Мы доплыли по каналу. Вдруг соседняя лодка перевернулась. Я тут же причалил к берегу. Из воды высунулась жаба, диаметр башки которой был гораздо шире нашего каноэ. Недовольно квакнув, она выскочила на берег, обдав нас водой. Лея завизжала, ведь на неё упало сразу две пиявки куда крупнее среднего ужа.

Кровопийцы сразу же прокусили тонкую лекарскую тунику, живот и плечо девушки побагровели. Пирожок, злобно рыкнув, сорвал зубами первую тварь и, придавив лапой, растрепал её, порвав на несколько частей. Вторую удалось отодрать мне. Разъяренный пандаренок выхватил извивающуюся тварь из рук и расправился с ней.

Из воды раздался звонкий смех, промелькнул большой рыбий хвост, и меня обдало водой.

— Русалка! — воскликнул Жора и даже хотел рвануться вслед за ней, но был пойман за ногу и усажен в лодку. Лена четко сказала, без неё лучше не мозолить глаза местным, даже если они выглядят дружелюбно. Может боком выйти.

Дальше плыть спокойно не получалось. Приходилось постоянно делать остановки. То водный элементаль дорогу преградит, то веселый сом, судя по размерам сбежавший из Чернобыля, усами стащит Грызлика из лодки, а крайний раз бобр-переросток вдруг решил, что ему просто необходимы эти две плывущие деревяшки.

Мы выскочили на берег и даже атаковать хвостатого не стали. Минут десять смотрели за тем, как он пытается утащить под воду каноэ, а оно все всплывает и всплывает. В общем, зверь разочаровался в своем выборе и поплыл к хатке. Я бы и сам в такой пожил, в высоту бобровый дом как двухэтажный коттедж.

Отряд загрузился в изрядно погрызенные лодки и продолжил путь. Баланс у плавсредств теперь страдал, и приходилось прилагать больше усилий, чтобы управлять ими. Поэтому когда увидели табличку «Озеро Лох-мерз. НЕ ШУМЕТЬ!» восприняли её, как знак на привал. Требовалось немного подшаманить каноэ.

— А почему всегда вот это «лох» присутствует в названии? — шепотом спросил Жора.

Лея ответила вполголоса.

— Это ирландско-шатландское слово, означающее морской залив или пресное озеро.

Я выплыл из рукава и с трудом сдержался, чтобы удивленно не присвистнуть. Края озера не видно. Такое чувство, что это море. И плавучих островов, кстати, тут больше, чем нам встречалось до этого, причем некоторые из них оказывались ледяными и коралловыми.

Я хотел махнуть веслом, но вместо податливой водной глади попалось что-то твердое. Раздался не плеск, а глухой стук, и следом рычание. За борт снаружи схватились побелевшие пальцы.

Утопец. Уровень 77.

Мегида вскрикнула.

Огромные раздутые мертвецы, с которых сыпались раки, пытались залезть внутрь, грозясь опрокинуть лодку. Тут в дно ударили. В живот мне воткнулось нечто острое.

Рыба-меч. Уровень 42.

— Ну ахренеть! — вырвалось у меня.

Через дыру в днище в лодку начала попадать вода. А настрогать банальных чопиков мы и не догадались. Нужно было одновременно грести, отбиваться от утопцев и вычерпывать воду. Но всё это отошло на второй план, когда впереди раздался оглушающий рев, а по воде пошла такая волна, что нас попросту опрокинуло.

Когда я вынырнул, то увидел тварь, что мы потревожили.

Лох-мерзкое чудище. Уровень 333.

Уровень 71

День тридцать первый

Я нервно хохотнул с названия монстра. Первичный шок уже прошел, поэтому я заорал во всё горло:

— На берег!

Сражаться с этим существом безумие. Тлела надежда, что оно все же не станет выбираться на сушу. Я толкал в спину Лею, и тянул за руку Завесу. Чудовище показалось лишь на секунду и снова нырнуло под воду. Волна от её туши вмиг достигла берега и ударила, сбив с ног.

Тварь снова показалась на этот раз куда ближе, и удалось её разглядеть. Игроделы не ограничились банальной перерисовкой плезиозавра. Монстр оказался крупнее самого большого кита патриарха. Обладал двумя головами, одна походила на вытянутую актинию, а вторая напоминала расплющенную башку зубастого ящера. Под ними что-то вроде трубки, назначение которой пока не ясно. Шесть плавников с боков и две пары щупалец спереди и сзади. Вдоль хребта гребень. Раздвоенный хвост и острыми шипами на конце.

Мы отбежали уже метров на сто от границы озера, но не чувствовали себя в безопасности. Лох-мерзкое чудовище не стало покидать пределы родной стихии, выбралось настолько, чтобы противник оценил размеры и, содрогнувшись, начал совершать ошибки.

Оно издало звук, похожий на пение кита. В воде тут же показался с десяток акульих плавников. Отлично, еще и помощников позвал. Как будто его одного нам мало. Но этим чудище не ограничилось, несмотря на то, что до нас ему еще добрых триста шагов, из трубки под головой ударила струя воды, да такой силы, что берег попросту перепахало, срубило несколько деревьев и разорвало в клочья нерасторопно вставшего на крыло гуся.

Никого из наших не зацепило, хотя перепугались все жутко. Такая мощь! Даже если силовое поле выставишь, вобьет в песок на несколько метров, потом попробуй выберись.

На берег выскочили акулы, а еще рыба-молот и уже знакомая рыба-меч. Их тела стремительно трансформировались, вместо хвостов появлялись ноги, вместо плавников руки, хотя все это так же было покрыто природной шкурой, лишь головы остались без изменений.

И тут мне пришло в голову посмотреть на монстра жреческим зрением. Я надеялся, что у него как у Голиафа, есть одна уязвимая точка, в которую Тихон сможет попасть. Но меня ждал двойной облом. Во-первых, слабых мест не видно, а вторых, это не просто моб, это зверодух. Точнее, это не зверь, а амфибия, но суть та же.

Я обратил внимание, что никто не убегает. У всех разом отключился инстинкт самосохранения? Не сразу дошло, что стало этому причиной. Нашел взглядом Мегиду. Девчонка уже раскинула руки. Песок вокруг нее мгновенно высох, начал дрожать и взлетать в воздух. Еще секунда и раздастся большой бадабум!

Я сделал первое, что пришло в голову. Со всей мочи дунул в трубку, издав мерзкий протяжный звук. Чудище даже на секунду замерло, словно сородича услышало, а девчонка рефлекторно схватилась за уши, сорвав каст.

— Лоха не трогаем! — оповестил я всех о главном, а детали донес через чат: «Это, условно говоря, зверодух. Зацепим его, потом с местными проблем не оберемся. 100% у этой твари орда почитателей».

— Очешуеть! — раздался незнакомый голос. — Сходил на рыбалочку, называется, — говорившим оказался гуманойд с перепончатыми пальцами, жабрами на шее и рыбьими глазами. Он озадаченно чесал лысую голову, положив удочку на плечо. — Вы зачем дедушку Лох-мерза разбудили?!

Ответить ему никто не мог, так как на нас налетели земноводные мутанты. Я присел, и над головой щелкнули акульи зубы. Колыбельная сработала идеально, и противник свалился под ноги рыбе-молоту. Тот как раз взял разбег, но запнулся и свалился, пробороздив мордой золотистый берег.

Нос рыбы-меча в очередной раз настиг бы меня, если б не уже вбитый в подкорку навык оставлять двойника и перекатываться в сторону. Пронзенная рыбьим носом копия медленно таяла, дав мне время бросить Игру Зика. Я аж в ладоши хлопнул от радости. Выпавший эффект снимал с жертвы все чары. Противник попросту обратился обратно в беспомощную на суше чешуйчатую тварь.

Остальным тоже приходилось непросто. Рыба молот брала разгон и влетала как носорог, сшибая так, что только кости хрустели, у Артура уже появилась вмятина на щите и нагруднике. Акулы попросту старались откусить голову, иногда промахивались, но не сильно расстраивались, довольствуясь куском плеча. Завеса окропляла песок кровью, зажимая рваную рану. Меченос фехтовал своей башкой, как не каждый воин оружием умеет, Грызлик уже получил два серьезных ранения, и терпеливо прикрывался щитом, ожидая своей очереди на лечение.

— Эй, бедовые, сюда! — размахивал руками гуманойд.

На принятие решения ушла всего секунда.

— Давай назад! — крикнул я. Сокланы стали послушно отступать, а на берег выбирались все новые и новые противники. Тихон, сдерживал их, как мог, но и у его скорострельности есть предел.