— Най, прими правее, давай вооон к той куче камней, — я ткнул пальцем в нужном направлении. Орк кивнул, сбавил скорость и аккуратно подвел фургон к указанному месту.

А ничего так, как раз то, что нужно. Мы встали у здоровенной каменюки размером чуть не больше нашей машины, каменюка откатилась от сброса на добрые три десятка шагов, катящихся сверху камней можно было не бояться, идеальное место. Притерев фургон к каменюке, мы натянули поверх него тент, да укрыли машину с половиной каменюки маскировочной сетью. С полусотни шагов не разберешь, что это не камень. Все, можно отправляться спать. Отдых — наше всё. А то вдруг война, а я уставший?

День пролетел незаметно. Первую половину дня я тупо проспал, после обеда же забрался на крышу фургона с лэптопом, где и продолжил приводить в порядок и собственные знания, и ту файловую помойку, что уютно обустроилась на диске компьютера. Тысячи статей, скачанных программой-спайдером без какой-либо системы, требовали прочтения хотя бы синопсиса, после чего файлы надо было переименовывать и распределять по директориям, ведь сейчас никакая абсолютная память не поможет найти нужный, да и не даст представления, сколько статей есть по той же молекулярной биологии. Что с того, что номер статьи известен, если нет внятного общего каталога?

Пока я ломал себе глаза и мозги, орки внизу вовсю занимались военной подготовкой, отрабатывая движение и перестроения в строю, тоже занятие крайне скучное, но крайне нужное. Но вот солнце коснулось горизонта, наша гоп-компания перекусила, разогрев вчерашнее жаркое на походной спиртовке, свернуло маскировочную сеть и приготовилась двигаться дальше. Я не видел никаких разумных в радиусе пары миль, забравшийся наверх сброса по круче оползня Сар смотрел во все глаза на окрестности через зрительную трубу, но тоже не обнаружил никаких признаков присутствия зусулов. Да и нечего им здесь делать, доступной воды в округе нет, а без воды и самим тоскливо, и лошадей напоить нечем, верблюды же у них в больших количествах замечены не были. Вот примерно у другого края сброса зусулы нам и попадутся, речка в тех краях имеется, да с водопадом, озеро небольшое, растительности полно, дальше будет уже не полупустыня, а снова саванна, надо будет все время быть начеку, пока же просто движемся в нужном нам направлении. И да, решение ехать в объезд оказалось верным, двигайся мы более прямым маршрутом, пришлось бы или вставать на дневку среди холмов, или ехать со скоростью черепахи днем, рискуя нарваться на врагов.

Так и не увидев никого поблизости, я отдал приказ двигаться дальше. Фургон отъехал не пару фарлонгов от образованной древним геологическим катаклизмом стены и двинулся на закат. Чтобы заходящее солнце не слепило глаза, я опустил солнцезащитный козырек, больше глядя по сторонам, а не вперед. Най же надвинул шляпу на лоб, чтобы ее создавали тень. Но буквально через четверть часа от солнца остался только размазанная по горизонту красная полоса, и мы дружно сняли темные очки, теперь было проще обходиться без них. Еще через несколько минут Най нацепил магические ночные очки. Интересная технология, кстати, там два плетения, одно усиливает слабый свет зримого диапазона, другое меняет длину волны теплового излучения, в результате, обычная пластина полированного стекла превращается в тепловизор. Вот и Най, нацепив этот самый тепловизор, всматривался в сумерки перед нами, изредка корректируя направление рулем. Если получится держать скорость, до конца сброса доедем часа за два с половиной-три.

Как накаркал. У живописного водопада, серебрившегося под светом луны, расположилась целая толпа зусулов, сотни под три. Дикари расположились крайне для нас неудобно, ближайший брод был у них как на ладони, и пусть сейчас они спят и видят сладкие сны, проснуться и попереть на нас толпой дело совсем нехитрое. Нужно искать другой брод, потому, выгнав Ная с водительского сидения, я сам сел за руль, магическое зрение дает большие преимущества при поиске переправы.

Чуть ниже по течению река разливалась в целое вытянутое озеро, сейчас ужавшееся до полутора фарлонгов в ширину, хотя, судя по рельефу и растительности, в сезон дождей оно разливается втрое шире. А еще в озере водились крокодилы, один из которых, гигант длиной ярдов десять, провожал фургон холодным взглядом своих янтарных глазищ, лежа на берегу у самой воды. Жутковатая зверюга, причем здесь таких много, хорошо, что они холоднокровные, а ночи здесь крайне прохладные, вчера иней выпадал, резвость у зверюг скоро снизится.

Подходящий брод обнаружился аж в пяти милях ниже озера по течению, берега здесь были достаточно пологие, чтобы наш фургон мог спокойно спуститься к воде и выехать на противоположный берег, да и глубина была относительно небольшая, примерно мне по пояс, машина должна пройти без проблем. На всякий случай Най залез под фургон и заблокировал оба дифференциала, мало ли что там на дне, но все обошлось, только в одном месте колеса чуть забуксовали на песчаной банке, но тут же схватились за каменистое дно и вытащили машину на берег. Несколько зубастых рептилий, что прятались в зарослях речной травы поблизости, не рискнули напасть на нашу машину, это была явно не их весовая категория. Най разблокировал дифференциалы, сам забрался за руль, и наш анабасис продолжился. Я снова засел за карту, прикидывая дальнейший маршрут. Выходило так, что прямая дорога на Харенг лежала всего в десятке лиг от того места, где меня выбросило в этот мир, вдруг захотелось там побывать еще раз. Прикинув нужный курс, я отдал приказ Наю, сам же изредка сканировал окрестности, да размышлял. Что я ожидаю там увидеть? Дорогу обратно? Сомневаюсь, что она существует, но даже если эта дорога там есть, зачем мне туда? С родителями повидаться, разве что. А так Изначальная за этот неполный год стала мне куда ближе, чем Земля. И все же, тянет туда. Да и могилу Берта надо бы обустроить.

К месту мы выехали ближе к полуночи, долго искали объезд не обозначенного на карте овражка, вроде, и не особо глубокого, но совершенно непреодолимого для нашей здоровенной машины. Но вот вдалеке показались те самые развалины древней крепости. С одной стороны их освещал яркий свет взошедшей луны, другая же сторона скрывалась в совершенно черном мраке, навевая ощущение мрачной средневековой жути. Впрочем, о чем это я? Вокруг то самое средневековье, самое натуральное, на этом континенте помноженное на каменный век. Впрочем, толстокожие братья-орки тоже смотрели на останки древней цитадели настороженно. Шаманские шатры все так же стояли на том же самом месте, но сейчас ни самих шаманов, ни лошадей в обозримой округе не наблюдалось. Ушли на север убивать и грабить, поди. Снова сменив Ная за рулем, все-таки здешнюю местность я в прошлый раз неплохо изучил, я завел фургон внутрь бывшей цитадели и поставил в тень стены, тут его только в прибор ночного виденья и можно разглядеть.

Никакого Дефендера здесь уже не было, да и глупо было бы надеяться его увидеть. Столь чужеродный предмет в этом мире не может долго оставаться бесхозным. Да и на грунте до сих пор остались следы волочения. Жаль, конечно, не все с него было тогда отвинчено и с собой забрано, но не рисковать же головой ради пары гаечных ключей и домкрата? Но да, жаба душит, как же без этого. Кстати, стало понятно, почему шаманы здесь свое становище устроили. Прямо под развалинами цитадели проходила силовая линия, над которой сейчас стояли шаманьи шатры.

Орки рассыпались, прикрывая периметр. Сар в кентуккийкой взобрался на стену и занял там позицию. Пусть никого и не видно, но порядок есть порядок. Я осмотрелся по сторонам и пошел к могиле Берта. Никто не обратил внимания на завал из камней, а вот надпись пытались извести, добрая треть букв уже не читалась, дикари просто стесали часть верхнего слоя камня, явно приняв надгробную написанное за какое-то злобное чернокнижие. Но это мы сейчас исправим. Аккуратно стесав воздушными лезвиями верхний слой камня, чтобы получилась гладкая поверхность, я тщательно вывел плетением молнии надпись «Капрал Гяйзберт Йоссен, спи спокойно, друг» на русском, нидерландском и местном человечьем языках и активировал его, подав энергию так, чтобы плетение медленно выжгло надпись глубоко в камне, а не взорвало его. Получилось на века. Для надежности, я прошелся диффузионным плетением по надгробным камням, превращая их в единое целое. Ибо нефиг чужие могилы осквернять. Вспомнив русский обычай, я притащил из фургона глиняную кружку, налил в нее бурбона и поставил у стены под самой надписью, накрыв куском ржаного хлеба. Постоял, отхлебнул из бутылки и пошел обратно к фургону. Больше тут делать нечего. Тут в нагрудном кармане пискнул амулет связи.