. Яркий свет факелов отражался от блестящей, полированной поверхности колодца, создавая неплохую видимость.

Невероятно! Последняя партия поступившей пшеницы дематериализовалась вместе с частью принимающей платформы. Кусок мощной плоскости, выполненной из сверхтвердых сплавов, как языком слизнуло. По краю оставшегося сооружения совсем не просматривалось следов механической резки или оплавления. Похоже, сотни тонн материи утянуло в субпространство тахиоканала в момент аварии.

Судя по всему, здесь произошел гигантский выброс энергии. Под разрушенной пластиной платформы виднелись сквозные провалы, ведущие в машинное отделение, спрятанное глубоко под землей. Обломки перекрытия, смонтированного из толстенного бронекреопласта, обвалившись, покорежили тахионовые нагнетатели. Трудно даже представить, какая невообразимая силища здесь пронеслась!

Из пугающей пустоты сооружения по-электрически пахло озоном, как после грозовых разрядов. Издалека чуть слышно доносился звук капающей жидкости. По-видимому, выброс энергии повредил одну из инженерных сетей, обслуживающих шахту.

Теперь не оставалось и тени сомнения в том, что крупнейший галактический транспортный тахиоузел на Голде оказался полностью выведенным из строя. Для планеты, импортирующей до семидесяти процентов продовольствия, это означало катастрофу!

Основными богатствами этого мира являлись золото и платина, крупные месторождения которых природа обильно разбросала по всей суше. Залегали ценные ископаемые почти везде неглубоко. Поэтому разработки велись открытым способом. Учитывая очень высокое содержание драгметаллов в руде, себестоимость их конечного производства оказывалась значительно ниже, чем в любом из известных миров галактики. Естественно, Голд являлся монополистом в мировом экспорте редких металлов. Ведь золото и платина всегда пользуются высоким спросом как для нужд промышленности, так и для ювелирного производства.

Успехи золототорговцев на внешнем рынке привели к невиданному экономическому расцвету здешнего мира и быстрому росту численности населения. Города и поселки были буквально нашпигованы самыми современными производствами и технологиями, свезенными сюда со всей галактики.

Однако относительно суровый климат планеты с коротким и прохладным летом не позволял получать в необходимых объемах продовольствие. Территории, хотя бы частично пригодные для земледелия, располагались преимущественно вдоль экватора. Эти районы, как правило, были густо застроены жилыми и производственными комплексами. Cone держание же гигантских тепличных хозяйств являлось невыгодным ввиду высокой потребляемости энергии, так как на планете почти отсутствовали к дешевые и эффективные энергоносители.