— Вы видели, кто это? — спросил вождь, стараясь сохранять спокойствие. — Они и впрямь опасны?

— Их много, гораздо больше, чем нас, — ответил один из мужчин, сопровождавших Нарока.

— В руках у них палки и длинные ножи, — подхватил второй.

В толпе испуганно заохали.

— Вы разговаривали с ними? Что им от нас нужно? — спросил вождь.

Мужчины хмуро переглянулись.

— Кнав хотел поговорить и проблизился к тем людям, но его разрубили пополам, — ответил Нарок.

Женщины запричитали. Вождь кивнул своим мыслям, спросил:

— Насколько удастся их задержать?

— Мы завалили вход, на некоторое время это их остановит. Но скоро они расшатают камни и войдут.

— Нужно уходить вглубь острова! — закричали в толпе.

— Мы не можем убегать всё время, — сказал Малий. — Даже у самых длинных дорог есть конец. Поэтому мы отправим наших женщин подальше в пещеры, а сами примем бой. Мы не станем сидеть в углах и ждать, пока нас передушат, как крыс.

— Да! — воспрянули духом островитяне.

— Я никуда не уйду! — закричала Сваоха. — Это мой остров и я буду драться за него рядом с мужем!

Её поддержали ещё несколько женщин.

Вождь обвёл их взглядом.

— Хорошо, — сказал он. — Тогда те, кто чувствует в себе силы сражаться, остаются. Остальные забирают самых немощных и детей, — и уходят.

Вдалеке, послышался глухой удар. Как будто гора содрогнулась. На мгновение островитяне затихли, испуганно переглядываясь.

— Не будем терять время! — приказал вождь. — Несите всё, что может сойти за оружие!

Островитяне бросились по своим норам. Возле вождя осталась только Атия. После смерти Хани её растили Торио и Олына, но теперь и они мертвы. Нет, Атия не осталась одна, её приютила семья Освы, но девочка чувствовала себя там чужой. Вот и сейчас, они убежали собирать своих малышей, а про неё забыли. Вождь сжал её ладонь и заглянул в лицо. В полумраке его глаза поблёскивали.

— Атия, ты уже большая, и я скажу, как есть: ты должна убежать с острова.

Она испуганно моргнула.

— Я не хочу одна. Хочу со всеми, — губы девочки задрожали.

— Мы не можем убежать вместе с тобой. С острова есть только один проход по Реке между водами, и нам его перекрыли. Но для тебя вода не страшна, ты можешь переплыть Реку. Понимаешь, только ты можешь привести подмогу.

— Где она? Подмога? — тихо спросила Атия.

Несколько мгновений вождь смотрел на неё как будто в задумчивости, потом сказал:

— Плыви сначала направо от Острова, потом увидишь скалу, а на ней купол. Это будет город Сухири. Там есть храм богини Оямото. Скажи, кто ты и что здесь произошло.

Атия серьёзно кивала, стараясь ничего не забыть. Ещё бы — жизни всех островитян зависят теперь от неё!

Вождь пристально посмотрел на неё и добавил:

— Но сама ты не доплывёшь, слишком далеко. Нужно выпустить Зверя.

Девочка вздрогнула, посмотрела на него с изумлением. Она не думала, что о Звере знает кто-то кроме Олыны.

Малий улыбнулся:

— Олына мне всё рассказала. Я знаю, она запрещала тебе выпускать Зверя, но сейчас пора. Только он может спасти тебя. А заодно и всех нас.

Вождь повёл её тёмными коридорами, так, что вскоре девочка перестала понимать, куда они идут. Неожиданно она почувствовала сквозняк и запах Реки.

— Мне нужно вернуться, — сказал Малий. — Я должен быть вместе со всеми. А ты иди вперёд, никуда не сворачивая, пока не выберешься наружу.

Прежде чем Атия успела что-либо сказать, он выпустил её руку и ушёл, унеся с собой факел. Некоторое время девочка стояла, дрожа от страха и холода. Сквозь толщу скалы, в которой были прорублены пещеры, до неё доносился слабый стук — это нападавшие разламывали проход.

Атия направилась вперёд, ведя рукой по стене. Скоро стена стала влажной; пройдя ещё немного, Атия почувствовала под пальцами капли воды. Ветер становился холоднее и порывистее. Девочка остановилась и обернулась. За спиной было темно, и она с ужасом поняла, что даже если захочет вернуться к остальным, не сможет найти дорогу обратно.

— Малий! — испуганно позвала Атия.

Никто не ответил. Она заплакала, пошла дальше. Неожиданно сверху появился слабый свет. Подняв голову, она увидела провал, сквозь который было видно небо. Провал находился на высоте примерно в половину её роста.

Девочка снова ощупала стены, думая, как бы забраться наверх. Лазить по камням было для неё несложно, она часто прыгала по скалам вместе с детьми Освы. Но здесь было темно, а камни мокрые и скользкие. Нащупав наверху выступ, Атия ухватилась за него и подтянулась на руках, поискала ногой опору, но соскользнула с камня и упала. В груди заломило от боли. Какое-то время она лежала, приходя в себя, затем опять полезла наверх. На этот раз ей удалось забраться выше. Чувствуя, что вновь соскальзывает, Атия ухватилась за следующий выступ, потом ещё за один и, наконец, выбралась наружу. Легла животом на камни, пытаясь отдышаться. Рядом шуршала о камни Река.

Когда силы вернулись, Атия подняла голову и огляделась: она находилась на каменной гряде в части острова, куда люди редко заходили. Говорили, что камни здесь хрупкие, и можно провалиться. Слева виднелась россыпь огней, слышались глухие размеренные удары. Здесь они были гораздо громче, чем в пещере.

«Нужно привести помощь», — подумала девочка.

Вспомнились слова Малия: «Ты одна из нас можешь плавать и поэтому тебе идти за подмогой. Плыви сначала направо от Острова, потом увидишь скалу, а на ней купол. Это будет город Сухири. Там есть храм богини Оямото. Скажи, кто ты и что здесь произошло».

— В храм богини Оямото, — прошептала Атия и, поднявшись на ноги, подошла к воде. Волны беззвучно накатывали на берег, покусывали её пальцы. Вода терялась в темноте. Плыть направо от острова. Она почувствовала, как Зверь заворочался в груди.

«Сама ты не доплывёшь, слишком далеко, — вновь зазвучал в голове голос вождя. — Нужно выпустить зверя».

Выпустить… Но как? Атия так долго держала его внутри, что не представляла, как дать ему свободу. Вождь наверняка знал, он большой и умный — но он остался внизу.

Река манила её, затягивала в себя. Девочка осторожно вошла в воду сначала по щиколотку, потом по бёдра, грудь, вот уже вода достигала её подбородка. С каждым шагом ей становилось спокойнее, Река была подругой, Река была домом.

По телу прошла сильная дрожь, но она была скорее приятной, чем пугающей. Зверь заворочался сильнее.

— Выходи! — шепнула Атия. — Теперь можно.

И тут же почувствовала, как тело вытягивается и становится гибким. Девочка подняла руку, но вместо человеческой, увидела огромную мускулистую четырёхпалую, с мощными когтями. Тут же она поняла, что не может дышать, и в испуге погрузилась в воду. Вот так хорошо! Она огляделась, оказалось, здесь она видит лучше, чем на суше: каждую водоросль, каждый камешек на дне. Взвившись над водой, Атия увидела в воде своё отражение — длинное, покрытое блестящей зелёной чешуёй туловище, большая голова с шишкообразными наростами и зубастой пастью. Она вновь нырнула, подняв брызги и чувствуя неописуемый восторг от гибкости нового тела. Разрезая воду, Атия поплыла направо — как сказал вождь. К храму богини Оямото, за подмогой.

Сквозь сон Хадар услышал стук в дверь. Не хотелось просыпаться, отвечать и кого-то видеть. Вот бы хоть на один день все про него забыли и позволили остаться наедине с собой, заняться любимым хобби. Вырезать из дерева и раскрашивать фигурки солдат Хадар любил с детства. Мать отдала ему в распоряжение три ящика громоздкого комода, и он быстро заполнил их суровыми усачами-пехотинцами, танкистами в шлемах и лихими моряками в широких брюках.

Потом жизнь закручивала всё сильнее, и вырезать приходилось уже не деревянных людей. Судьба забросила его тогда в Японию, где Хадар был кобуном1в киотской группировке и наводил ужас на добропорядочных японцев своего якудза-сима2. Ему только удалось подняться в семье от статуса мальчика для битья до кёдай3, когда его забросило в Азар. Пришлось перестраивать мозги, учиться жить по-новому. Однако вскоре выяснилось, что большая перестройка не нужна, жизнь в Азаре во многом похожа на прежнюю: сильный так же жрёт слабого и забирает себе трофеи. Разобравшись что к чему, Хадар решил, что будет драться, перегрызать горла и лезть по трупам, пока не окажется наверху. И вот, теперь он глава службы агентов — иначе говоря, полиции Азара. Это к нему, словно сточные воды, стекаются сведения о человеческих пороках; это он держит в кулаке ниточки жизни азарцев. В потайной комнате, защищённой от посторонних печатью магии, у него собрана картотека практически на всех азарцев: и на тех, за кем его служба осуществляла надзор, и на всех прочих. Жизнь научила Старшего агента подозревать всех, кроме мёртвых. Впрочем, с недавних пор для жмуров4тоже выделен уголок. Пока совсем маленький, на четыре ячейки. Но лиха беда начало — Хадар чувствовал, что коллекция будет расширяться. Странные вещи в последнее время начали происходить в Элсаре: несколько азарцев встретили на улицах своих умерших родственников. Ясное дело, что никто им не верил и, в конце концов, они признавали, что ошиблись. А вот Хадар верил и пополнял картотеку. Однажды пригодится, однажды сыграет.