Бренн пожал плечами:

— Разное поют…

— Мира! — перебила их Даяна.

Молодые люди разом обернулись. Магиня приблизилась, шурша платьем по плитам пола.

— Раз господина Хадара не оказалось дома, Монк проведёт тебя в комнату, — сказала она Мире. — Я пришлю кого-нибудь из девочек тебе в помощь.

«И для слежки», — мысленно закончила Мира.

— Бренн, ты остаёшься тут или, может, составишь мне компанию? — холодно спросила Даяна.

По лицу молодого человека было видно, что он хотел бы отказаться. Но не стал.

— С удовольствием составлю компанию, — сказал он с улыбкой и, взглянув на Миру, обронил: — Приятно было познакомиться. Ещё увидимся.

Она кивнула и подумала, что ей нравится этот парень. У него было открытое лицо, добрые глаза.

— Идём? — спросил у Миры слуга с такой интонацией, словно разговаривал с подружкой.

А вот этот нахалёнок ей не понравился. Окинув слугу презрительным взглядом и не удостоив ответом, Мира направилась к крыльцу.

Они молча вошли в дом, прошли по длинному коридору. Мира отметила, что дом выдержан в традиционном японском стиле: раздвижные двери, обитые деревянными рейками стены, на которых висели красочные картинки с изображениями кораблей или битв на реке с водяными змеями. Мире хотелось задержаться подольше и рассмотреть их как следует, но вредный мальчишка обогнал её и шёл быстрым шагом, не оборачиваясь. Так что, приходилось поспевать. В одной из комнат двери были раздвинуты. С любопытством заглянув внутрь, Мира увидела, что всё убранство составляют напольная ваза с цветами и висящий на стене длинный свиток с иероглифами.

Слуга остановился возле очередной комнаты, раздвинул двери.

Войдя внутрь, Мира осмотрелась: вполне обыкновенная обстановка — кровать, накрытая скромным и строгим коричневым покрывалом, невысокий стол. Окна не было. На стене в ряд висели несколько круглых зеркал, напоминающие иллюминаторы, у стены стоял большой, окованный жёлтым металлом сундук. Всё это придавало комнате сходство с корабельной каютой.

— Если понадобится, — сказал мальчишка, — то ватерклозет в конце коридора.

Услышать это слово от жильца Азара было настолько невероятно, что Мира изумлённо переспросила:

— Ватерклозет?

— У господина Хадара сделана канализация, — произнёс слуга с важностью.

Да уж, что не говори, а жил господин Хадар на широкую ногу.

Когда мальчишка вышел, она сняла плащ, положила его на сундук, ещё раз обошла комнату, посмотрелась в зеркала. Оказалось, что только одно из них настоящее, остальные муляжи из замутнённого стекла. Глядя на своё отражение, Мира подумала, что повзрослела, хотя провела в Азаре не так уж много времени. Вроде это было её лицо: тёмные волосы до плеч, голубые глаза, высокие скулы, упрямо вздёрнутый подбородок, но что-то в ней изменилось.

Закончив изучать себя, она открыла сундук, надеясь найти там какую-нибудь одежду, а ещё лучше еду. И о счастье! Лишь подняв крышку, Мира по запаху поняла, что наконец-то поест. В сундуке оказалась бутылка с чем-то напоминающим красное вино, вяленое мясо и хлеб. Она с громким «чпок» вытащила из горлышка бутылки пробку, понюхала: пахло вином.

«А если отравлено?» — мелькнула мысль.

Но Мира её отмела: двум смертям не бывать, одной не миновать. Если бы её хотели отравить, то могли сделать это в тюрьме. Достав из сундука еду, она села на кровать и как следует подкрепилась. С голодухи вино ударило в голову, перед глазами всё поплыло.

Стряхнув крошки и убрав бутылку, в которой осталось больше половины, обратно в сундук, Мира направилась к кровати. В голове стоял приятный шум, стена неожиданно оказалась слишком близко, так что Мира врезалась в неё, да и пол покачивался, как на корабле.

— Кажется, я окосела сильнее, чем казалось, — подумала она, легла на кровать и прикрыла глаза. Ей казалось, что кровать кружится по комнате, словно Мира каталась на карусели.

Ею овладело блаженное состояние полного пофигизма. Не хотелось думать ни о том, для чего она здесь, ни о своей миссии по спасению Атии, ни об убийстве Абрахаза Первого. Единственное, чего хотелось, это продолжать кружиться на карусели виток за витком, как когда-то в детстве, когда мир казался прекрасен, удивителен и полон друзей.

Она проснулась от ощущения чьего-то присутствия. Кожу будто покалывало невидимыми иголками, а душу заполняло беспокойство. Из-под опущенных ресниц Мира осмотрелась: рядом с кроватью стояла Астафья. С тех пор, как они виделись в последний раз перед турниром, лицо магини, кажется, стало ещё злее и бледнее, и она также напоминала морщинистую черепаху без панциря. Уж не та ли это девочка, которую обещала прислать Даяна? Мира подавила ироничную улыбку: похоже, так оно и есть.

Не замечая, что девушка проснулась, Астафья прошла по комнате; беззвучно шевеля губами, остановилась возле зеркала, подняла руку и провела ею из стороны в сторону, словно вытирала пыль.

«Заколдовывает, — подумала Мира. — Зачем?»

С этой тёткой нужно быть осторожной. С самой первой встречи Мира чувствовала к себе со стороны Астафьи непонятно чем вызванную неприязнь. Перед турниром она даже напрямую спросила магиню: «За что вы меня ненавидите?» Но ответа не получила.

Решив, что притворяться спящей смысла больше не имеет, Мира шумно зевнула. Астафья резко отвернулась от зеркала, будто пойманная за руку воровка.

— Ой, здравствуйте, — сказала Мира, решив пока изображать пай-девочку. — Я не слышала, как вы пришли. Вода жизнь.

— Вода жизнь, — ответила Астафья, в её интонации впервые появилась, если не теплота, то, по крайней мере, какая-то человечность.

Может, Даяна приказала быть помягче?

— Я принесла тебе платье, — продолжала Астафья, показав на сундук.

Там действительно лежало платье спокойного песочного цвета с широкими рукавами, V-образным воротом и шнуровкой по бокам.

Встав с кровати, Мира скинула тунику. Краем глаза она видела на себе взгляд магини. Неприятный, давящий, оценивающий. За таким взглядом не может быть добрых, светлых мыслей. Повернув голову, Мира встретилась с женщиной глазами. Что-то царапнуло её память, но когда она попыталась подтянуть к себе воспоминание, рассыпалось.

Быстро надев платье, Мира попыталась затянуть на боку шнуровку, но оказалось неудобно.

— Вы не поможете мне? — спросила она.

Магиня недовольно вздохнула, но, всё же, подошла и стала зашнуровывать платье. Мира отметила, что левой рукой Астафья двигает хуже, чем правой, будто бережёт её.

— Хадар ещё не вернулся? — спросила Мира.

Светло-голубые, чуть навыкате и лишённые ресниц глаза Астафьи угрюмо взглянули ей в лицо.

— Кто? — проскрипела она.

— Старший агент, — смутилась Мира, подумав, что это, пожалуй, действительно прозвучало фамильярно.

— Для тебя, господин Хадар, — сказала Астафья менторским тоном.

Как же они тут все любят поучать! Прямо откукренной водой не пои!

— А что у вас с рукой? — спросила Мира, желая сменить тему.

Женщина метнула на неё быстрый взгляд, буркнула:

— Вчера упала в подполе, ушибла.

«Залечила бы каким-нибудь заклинанием. Мне Даяна даже сломанные рёбра срастила», — подумала Мира, но вслух говорить не стала. Она уже поняла, что Астафья гораздо слабее по уровню, чем Даяна.

В коридоре раздались приближающиеся шаги, и в комнату вошёл Хадар. Его лицо было настолько страшно от побоев, что Мира вздрогнула.

«А ведь это из-за меня его кукр так отметелил», — подумала она.

— Иди, погуляй, — приказал Старший агент Астафье.

Та серой мышью выскользнула из комнаты, оставив платье с одной стороны не зашнурованным.

По-кошачьи мягкой походкой Хадар приблизился к Мире.

— Ну, здравствуй, попрыгунья стрекоза, — ласково сказал он, но у Миры от его голоса мороз пошёл по коже. Она смотрела в пол, не решаясь поднять на агента глаза. В голове теснились мысли:

«Что он сделает со мной? Для чего я ему?»