Осторожно развернувшись, при этом ступни оказались без опоры, Мира поползла в другую сторону и тоже скоро нащупала острый край. Получалось, она находится на крохотном пятачке, окружённом бездной.

Мира медленно села, подтянула колени к груди и уставилась в серую муть. Она постаралась как можно подробнее вспомнить всё, что произошло в подземелье Ордена: как нашла книгу Пророчеств, как сверху раздался голос Колдуна и как её отбросило к колонне. Всё это время Колдун прятался, выжидал, пока Мира найдёт «книгу» какой бы вид та не имела. Подлый, трусливый гад. Застал врасплох и забросил на скалу в тумане. Что же он сделал с Гаем и равнинными? Мира почувствовала, как в груди клокочет ярость.

— Жалкий подлец, — прошептала она, сжимая кулаки. — Сам ничего не можешь! Только подкарауливать, ожидая, пока противник станет уязвим, только нападать исподтишка.

Она вспомнила их прошлые стычки: первую в доме Великого Хранителя, когда Колдун позорно удрал, выпустив на Миру своих магов вместе с Даяной. Вторая в Башне, когда Мира была раздавлена известием о смерти Гая, ещё на крыше Башни, когда его сила приумножалась силой магов и, наконец, в союзе с Дариной, тоже сложив их силы воедино.

— Ни разу ты не выступил против меня один на один, — прошептала Мира, обращаясь к невидимому врагу. — Потому что знаешь: тебе меня не победить. Я сильнее, об этом говорили мне и двойник из будущего, и Вилюн. Но яснее всего сказала книга Пророчеств: ты не мог её прочитать, ждал, пока это сделаю я, чтобы воспользоваться.

Она с удивлением поймала себя на том, что больше не испытывает к Колдуну страха. Остались только гнев и презрение. А страх прошёл сквозь неё и впитался в плиты пола, на которых написана книга.

Из тумана на Миру надвинулось что-то крупное. Она упала плашмя, и над ней как будто проплыл дирижабль. Подняв голову, Мира увидела, как исчезает в тумане хвост с большим, вуалевидным плавником. Плавающие по воздуху рыбы — свита Колдуна. Он и сам умел обращаться в рыбу, но сейчас, наверняка, занят уничтожением книги Пророчеств.

Мира в замешательстве осмотрела скалуна которой оказалась: рыба вот-вот вернётся и нужно придумать, как от неё защититься. У Миры не было при себе никакого оружия — кроме камней, лежащих на скале. Что же, будем сражаться, чем есть: она сгребла перед собой камни и пделила их на три одинаковых кучки.

В тумане неясно проступил силуэт крупного тела.

«Рыба возвращается», — поняла Мира и приготовилась к обстрелу.

Рыба подплыла ближе. Она покачивала большими плавниками, чешуя тускло блестела, изо рта сверху торчали два длинных острых клыка; круглые выпуклые глаза смотрели на Миру и одновременно сквозь неё.

— Ну что же, повоюем, — хрипло произнесла Мира и выпустила в рыбу град камней. Они гулко застучали по плоской морде. Рыба дрогнула, нырнула в глубину тумана.

Мира посмотрела на кучку оставшихся «боеприпасов». Ещё на два боя хватит. Но пора уже придумать, как сбежать с этой скалы. Она не собиралась оставаться здесь вечно. Смелость с отвагой науськивали поймать и оседлать рыбу; чувство самосохранения в испуге советовало сидеть, не дёргаться и надеяться на помощь. Вот только помощи ей ждать неоткуда.

Но легко сказать — оседлать рыбу. Сначала её нужно поймать, а Мира даже в самых фантастических фантазиях не могла придумать, как это сделать. У неё даже верёвки нет, из которой можно было сделать «уздечку»! Мира критически осмотрела своё платье. Ткань была достаточно крепкой, к тому же, если порвать её на полоски и переплести их вместе, верёвка станет ещё крепче. Мира сняла платье, оставшись в чём мать родила.

«Ладно, мне в Азаре с самого начала с одеждой не везло, — подбодрила она себя. — Лучше быть голой, но живой, чем одетой, но покойницей».

Теперь рыб было две. Они появились из тумана с разных сторон и на этот раз двигались не так меланхолично, как при первом нападении. Наоборот, плыли, будто торпеды, широко открыв пасти. Мира выругалась и повернулась к двум кучкам камней, но потом задумалась: сколько этих тварей приплывёт в следующий раз? Нужно экономить боеприпасы.

Рыбы были уже близко. Завязав платье на шее, чтобы его не унесло ветром, Мира вытянула руки в стороны рыб и швырнула в них потоками воздуха. Рыб завертело, словно потерявших управление самолёты.

Мгновение — и они исчезли в тумане.

Мира вернулась к платью. Сняв его с шеи, приказала разорваться на полоски, а затем переплестись между собой. Получилась достаточно крепкая верёвка. Ну, что же, подготовительная часть закончена, осталось самое сложное. В тумане вновь появилось очертание рыбы. Она была одна, но зато гораздо больше предыдущих. Мире казалось, что из серой мглы на неё надвигается гигантская субмарина.

«We all live in a yellow submarine, yellow submarine, yellow submarine*, — пробормотала она, наматывая на руку конец верёвки. — Ну, давай, детка, плыви ближе».

Рыба вспарывала туман мощным чёрным телом. Она была похожа на земную акулу с мордой крокодила и пастью полной острых зубов.

— Значит так, — сказала Мира верёвке: — Обмотаешь ей морду так, чтобы пасть открыть не могла.

После чего устойчивее встала на скале и начала раскручивать верёвку будто лассо.

— Я сделаю это, — сказала она себе.

Когда рыба приблизилась на нужное расстояние, Мира скомандовала верёвке:

— Давай!

Та рванула к рыбе, настолько сильно дернув Миру за руку, что девушка упала. Хорошо хоть на скале осталась. Верёвка обвила длинную узкую морду рыбы на несколько витков и затянулась. Только зубы щёлкнули. Рыба на мгновение замерла в изумлении, а потом рванула прочь.

Миру сдёрнуло со скалы, будто игрушку, верёвка впилась в ладонь. Мира схватилась за верёвку второй рукой. Только бы не сорваться!

Рыба начала бросаться из стороны в сторону, пытаясь стащить с морды петлю, а Мира болталась на верёвке следом. Пару раз её чуть не размазало о скалы, и только чудом она пролетела в паре сантиметров от них.

— Обмотай...ся ещё... — приказала она верёвке. — Я слишком дале...ко.

Верёвка подчинилась, Мира поднялась выше и оказалась возле грудного плавника. Осталось оседлать эту красотулю. Выпустив из одной руки верёвку, она схватилась за скользкий плавник. Рыба в панике дёрнулась влево, и Мира соскользнула, вновь повиснув на верёвке, словно червяк на леске. Руку пронзила острая боль: верёвка врезалась в ладонь так сильно, что выступила кровь. Мира застонала, вновь схватилась за плавник и вновь соскользнула.

Наконец, рыба начала уставать. Её движения стали медленными и не такими резкими, как прежде. Мира ещё раз ухватилась за грудной плавник, затем обмотанной верёвкой рукой вцепилась ей в жабры. Рыба скосила на неё выпуклый глаз.

«Ну что ты ко мне прицепилась?!» — казалось, говорила её измождённая морда.

Превозмогая боль в руках, Мира перекинула ногу через спину рыбы и легла, обхватив её туловище. Сердце ухало в груди, отдаваясь в ушах. Не верилось, что она это сделала и осталась жива.

Рыба плыла по воздуху, разрывая туман в клочья. Мире казалось, что она попала в дикий, сюрреалистический сон. Отдохнув, она скомандовала рыбе:

— А теперь неси меня к своему хозяину, Колдуну.

Рыба послушно развернулась и поплыла прямиком в скальный массив, который вырисовывался в тумане высокой стеной.

— Эй! Стой! — закричала Мира, но рыба врезалась в стену с четким пониманием, что делает.

Мира зажмурилась. Однако ничего страшного не произошло. Открыв глаза, Мира увидела, что рыба по-прежнему плывёт, мерно помахивая хвостом. Обернувшись, Мира увидела, что скальный массив остался позади. Рыба прошла сквозь него, как нож сквозь масло.

По другую сторону скалы тумана не было, и они вновь оказались в «парадных залах». Рыба двигалась в сторону книги пророчеств.

— Поднимись выше, — приказала ей Мира.

Не хотелось попасться голой на глаза кому-нибудь из магов. Рыба поднялась и теперь они плыли под сводами.

Колдуна Мира увидела издалека. Направив ладони на камни, где была написана книга Пророчеств, он выжигал плиты потоками огня. Ни Гая, ни равнинных видно не было. У Миры защемило сердце: живы ли они ещё?