— Заткнись! — процедила Мира сквозь зубы и вновь бросилась бежать.

Бежать до тех пор, пока есть силы, пока ноги касаются льда, и в грудь врывается расплавленный свинец воздуха. Бежать, чтобы жить — даже после смерти.

Ей казалось, она слышит, как лапы зверя крошат сковавшее реку стекло льда, чувствует его горячее дыхание. От него пахло свежим мясом и кровью.

«Не оглядываться! Только не оглядываться!» — мысленно приказывала она себе. И бежала дальше к мёртвой богине.

Вот и лапы Оямото. Теперь уже сложно было опознать в ней жабу — нагромождение отшлифованных камней. Мира ухватилась за один из каменных пальцев, хотела забраться на него, но соскользнула и упала. Хватая ртом воздух, перевернулась на бок, бросила взгляд назад: внутри всё задрожало от страха. Волк был метрах в пятидесяти. Она могла разглядеть каждую шерстинку на его великолепной, словно посыпанной серебром шкуре, с клыков срывалась слюна. Времени лезть на камни уже не осталось. Мира заметила между каменными пальцами Оямото углубление.

Она перекатилась ближе, ужом проползла между камнями. Над ухом раздался громкий скрежет: это волк попытался поддеть её лапой, но только выбил искры из камня. Уши заложило от яростного вопля зверя.

— Выкуси, волчара! — прохрипела Мира. Теперь, когда она оказалась в некоторой безопасности, можно было оглядеться.

Огляделась: оказалось, радоваться рано. Она лежала в небольшой нише метра три в глубину с одним выходом, он же вход. А лапы у волка длинные. Не лапы, а лапищи...

Зверюга ходил туда-сюда, гневно рычал, поднимал снежную крошку. Затем лёг, прижался головой ко льду, заглянул внутрь пещерки. На Миру вновь дохнуло свежим мясом. Она отползла назад, прижалась спиной к стене. Дьявол, хоть бы его позвал кто! Зверь тоскливо вздохнул, глядя на неё печальными глазами убийцы.

Когда же догорит эта проклятая свеча?!

Внезапно сверху спрыгнула фигура человека в плаще с надвинутым на лицо капюшоном. В руке у человека было копьё с тускло поблёскивающим наконечником. Волк словно пружина подпрыгнул на всех четырёх лапах. Мгновение, и он уже стоял перед незнакомцем. Мира отметила невысокий рост неожиданного спасителя, узкие плечи. Женщина?! Промелькнула шальная мысль, что это Даяна, но Мира её отмела: эта не бросилась бы спасать.

Между тем спаситель ткнул копьём воздух, пугая зверя.

— Пошёл вон! — заорал он женским, очень знакомым голосом.

Значит, всё-таки спасительница. Мира в ужасе подумала, что зверя такие телодвижения только разозлят и он в два счёта разорвёт женщину-камикадзе. Но зверь согнул лапы и, прижимаясь брюхом ко льду, стал обходить женщину кругом. Она поворачивалась следом за ним, чтобы всегда быть к нему лицом. Ещё несколько раз угрожающе проткнула копьём воздух. Волк щёлкнул зубами. Под серебристой шкурой перекатывались мускулы, задние лапы напряглись для прыжка.

— Что сидишь? — крикнула Мире незнакомка. — Выходи!

Мира вздрогнула, выведенная её окриком из ступора. Она даже не спрашивала, почему нужно покинуть пещеру. Эта, казалось, спустившаяся с небес женщина, была в её глазах богиней. Или где-то рядом. Капюшон соскользнул с её головы, и оказалось, что женщина немолода и темноволоса.

Мира выбралась из пещеры.

— Отойди дальше от Оямото! — закричала незнакомка.

Мира отбежала в сторону. В этот момент зверь решился. Оттолкнувшись задними лапами, он прыгнул на женщину, перекусил копьё в её руках словно зубочистку. Только треск раздался. Волк прижал незнакомку ко льду, его зубы точно бритвы прошли над её горлом, но женщина направила ему в морду растопыренные пальцы, из которых вырвалось пламя. Запахло палёной шерстью. Волк взвыл, отбежал в сторону, утирая морду лапами.

Женщина обессиленно лежала на льду. Видимо, магия огня отняла у неё много сил.

— Прогони его магией! — приказала она Мире. — Но не убивай. Пусть живёт... дурак.

Мира в растерянности огляделась. Чистый лёд, только обломки копья... Она заставила их оторваться с земли и метнула в зверя. Они ударили его по бокам. Взвизгнув, волк шарахнулся в сторону. Поджав хвост, стал боком-боком убегать, скаля обожжённую морду.

— Беги, беги! — крикнула ему вслед женщина. — И передавай пламенный хозяину!

Волк засеменил быстрее.

Незнакомка устало улыбнулась. Теперь Мира могла рассмотреть её получше: на вид лет пятьдесят: тёмно-русые с проседью волосы, сеть морщин на лице, увядающая кожа на шее. Они определённо встречались прежде, хотя Мира и не могла вспомнить где. Она обладает магией, значит одна из Ордена?

— Помоги мне встать, — обратилась женщина к Мире: — Это виллово заклинание огня каждый раз превращает меня в развалину. Когда найдёшь его в сундуке Даяны, не спеши использовать. Только в крайнем случае.

Мира онемела от удивления: откуда она знает про сундук Даяны?! Подойдя к женщине, она помогла той подняться и отряхнула от снега. Затем, решившись, спросила:

— Простите, мы раньше не встречались? Ваше лицо кажется мне знакомым.

— Ещё бы! — хмыкнула незнакомка. — Ты его в зеркале каждый день видишь. Я — это ты, а ты — это я.

С этими словами она развернулась и пошла по льду к берегу.

- Не торчи возле Оямото, это опасно! - крикнула женщина через плечо.

Но Мира так и стояла посреди ледяной пустыни, не в силах сдвинуться с места от изумления.

Некоторое время Мира стояла, растерянно глядя ей вслед. Неожиданно над головой раздался треск: будто кто-то расколол большой орех. Мира вздрогнула и взглянула на каменную Оямото. Фигура богини покрылась трещинами, казалось, что-то раздирает её изнутри.

— Вот проклятье! — пробормотала Мира и побежала к берегу.

— Догоняй! — крикнула ей Мира-старшая.

Треск стал громче, и каменная Оямото начала разрушаться. От неё откалывались крупные булыжники и с грохотом падали на лёд. Ещё немного, и по льду пошли трещины. Они расползались словно паутина. Страх стегал Миру кнутом. Она бросилась бежать бежала так, что в ушах засвистел ветер и перехватило дыхание. Лишь бы оказаться подальше! Мира-старшая уже дошла до берега и махала ей руками: быстрее, быстрее! Над рекой пронёсся тяжкий вздох. Казалось, его издала сама Великая река.

«Не оглядываться!» — сказала себе Мира, но не удержалась и посмотрела назад.

Фигура Оямото медленно и величаво уходила под воду. В памяти Миры возникли слова, сказанные самой богиней на берегу реки Забвения, когда они сидели там вдвоём после смерти Магды.

«Это ветер. Он смыкает воды Реки, разъединяет Острова и сбрасывает прежних кумиров, чтобы дать дорогу новым».

Вот и Оямото оказалась свергнута. Кто же придёт ей на смену?

И кто её убил?!

Больше не задерживаясь, Мира побежала к берегу, благо осталось недалеко. Добежав до ломкой травы, она без сил рухнула на землю. В морозный воздух поднялось снежное облако.

Миру заполнила непередаваемая словами пустота. Словно чёрная дыра, она затягивала в себя, лишая каких-либо надежд. Оямото больше нет. Мира никогда не испытывала к ней дружеских чувств, но гибель богини потрясла до глубины души. Что теперь будет с Азаром? Не уйдёт ли он под воду также, как его древний оракул?

Мира лежала лицом вверх и смотрела, как снежинки падают на лицо, тают и превращаются в воду. Слизнув её с губ, Мира с удивлением отметила, что вода солёная.

«Я плачу», — подумала она и вытерла щёки.

Пора встать и найти себя-повзрослевшую. Нужно о многом её спросить — пока не прогорела свеча в шатре, пока её не вернули в жизнь. Она тяжело поднялась и осмотрелась: неподалёку на берегу горел костёр, возле него сидела ссутулившись женщина. Прежде чем подойти к ней, Мира бросила прощальный взгляд на Реку. Фигура Оямото исчезла, только на том месте, где она была, темнела огромная полынья.

Мира отвернулась и подошла к костру.

— Подходи, садись, — женщина приветливо указала на толстое бревно рядом с собой.

Только сейчас Мира заметила, что лёжа на земле, сильно замёрзла. Она села и с наслаждением протянула руки к огню. Пальцы ничего не чувствовали. Казалось, хоть угли доставай из огня и жонглируй — всё нипочём.