— И почему остановился? — эльфийка продолжает использовать телепатию вместо обычной речи.

— Мне не нужен этот бой и твоя смерть, — с трудом произносит Даэлир. — Давай заключим перемирие и остановим войну. Ведь нам на самом деле нет необходимости убивать друг друга. Восточный Горизонт теперь может жить дальше и процветать в галактике, где больше нет других рас. Разве это не прекрасно?

— Это было бы прекрасно в те далекие времена, когда ты был императором, но не сейчас. Я поклялась себе, что сотру в порошок всех, кто хотя бы потенциально может навредить моей стране, и исполню это. Я не считаю тебя своим отцом или просто близким человеком, и без колебаний убью.

— Так уж без колебаний? — голос эльфа полон сомнений. — Я же чувствовал, что ты сдерживала свои удары. Я готов на коленях просить прощения за то, что не справился тогда с ролью правителя и пошел на поводу слабости, взвалив всё на тебя. Но сейчас прошу остановиться.

— Уже поздно что-то менять. Восточный Горизонт либо возьмет свое, либо сгинет. Компромисс невозможен даже с твоим раскаянием. Оно вообще не имеет никакой силы.

— Знаешь, я всерьез планировал после завершения перестройки галактики отправиться к Параллаксу, чтобы уничтожить его. И в процессе я скорее всего погиб бы. Но я могу остаться здесь с тобой, чтобы помочь найти какой-то иной путь. Вы уже всем отомстили и показали, что к вам не стоит больше относится легкомысленно.

— Говоришь как Лимерета, которую солдаты Юнион Дарка столкнули себе на потеху с обрыва. Я всю свою долгую жизнь справлялась с трудностями сама, и мне больше не нужна чья-то поддержка. И моя главная мечта уже сбылась, я воскресила всех погибших эльфов, включая мою маму, двух сестер и брата. Всех тех, кого ты убил.

— Мета-экзист могущественен, но кто бы тебе ни помогал, он использовал власть над смертью, а не жизнью. Я уверен, что вернулись не те, кто был в прошлом. Это уже не Лерия, Клио, Энгвир и Авени.

Эмпатия теперь засекает вспышку боли, что доказывает правоту слов бывшего императора Восточного Горизонта и его догадку о том, что кто-то использовал мета-символ смерти или чего-то похожего. И это приводит логическую цепочку к Алвату, богу мертвых, который постоянно действует из тени с самого начала путешествия Кошмара в новом для себя времени.

— Можешь говорить что угодно, но моих намерений это не изменит. Тебе не помогут ни люди, ни гномы, ни кто-либо еще. Восточный Горизонт теперь сильнее всех. Я могу силой мысли расколоть Акалир, но он мне еще нужен, — говорит Миэна.

Кошмар чувствует теперь от нее абсолютное спокойствие. Либо это ментальная защита мешает, либо эльфийка что-то для себя решила и успокоилась.

— Я действительно не знала, как правильнее поступить с тобой, но теперь я приняла решение продолжить прежний план. Даже если вы сдадитесь, капитуляцию я не приму и уничтожу любую жизнь на планете, включая даже диких зверей и насекомых.

Миэна хлопает в ладоши, и рождается взрыв дельта-гира невероятной силы. Прямо сейчас на орбите планеты вращается огромная сфера из молний, и следом она разрывается всего одной атакой императрицы Восточного Горизонта. А Кошмар летит по космическому пространству, пока в теле гуляет невероятная боль.

«Она разрушила мое Пограничье одним ударом. Как и ожидалось, я до сих пор ей не противник. Но не из-за разницы в силах», — думает Даэлир, не ожидая, что отказ дочери так сильно ранит его чувства. Во время удара он специально отпустил контроль над своими силами, чем только помог себе проиграть.

Космическое сражение между эльфами и людьми продолжается без видимого успеха той или иной стороны, хотя за строем кораблей Юнион Анколор виден титан, готовящийся вступить в бой. Кошмар резко потерял какое-либо желание продолжать бой, а Миэна так вовсе не стала преследовать.

Прямо сейчас выстроившиеся в башню корабли эльфов становятся контуром невероятно огромной техномагии неизвестного назначения. Серебристый туман на поверхности напитывается странными течениями, а вот флот Юнион Анколор действует зеркально, но их боевой порядок напоминает звезду. Эволюционировавшее зрение эльфа видит токи дельта-гира и мета-экзиста с обеих сторон, сейчас может произойти что-то странное. Космические сражения все-таки изменились за последние пять тысяч лет.

При этом несколько фрегатов уже опускаются на поверхность планеты под прикрытием Миэны.

«Похоже, Миэну не остановить», — думает Кошмар, а в голове возникает голос Кави:

— Сейчас нельзя сдаваться.

— Предлагаешь мне убить свою дочь, чтобы спасти тебя и Акалир?

— И действие, и бездействие принесут тебе боль. Но мы можем попытаться её обезвредить. Для этого я нашла тебе помощника.

Эльф видит, что среди обломков первого фрегата возникает человеческий образ, окруженный молниями. Мужчина с жестким взглядом и русой бородой сжимает в руках большой молот.

— Кто это? — спрашивает эльф.

— Я использовала то, что по сути делает Мировое Древо. Еще раз применила свой мета-символ и сделала очередной миф реальностью. В легендах Изначального Мира он считался богом грома и молний. Прямо как ты здесь.

Инай Кул стоит на борту главного корабля Анклава Чести, смотря на то, как в атмосферу прорываются первые суда Восточного Горизонта. Было ожидаемо, что эльфийский флот сможет прорвать даже блокаду Мирового Древа. Эльф с белыми волосами смотрит на небо, а потом спускается в трюм, куда никто не имеет права заходить.

В трюме покоится всего одна вещь, которая скрыта в черном металлическом ящике. Он тысячи лет хранился с особым тщанием в тайном месте, а теперь наконец пришла пора воспользоваться этим оружием. О нем не знает ни Коллегия Аэров, ни императрица Миэна, так как Инай просто не докладывал о том, что вступал в контакт с Параллаксом.

Это случилось пять тысяч лет назад, когда эльф только прибыл к месту несения своей очень долгой службы. Тогда Параллакс уже наводил свои порядки на южном материке и однажды связался с эльфом, предлагая сотрудничество. Он предупреждал о многих ужасах, но тогда Инай отказал ему, но сохранил его «подарок». Матричный бог тогда заявил, что однажды придет время его использовать.

Великий Грандмастер смотрит на ящик и вспоминает тот разговор и слова искусственного интеллекта Юнион Дарка. Сейчас он уже может понять, что тогда ИИ сделал абсолютное верные гипотезы о будущих событиях. Тогда матричный бог предупреждал, чем служба Иная закончится, но не в плане грандиозной битвы нескольких государств, а в более личных масштабах.

Пальцы набирают пароль на панели, и верный код отпирает замки. Рука сдергивает крышку, где под холодильной установкой лежит иссохший труп какого-то человека. Время стерло все черты лица, можно лишь определить, что это был мужчина. Параллакс, оставляя это оружие, назвал имя того, кто здесь покоится. Это Квазар, император Юнион Дарка, самый загадочный и жестокий тиран в истории галактики.

В прошлую встречу с Параллаксом эльф не особо поверил матричному богу в том, что он смог каким-то образом заполучить останки императора. Тогда ИИ со смехом заявил, что только у него было столько же власти в Юнион Дарке, как и у Квазара, поэтому организовать похищение тела было не так трудно.

Эльф смотрит на мумию, покрытую инеем, и кладет руку на череп. Первый же ментальный импульс приводит к тому, что по останкам пробегает волна черного огня, испаряющего замороженную влагу.

«Значит, это тоже была правда», — думает Великий Грандмастер о давних слухах о том, что Квазар был псиоником невероятной силы. Его кости и сморщенная кожа до сих пор реагирует на дельта-гир, а потом тело поднимается в воздух без каких-либо внешних воздействий. Сейчас тело бывшего императора Юнион Дарка левитирует над потолком в окружении темной энергии.

— За мной, — приказывает эльф и выходит из трюма. Мумия послушно следует по пятам, значит, Параллакс и в этом не соврал, говоря пять тысяч лет назад о том, что тело Квазара хранит его психический образ и пройдут миллионы лет перед тем, как он полностью развеется. И труп будет послушен тому, чья ментальная энергия даст ему толчок для пробуждения.