Так это было или нет, но разговор наш продолжался.

— Какой же второй вариант? — спросил я, хотя уже догадывался, о чем пойдет речь.

— Схема с Красноборовым, — ответил враг.

— Ты знал, что Виктор приобрел у того пистолет… Ты сам был у него и взял яд. Очень удобное и бесшумное оружие в умелых руках.

— Хороший ты мент, Андрей, догадливый. Жалко будет тебя убивать, — проговорил киллер.

А я продолжил:

— Узнать о сделке Красноборова и Виктора было нетрудно, единственным торговцем оружием в городе и был Красноборов. Потом ты нашел себе подручных — каратистов во главе с Филином.

— Хорошие ребята, — хмыкнул Артемий. — Но мозгов маловато, им бы хватки от тебя, неплохая банда бы вышла… Как в старые добрые шестидесятые.

— Я так понимаю, ограбили Красноборова они по твоей наводке. А мне зачехлили, что их Сухой направил.

— Правильно понимаешь… Ограбление Красноборова — преступление громкое и неординарное, я знал, что ты им заинтересуешься и выйдешь на этих недоумков-каратистов, которые пытались под наркоманов закосить. Захочешь с ними контакт наладить, чтобы на Сухого выйти. Ведь я им сказал, чтобы они тебе наплели, что это Виктор ими руководит. Описал его, как он выглядит. Они должны были за тобой проследить, рано или поздно ты бы вывел их к логову Гоши, никуда бы не делся. Но те опрофанились с первого же раза… И судя потому, что ты пришел сюда невредимым, второй раз и даже третий они тоже провалили. Эх… Хочешь сделать хорошо, делай все сам…

— Ты собирался убрать Гошу на моей свадьбе, но не сумел. После того, как я спугнул Виктора, Гошу стали охранять его люди в ту ночь на торжестве. И я, в том числе… поэтому ты сблизился с Настей, чтобы войти через нее ко мне в доверие.

— Ну да… поэтому, — задумчиво улыбнулся Артемий, будто вспоминал что-то приятное. — Но не только поэтому… Совместил, так сказать, приятное с полезным… Ха-ха!.. А теперь эта дурёха в надежном месте чалится. И знай. Если со мной что-нибудь случится — ей не выбраться. Конец ей. Умрет от жажды быстрее, чем от голода. И никто ее там никогда не найдет. Уж поверь, я умею прятать людей… живых и мертвых. Так что не глупи, Курсант…

— Всё ты продумал, Артемий, или как там тебя? Я же имя пробил, нет человека с такими анкетными данными.

— Называй меня Артемий, все одно недолго так называть осталось. А глупости брось — вижу, ты к броску приготовился, пока зубы мне заговариваешь. Поставь ноги за ножки стула обратно. Вот так… Дальше поставь, спокойнее будет мне, глядишь, и дольше проживешь. На несколько минут.

Я действительно пытался занять позицию, из которой было бы удобно резко рвануть на противника. Подбирал позу, еле заметно передвигая стопы. Но враг не прост, заметил-таки. А мне нужно было тянуть время…

Время — это сейчас единственное, что работало на меня. Я должен говорить с ним, говорить…

Я сидел на стуле. Руки-ноги свободны, но будто связанный. Обездвижен направленным на меня стволом. Вообще-то можно было попытаться дернуться и что-то сделать, но не с тем стрелком, что держал меня на мушке. По всем его повадкам, манере держаться и по тому, как его пальцы обхватывают рукоятку оружия, виден опыт матерого бойца. Нет, так просто его не обезоружить.

И я снова заговорил.

— Сколько тебе заплатили? За убийство Гоши? — спросил я. — Так… чисто из любопытства, узнать, сколько стоит жизнь моего друга.

— Много… Кэт денег не жалела, ведь получит она гораздо больше, — ответил Артемий.

— Ну вообще-то Сергей Рогов, муж твоей заказчицы, умирать не собирается, он не болен. Ты же читал писмецо — это был выдуманный недуг. Проверка нерадивой супруги. Тебе незачем убивать Гошу, ведь получается, что он ничего не унаследует. Значит, и Кэт ваша тоже.

— Ты не понимаешь, майор… — противник оперся свободной рукой о стену, немного расслабился, хороший признак. — У меня репутация, если я взял заказ, то либо сдохну, либо его выполню. А до этой супружеской проверки мне вообще дела нет… Я получу свои деньги и исчезну. Пусть Кэт сама разбирается со своим мужем, фиолетово, кто из них там болен. А вот если ей понадобится моя помощь в плане ускорить уход муженька на тот свет, то я снова возьму заказ — и снова доведу дело до конца, а всё, что не касается самого заказа, идет к чертям собачьим! Без вариантов.

Я чуть покачал головой — не будем в этом обществе делать резких движений без надобности.

— Вариант есть. Отпусти Настю и возвращайся домой. Скажи Кэт, что выполнил заказ. Ей все равно недолго осталось шиковать. Сергей уже знает, что она отправила киллера, конторские постарались, чтобы он прозрел. Не думаю, что в свете открывшихся обстоятельств у нее найдутся деньги на оплату твоих услуг. Возможно, уже сейчас Катерина побирается, выгнанная мужем на улицу — мы ведь не сможем с ней связаться за секунду. Или вообще сидит за решеткой…

Я говорил и думал — мне даже на руку, что в эту эпоху нет ни у кого в кармане мессенджеров и прочих асек. Этот псевдовесельчак никак не проверит мои слова.

— Заткнись! — впервые Артемий вспылил, видимо, я задел его за живое. — Хватит мне заговаривать зубы! Ты помнишь моё условие. Убьешь Гошу? Что молчишь? Или сам предпочитаешь сдохнуть?..

Была вообще-то мысль пойти на хитрость и сказать, что я согласен, но тогда ублюдок непременно отыграется на Насте, едва вскроется обман. Не мог я этого допустить. Ну где же Быков? Почему так долго? Я невольно скосил взгляд на наручные часы, но тут же отвел глаза от своего запястья, пока киллер этого не заметил.

По пути сюда я, как и собирался, забрал Антона из телефонной будки. Возле речпорта вручил ему ключи от Мерседеса и велел, если не вернусь через пятнадцать минут, гнать за подмогой. Не к Осинкину, конечно. К Гоше… По моим прикидкам, Быков должен был уже уехать за Индией. Я мысленно представил, как Гоша со толпой своих головорезов мчит сюда на всех парах. Надеюсь, это так — уж поднять бойцов по тревоге он умеет. И скоро здесь будет очень жарко, нужно быть готовым.

Сколько ждать? Минут двадцать — и они будут здесь. Продержусь ли столько? Вряд ли. Разговор наш уже исчерпан, ещё вопрос, другой — Артемий поймёт, что ему попросту заговаривают зубы, и… Но я ошибся, ждать долго не пришлось.

Из коридора вдруг донесся слабый шорох. Но Артемий его услышал. Резко развернулся и выстрелил без всякого предупреждения.

Бах! Бах! Бах! — не целясь, положил веером пули в черноту дверного проема.

На полсекунды отвлекся от меня. Сейчас или никогда!

Я рванул на врага, пока тот стоял вполоборота ко мне. Но ублюдок держал меня боковым зрением. Лишь только я дернулся, его рука с пистолетом резко сменила направление, встречая меня.

Бах! Бах! От пуль не увернуться, но я сделал все, чтобы уйти с линии огня.

Прыжок в сторону. Перекат.

Пули прожужжали совсем рядом. Я только на долю секунды замер, стоя на корточках, и уже в следующее мгновение резко распрямился пружиной и одним прыжком очутился рядом со стрелком.

Бах!

Снова прогремел выстрел, но я уже вцепился в руку с пистолетом и вывернул ее в сторону. Пуля скользнула возле виска — я почувствовал, как колыхнулись мои волосы, и заложило ухо.

Всё в такие вот моменты, когда рядом танцует жизнь со смертью, происходит очень быстро, но кажется, что в замедленной съемке.

Кручу руку противника. Веду ее на излом. Еще секунда и я впечатаю врага в пол, но левая рука почему-то резко слабеет, и я не могу довести прием до конца. Что за хрень⁈ Рука будто не моя!

Только сейчас я почувствовал что-то теплое на коже под рубахой. Кровь заливала плечо. Зацепил-таки, гад! Подстрелил!

Только бы не отдать пистолет, только не дать ему пистолет! — пульсировала лихорадочная мысль.

Артемий с ревом медведя навалился на меня, подминая всем телом. А я судорожно вцепился в его руку с пистолетом, пытаясь выбить оружие. Моя левая рука совсем обмякла, тяжелая и абсолютно бесполезная.