Как глупо!

Я тихо рассмеялась, пытаясь смехом прогнать невольную пелену слез.

Как глупо было думать, что и он чувствует что-то подобное! Да, я выросла в королевской семье, и я знаю, что перед силой власти меркнут и исчезают любые чувства. А еще долг! Пусть я была еще ребенком, но я помню день, когда погиб мой отец. Король Шарид (тогда я его еще могла называть дедушкой) пришел в детскую и просто сказал: «Твой отец исполнил свой долг и погиб, сражаясь за власть». А через месяц я уезжала со своим приемным отцом. Я знала, что именно он оставил меня сиротой, но в моей душе не было места для ненависти к нему. Своим детским умом я понимала, что он вынужден был это сделать, ибо он тоже слуга и должник страшной старухи по имени Власть…

Наша встреча с Лексом и наш предстоящий брак – лишь условность. Если бы я своим рождением не была нужна его роду, он никогда бы не попросил у Айны моей руки. Никогда… А теперь… он вынужден рисковать жизнью, спасая меня от Теней, чтобы тоже исполнить свой долг и вернуть корону правителей Вселесья клану Белых волков!

Я подставила лицо ласковому ветру и закрыла глаза, не замечая, как непрошеные слезинки катятся по щекам. Вдруг чьи-то пальцы коснулись моей щеки, и над ухом раздался мягкий голос того, кого бы я страстно хотела никогда не встречать в этой жизни.

– Кто обидел мою принцессу?

Стараясь не выдать то, что сейчас творилось в моем сердце, я взглянула в его внимательные серые глаза и отвернулась, поспешно вытирая предательские слезы.

– Ты чего-то хотел?

– Да. Я заходил в вашу каюту. Танита сказала, что ты очнулась и куда-то ушла… – Он помолчал, шумно вздохнул и тихо произнес: – Вот… пришел извиниться…

– За несколько шишек и ободранный локоть? – Я развернулась. Боль и плаксивое состояние сменила здоровая злость. – Все в порядке. Хотя я ожидала от тебя чего-то большего. Например, перелом позвоночника. А что? Главное, что жива! И на церемонии смогу сказать «Да». Привезешь во Вселесье, сдашь на попечение знахарей, и все! Гуляй… и радуйся!

– Шеркх! – ругнулся Лекс, встал рядом, облокотился на перила и вдруг усмехнулся. – Не знал, что ты этого хочешь, а то бы исполнил в лучшем виде!

– А еще ты не знаешь, что больше всего в этом мире я ненавижу ложь. И считаю, что тем, кто хоть единожды солгал, не будет веры никогда! – Я прищурилась, разглядывая его омытый лунным светом профиль.

– А я больше всего в этой жизни ненавижу глупцов и болтунов. И считаю, что и те, и другие повинны во всех бедах этого мира. – Он посмотрел на меня. – Может, обменяемся еще какими-нибудь ценными сведениями о нас?

– Ну, если хочешь… – Его ответ окончательно разозлил меня. МЕНЯ – которую не могла вывести из себя даже надменная Ирза! Почему я так реагирую на него? То хочется всегда быть с ним рядом, то уйти и больше никогда не встречаться? – Тогда вот тебе вопросы, на которые я бы хотела услышать предельно честные ответы, если, конечно, тебе известно слово Честность! Почему ты мне сразу не сказал – кто ты?

– Ты и сама обо всем догадалась… – Его губ коснулась вежливая улыбка.

– Зачем ты мне помогаешь?

– Это мой долг. – Не заставил себя ждать высокопарный ответ.

– Долг? – Чувствуя, что не в силах больше сдерживаться, я расхохоталась. – Долг перед Белыми волками? Перед Вселесьем? Ты попросил моей руки у Айны вовсе не потому, что хотел видеть меня своей королевой, а для того, чтобы стать королем? Из-за твоего проклятого ДОЛГА я потеряла всех, кто был мне дорог! Всех!

Первая судорога свела мое тело так, что затрещали кости. Из горла вырвался рев и тут же сменился воем. Я больше не смогу сдерживать пантеру. Пришло ее время…

Я упала на палубу и забилась, словно в приступе падучей, чувствуя, как все во мне готовится к превращению. Боль сменилась сладкой судорогой изменяющегося тела.

Лекс бросился ко мне.

– Ширин, прости… Я хотел, хочу все тебе рассказать, только…

– У-хо-ди! – Из пересохшей глотки раздался хрип. Скоро я не смогу произнести ни слова. Уж лучше предупредить заранее. Зверь не простит ему мои обиды. А я не хочу, чтобы он пострадал…

– Ну нет, моя дорогая, с твоей второй половинкой я уже знаком, и мне она нравится гораздо больше. – Его глаза оказались совсем рядом. – Думаю, что и я ей тоже.

– Шеркх! Уходи! Я-а-а-ууар! – Все. Кошка решила, что я слишком много говорю… Затрещала одежда. Сознание привычно раздвоилось… И последняя мысль, которую я запомнила в сознании человека, была: боги, пожалуйста, пусть я не причиню ему вреда!

…Я очнулась, прислушиваясь к чувствам, оставшимся от моей второй половинки: боль, беда, гнев… Кто посмел меня обидеть?!

Рявкнув, я вскочила, отряхнулась, сбрасывая с себя какие-то тряпки, и огляделась.

Порву любого!

И тут я заметила рядом шевеление. Прыжок, и клыки замерли на расстоянии волоса от пульсирующего горла мужчины, а он даже не сделал ничего, чтобы защититься от неминуемой смерти. Только медленно поднял руку, и его пальцы нежно принялись почесывать мне за ухом.

Мра-ау-у… Нет… он не враг… Какой у него знакомый запах…

Запах… сводящий с ума…

Я робко лизнула его в щеку.

– Здравствуй, моя родная… Моя девочка… – Вторая рука по-хозяйски легла на холку. – С тобой мы легче договоримся… Только пообещай, потом все объяснить себе-человеку… Обещаешь?

Он прижался ко мне лбом и, не прекращая поглаживаний, заговорил:

– Ты – мое спасение, моя награда, моя свобода. Но… ты принадлежишь не мне. Я обещал привезти тебя, но я не знал, что будет так больно тебя отдать… Да, ты права… Долг… Из-за этих непонятных долгов и я растерял всех, кого любил больше жизни… – Он отстранился, не выпуская меня из рук… таких мягких… таких нежных… и заглянул в глаза. – Я не знал, что встречу тебя… Нет, не так – ТЕБЯ! Не знал… И… поверь, я не знаю теперь, что мне делать… И я не лгу тебе… Я просто не знаю… не представляю, как тебе все это рассказать… чтобы ты поняла… и приняла… Прости меня, Ширин!

– Ау-у-ур! – Из моей глотки вырвался стон. Боже… по сравнению с его болью боль моей половинки просто… глупость! Обида маленькой девчонки… Ну… не плачь… Мой… любимый? Вместе мы со всем справимся! – А-а-ау-у-уррф!

Как сложно говорить! Как же это делает моя ипостась? Как ему все это сказать? Объяснить? А! Вот как!

Я лизнула его в лицо и еще раз, и еще… Какие у него соленые щеки…

Он рассмеялся…

– Ширин! Перестань! Прекрати! Хватит меня умывать! Ширин! Фу!

Ага! Смеется! Значит, ему уже не так больно! А если…

Я, играючи, опрокинула его на палубу. Он притянул меня к себе, и мы покатились по гладким доскам. Рычание и смех… Смех и рычание… Гармония…

Только бы подольше не решила вмешаться моя половинка…

Человек!

Пф…

Идти за Ширин я не решилась. Ощущение вины усилилось, но… Я поступила правильно! Какая я подруга, если утаю от нее хоть что-нибудь?

Я покосилась на нетронутый ужин. Ширин это есть точно не будет, а за свежей порцией можно и сходить. На кухню…

Радуясь тому, что нашла себе занятие, я подхватила поднос и вздрогнула. Проем двери загородила плечистая фигура.

– Танита? А где Ширин?

Лекс! Шеркх!

Я едва не выругалась. Надо же так подкрасться!

– А-а-а… она пошла прогуляться…

– Как твоя подруга себя чувствует?

– Да… ничего! – Я беззаботно пожала плечами. Не рассказывать же ему про дракона, привидевшегося Ширин. В конце концов, это не моя тайна. Захочет – сама расскажет.

– Угу… – Он еще мгновение стоял, буравя меня взглядом, словно надеялся прочитать мысли, затем так же бесшумно исчез. Словно и не было.

Я еще немного помедлила (ну вот… на ловца и зверь… так сказать…), вышла на палубу и остановилась, пораженная окружавшей красотой.

С темного бархатного неба на этот мир смотрел красный глаз Луны, разрезающей тревожным светом морскую гладь, а Луну окружали тысячи крупных алмазов – звезд. Правда, вдалеке их заслоняла небольшая тучка, но я решила не обращать на нее внимания. Во-первых, далеко, во-вторых, зачем зря тревожиться? Ну, тучка… Что такого?