— Как так? — сдерживая ярость, спросил Данченко.

— Два фрагмента молекулярной решетки остались нетронуты, господин генерал-лейтенант. Бывает, что фрагмент кристалла остается целым. Кто-то поленился провести повторное уничтожение записи, иначе мы ничего бы не прочитали.

— Ладно, показывай, что там.

Длительность фрагмента, по словам майора, составляла около трех наносекунд. Это был даже не фрагмент записи, а статичное изображение, на котором запечатлелись гардины на окнах в спальне генерала Амборцумяна.

Данченко выругался.

— Что за черт?

Леонидов подошел вплотную к голоэкрану, рассматривая изображение.

— Подожди, Василий Тарасович. Давайте попробуем разобрать, что здесь?

— Цветочки! — рявкнул генерал-лейтенант. — Цветочки на шторах.

— Тень, — негромко сказал Лиховцев, — здесь отразилась чья-то тень. Мне кажется, человек был в скафандре, — он также подошел к экрану и показал пальцем, — вот шлем, вот сигнализатор радиоактивности, это — датчик универсал-тестера, а это… Константин Карлович, ваше мнение?

— Я могу ошибаться, но на наших скафандрах шлемы другой конфигурации. Это похоже на… корону.

— Не смеши, подполковник, — Данченко махнул рукой майору. — Отчет завтра ко мне на стол. Все, господа, извините, сегодня уже ничего не придумаем. И вообще, лучше дождаться результатов медицинской экспертизы и выводов следствия.

Данченко попрощался, приказал вызвать охрану и улетел домой. Леонидов и Бергер по приглашению Лиховцева поднялись в его кабинет. Теперь уже никто не отказался от рюмки коньяку — на сон грядущий, хотя спать оставалось не более двух часов.

— Ну, господа, кто что думает по поводу данного фрагмента? — спросил начальник Службы Безопасности Империи, уютно устроившись в кресле и попыхивая сигарой. — Константин Карлович, вы сегодня себя превосходно зарекомендовали, вам и первое слово.

Бергер задумался на мгновение, потом вскинул голову и четко произнес:

— Я не думаю, что кто-то поленился окончательно уничтожить запись. Нам оставили визитную карточку, господа!

Через неделю после того, как «Дерзкий» оставил гостеприимную планету Сан-Анджело, Небогатов собрал в рубке первого помощника Гаркушу, «деда» Трегубова, начальника систем связи обнаружения Голубовича, штурмана — капитан-лейтенанта Погребняка и Касьяна Полубоя.

Корабль шел в стандартном маршевом режиме, дежурная смена только что заступила на вахту, и операторы постов негромко переговаривались, проверяя данные приборов.

Небогатов подошел к голографическому кубу и вывел мелкомасштабную развертку обитаемых миров.

— Господа, с сегодняшнего дня приступаем к боевой работе, — сказал он, цепко оглядывая лица офицеров, — час назад я получил из адмиралтейства шифровку с данными, которые позволяют непосредственно приступить к заданию. В шифровке сведения о нашей непосредственной цели — корабле гетайра Птолемея: параметры выхлопа, системы вооружения, численность экипажа, технические характеристики судна, а также координаты сектора, в котором нам предстоит патрулировать в ожидании контакта.

Полубой усмехнулся, заметив, как насторожились операторы дежурной смены, боясь пропустить хоть слово командира. Скоро «матросское радио» разнесет все, услышанное в рубке, по всему кораблю. Но таиться все равно не было смысла. Матросы — народ толковый, все поймут, прикинут, сделают свои выводы и оценки, лучше уж пусть просто знают…

Небогатов провернул голокуб на горизонтальной оси и увеличил масштаб, сфокусировав увеличение на северо-восточном секторе проекции, с помощью световой указки обведя мерцающей красной линией две звездные системы.

— Система Лотар и система Шанталь. По данным адмиралтейства, в одной из этих систем находится база гетайров Александра Великого. Точнее можно будет сказать после того, как беспилотные разведчики объединенного флота обследуют системы. Однако случится это не ранее как через две недели, а к тому времени мы и сами сможем ответить на этот вопрос. Нам предстоит скрытно, повторяю: скрытно, вести наблюдение за перемещением сил гетайров, имея конечной целью захват корабля Птолемея и пленение непосредственно самого гетайра. Расчетное время выхода на позицию — трое суток.

— Наше задание как-то связано с маневрами объединенного флота под командованием адмирала Белевича? — спросил Гаркуша.

— Связано напрямую. Объединенный флот планирует нанести удар по базам Александра в первых числах марта по календарю Нового Петербурга. Мы должны выполнить свою задачу ДО начала его атаки. Таким образом, в нашем распоряжении полтора месяца. Вадим Маркович, что можете сказать об этих звездных системах?

Капитан-лейтенант Погребняк пригладил жидкие усики, свисавшие по углам рта, и озадаченно приподнял брови.

— Вот так сразу немного, господин капитан первого ранга. Система Шанталь ближе к границе освоенной части пространства, однако изучена несколько лучше, чем система Лотар. Объясняется это просто: Шанталь более растянута и свободна от скоплений газа, пылевых облаков, метеоритных потоков и астероидов. Другое дело — Лотар. Насколько я помню, в лоциях гражданских компаний не рекомендовано проходить через эту систему. Очень замусоренная система. Как говорят в торговом флоте — суп с клецками. Неким образом научный феномен. Поскольку и планеты имеет, и материала для их формирования еще море осталось. Да еще не весь этот мусор располагается в плоскости эклиптики… Так что не система, а сплошная загадка. О степени колонизации планет смогу сказать после того, как посмотрю материалы и карты, но могу предположить, что если выбирать из этих двух, то база, скорее всего, находится в системе Шанталь. В Лотар уж очень затруднена навигация…

— Жду доклада к четырем часам пополудни. Юрий Павлович, прошу вас довести боевую задачу до членов экипажа. Григорий Петрович, в каком состоянии двигатели и энергетическая установка?

— Шунты сброса тепла…

— Без технических подробностей.

— В норме, Кирилл Владимирович.

— Поле отражения будем использовать по максимуму, а двигатели постоянно должны быть в состоянии минус десять.

— Неэкономичный режим, — засомневался Трегубов.

— Экономить будем, когда в отставку выйдем, Григорий Петрович. Я не могу рисковать, а десятиминутная готовность к разгону даст нам необходимую фору во времени, в случае, если нас случайно обнаружат. Системы обнаружения и идентификации должны работать как часы, особо прошу обратить внимание на анализаторы выхлопа и автономные разведывательные комплексы. Всю информацию о типе двигателя корабля Птолемея, используемом топливе и степени распыления вещества ввести в анализаторы немедленно.

— Слушаюсь, — козырнул Голубович.

— Все свободны, господин майор, прошу ко мне в каюту.

Полубой с недоумением взглянул на Небогатова. Мол, что это так официально? Однако кивнул и прошел к выходу с мостика.

В каюте Небогатов указал ему на стул, прошел к сейфу и набрал код.

— В шифрограмме было кое-что для тебя, — Кирилл достал распечатку и бросил Полубою на колени.

Касьян пробежал глазами листок и застонал, как от зубной боли.

— Что такое? — забеспокоился Небогатов.

— Требуют отчет по встречам с ушкуйниками и характеристику на каждого, с кем контактировал.

— Ну и что?

— Не люблю я писанины, ты же знаешь. Слушай, — Полубой просветлел лицом, — может, ты напишешь? По-дружбе. А с меня…

— Я, кроме Зазнобина, ни с кем не встречался.

— А я тебе всех опишу!

— Нет уж, Касьян. Свои отчеты пиши сам. Мне еще составлять донесение о работе «микроволновки». Кстати, у меня потребовали характеристики их кораблей, тебе Иван ничего не говорил?

— Нет, — хмуро ответил Касьян, забрал распечатку и направился к себе.

Риталусы как всегда встретили его у дверей каюты. Касьян хмуро кивнул — если сделать вид, что не заметил, дикуши будут мозолить глаза, пока не обратишь на них внимания. Зверьки юркнули под койку, а Полубой, вздохнув, присел к столу. Рапортом лучше было заняться немедленно — потом будет и вовсе лениво, а сейчас хотя бы свежи воспоминания о встречах с космическими бродягами.