Всю эту историю я пересказал вам своими словами в переводе с лешекова сленга.

— Так ты к чему это все рассказал? — спросил я Лешека. — к тому, что превращение лягушек в девиц — обман и фикция, а наша прогулка к болоту всего лишь тренировка нижних конечностей?

— Ничего и не фикция, — обиделся Лешек. — Я просто типа по ассоциации вспомнил.

— Превращения вполне возможны, — вступился за Лешека Вольф. — И это докажет твоя бляха. Превратить простое животное в человека нельзя. А вот вернуть человеческий облик заколдованному человеку вполне возможно.

— Так вы — обладатель амулета Золотого Льва?! — воскликнула шемаханская принцесса, впервые посмотрев на меня если не с уважением, то с удивлением. — И вы спасете несчастную заколдованную девушку?!

Наконец-то до нее дошло, какова цель данной прогулки. Но почему, собственно, именно девушку? Разве юношу или старика не может злой колдун заколдовать в лягушку? А вот и показалось болото. Первым делом на нас набросилось стадо отборных изголодавшихся москитов. И какого лешего мы сюда приперлись! А вон он, леший, бежит к своей возлюбленной и ухмыляется. Эльвира-русалка стояла на кочке на ногах, без хвоста, в балахоне.

— Ну, и где это несчастное животное? — спросил я.

— Вот, — Эльвира показала пальцем вниз, на соседнюю кочку. — Ее тут ночью одна кикимора знакомая заприметила. Точно, говорит, превращенная. Да вы на глаза ее сами посмотрите!

Там, куда показала Эльвира, действительно сидела лягушка. На вид лягушка как лягушка, зеленая. Если бы только не грустные серо-голубые, совсем человеческие глаза. Увидев меня, глаза заблестели, лягушка подпрыгнула, а я растерялся, даже сделал шаг назад и чуть не рухнул в болотную жижу. Внезапно меня одолела, возможно робость, возможно некоторое смущение. Когда лягушка подпрыгнула второй раз, я неловко подхватил ее на руки. От ее взгляда мне тоже стало грустно и даже немного не по себе, потому что эти глаза напомнили мне Катькины. И глобальную цель моего путешествия напомнили — найти и освободить друзей. Цель, которая с каждым днем, вместо того, чтобы приобретать реальность, становится все более абстрактной и аморфной.

— Ну что ты медлишь?! — торопили меня мои спутники. — Давай!

— Сейчас, милая, сейчас мы тебя расколдуем, — говорил я, держа на одной ладони лягушку, а свободной рукой доставая из заднего кармана камуфляжных штанов амулет.

Интересно, кто это? Еще одна царевна? Или какая-нибудь Василиса-Премудрая? И нет ли тут какого-нибудь подвоха? Обычно в сказках на расколдованных лягушках женятся… Тем не менее, я, манипулируя одной рукой, повернул на амулете рубиновый меч в положение II и произнес заклинание, которое я выучил по шпаргалке, выгравированной на обратной стороне амулета.

Метаморфозы не произошло. Сплошной обман. Я уже начал злиться, особенно на Эльвиру, собственно это была ее идея — затащить нас на это гнусное, в полном смысле слова, болото.

— Поцеловать надо, — сказала шемаханская царевна.

— Да, надо поцеловать, — подтвердила Эльвира.

Так, девицам всего случившегося мало, они хотят еще больше надо мной поглумиться. Но и ребята туда же — все дружно закивали головами. Ладно, придется быть посмешищем до конца. Преодолев брезгливость (я, конечно же, с любовью отношусь ко всем животным, в том числе и к земноводным, но не до такой же степени, чтоб целовать лягушек) касаюсь губами холодного тельца и… В глазах потемнело, что-то явно произошло, только очень быстро, я даже не успел заметить как. Мгновение — и мы стоим, обнявшись, с Катькой, застыв в поцелуе. Тут я замечаю, что она совершенно голая: конечно, какая же на лягушке может быть одежка. Я до сих пор удивляюсь, как это волчья шкура на Вольфе превращается в униформу французского кирасира, хотя он и объяснял, что оборотни — это особая статья, процесс многократного превращения отрабатывался у них тысячелетиями…

— Отвернитесь, охальники! — строго сказала Катька разинувшим рты ребятам. — И ты тоже!

Это относилось ко мне. Я стянул с себя анорак и, смущенно отворотив взгляд, протянул ей. Анорак у меня длинный, сойдет за мини-платье.

— Так, Ва-неч-ка, — произнесла превращенная. — Теперь поговорим. Как всегда в обществе девиц! И где тебя носило? Хотел, чтобы я на всю жизнь оставалась на этом противном болоте в лягушачьей шкуре?

Кстати, а где шкура? Нет никакой шкуры, так что и сжигать нечего.

— Вовсе нет, — начал оправдываться я, — Я же не знал, я думал тебя Кощей похитил. Я третью неделю мотаюсь по этой сказочной стране, пытаюсь до него добраться.

— Я действительно была у Кощея. Этот старый охальник все предлагал мне руку и сердце. Когда мне надоело посылать его словами, я надавала ему по морде. Тогда он рассвирепел, позвал своего колдуна, тот превратил меня в лягушку. Потом меня долго, дня три или четыре везли в каком-то мерзком деревянном ящике, кормили какой-то травой и противными червяками и выпустили здесь, на болоте. А этот, который привез, еще и говорит: «Жди, скоро тебя Иван-царевич расколдует». Я думала, что по сценарию ты тут же придешь и превратишь меня обратно, а ждать пришлось больше суток…

— Так ведь если бы Эльвира-русалка не сказала, мы бы вообще не пришли на это болото!

Черт! Кто за язык тянул?! Опять что-то не то ляпнул!

— Стоп! Погоди! По какому сценарию? Ты что-то знаешь?

— Нет! — резко ответила Катька. — У меня вообще крыша едет, ничего не могу понять. А где наши? Я думала, вы вместе.

— Так наших всех вместе с тобой похитили! Это я думал, вы вместе!

— Да нет, меня одну украли ночью из избы. Приволокли в какой-то монастырь, держали взаперти, приносили только еду и воду, сколько я ни требовала объяснить мне, в чем дело — никакой информации. Потом появился этот старпёр, начал меня обхаживать, а когда получил по сусалам… Ну, дальше я уже говорила.

— Да всех вас украли в ту ночь, я один в избушке остался, потому что спал на чердаке. А избушка та бабы Яги. Вот она нас с Лешеком в экспедицию на поиски вас отправила, вернее я пошел на поиски, а Лешек вместе со мной пошел. Потом мы Вольфа встретили. И Леву. А потом принцессу Даяну спасли от одноруков. Короче, я сейчас все подробно расскажу.

— Хорошо, только давайте уйдем куда-нибудь с этого болота, комары просто достали! Я их даже с голодухи есть не могла, фу, мерзость! Поэтому сейчас голодная как не знаю кто!

— Да-да, давайте уйдем поскорее с этого болота, — поддержал Вольф. — Нам надо быстренько добраться до какого-нибудь поселения, где бы мы смогли раздобыть немного еды, а заодно и одежду для нашей очаровательной незнакомки (принцесса ревниво стрельнула на Вольфа глазками). Кстати, Ваня, может ты нас, все-таки, представишь, раз уж вы знакомы?

Я представил Катьку всем по очереди.

— Еще бы нам позаботиться о каком-нибудь транспортном средстве, — сказал я, пробираясь в голове нашего небольшого отряда через бурелом. — Только денег ни шиша нет, даже не знаю, чего и придумать.

— А ничего, — ответил Лева. — В нашем деле главное — ввязаться в бой. А там — действуй по обстановке. Ведь всегда же выкручивались.

Шагали мы вшестером. Эльвира распрощалась с Лешеком и ушла к реке, русалки не могут долго без воды, вроде как Ихтиандр из романа Беляева.

— Эх, если бы при мне была моя дорожная сумка! — посетовала Даяна. — Кате наверняка что-нибудь подошло бы из моих платьев. Тогда и карету мы бы легко раздобыли. Если две такие роскошные телки явятся в контору по найму карет, им без вопросов дадут экипаж в долг.

— А пожрать в долг дадут? — спросила Катька.

Лешек достал свой индикатор взлета.

— Дай карту, — сказал он мне.

Мы присели отдохнуть на поваленное дерево, пока Лешек, шевеля губами, водил грязным пальцем по карте.

— Телега нам не нужна. Скоро можно будет полететь. И если лететь вдоль северных границ Шема Ханства, долетим до Клеверного, а оттуда напрямик, через степь двадцать три версты до Букашкино, это типа день пешего хода. А там уже печеходы ходят в Даймондтаун, так что пути нам всего как бы три дня, считая этот. А каретой, если лошадей не менять (а на какие шиши нам их менять!), то и неделю ехать можно…