— Это всё настолько абсурдно и круто, что я уже и не знаю, радоваться или пойти отоспаться месяц.

Я улыбнулся:

— У нас нет времени на сон. Теперь нам предстоит реально выстроить большую империю внутри МагНет. АрхМагнетикс — наш конкурент, но уже не наш палач. Можем работать спокойно и без страха.

Я никогда не видел наш зал для совещаний таким переполненным. Даже в день открытия офиса. Сидели и стояли все: Макс в своей фирменной толстовке, Лёша, уже более спокойный, Гоша, подмигивающий со смешками, Даша с сияющими глазами, Мила и Алла перешёптывались, Ари босиком топталась возле окна, а Зу тихо пристраивался сбоку, чтобы не мешать. Естественно, Дина и Гео заняли место чуть ближе ко мне.

Я вышел в центр, обвёл взглядом эту сумасшедшую, но невероятно крутую банду и поднял ладонь, призывая к вниманию. Шум затих, все словно задержали дыхание.

— Друзья, — начал я негромко. — Если кто не в курсе, мы сегодня уже успели устроить маленький консилиум с АрхМагнетиксом. И они… — я сделал нарочитую паузу, оглядев любопытные лица, — … снова не смогли нас подчинить.

Оживлённый гул прошёл по залу, и Гоша крикнул: «Так держать, Тим!». Я приподнял ладонь, продолжая:

— Более того, теперь у нас есть особый статус. Буду откровенен: мы заключили негласное соглашение… эээ… как бы это назвать… можем считать, что с самим императорским двором. Нам дали зелёный свет на дальнейшее развитие, никто не посмеет нас снести. И, что приятно, будут заливать финансирование через нейтральные фонды. Рискну утверждать, что это лучшее, что мы могли получить в нынешних условиях.

Народ недоверчиво ахнул. Мила закрыла рот ладонью, шепча: «Правда?», а Макс расплылся в довольной ухмылке.

— Значит, проект не угаснет? — с надеждой бросил Гоша.

— Да у нас сейчас такой простор, — подтвердил я горячо, — что мы можем, наконец, не бояться гадостей со стороны АрхМагнетикса, НоваКода и прочих. В один миг мы из жертвы превратились в ключевого игрока. О да, друзья, мы можем творить всё, что захотим. Никто не будет ставить препоны.

В зале раздались аплодисменты, кто-то зашумел. Я вскинул руку, показывая, что есть ещё пару слов. Дождался, пока весёлый шум утихнет, и встал чуть ближе к центру, стараясь, чтобы каждый уловил мой голос:

— Ребята, я всё это затеял ради одной цели: чтобы МагНет стал не просто приложением. Мы строим что-то большее. Мы обещали «МагНет для всех», и мы сохраним эту идею. Пусть это будет соцсеть нового поколения, свободная, большая… скоро мы действительно переплюнем АрхМагнетикс. Не сразу, но переплюнем.

— Ура! — прокричал Макс, хохоча и хлопая в ладони.

— Мы просто обязаны, — добавил Лёша, выглядывая с другого края, — потому что АрхМагнетикс уже нам надоел.

Народ начал смеяться, кричать и даже свистеть. Я поймал улыбку Дины — она смотрела с такой теплотой, что у меня внутри что-то дрогнуло. Наверное, чувствовала, как и я, что мы выжили, хоть и по тонкому льду прошли. И если дальше продержимся, то победа станет не просто словом.

— Что ж, — заключил я, поднимая руку в торжественном жесте, — давайте продолжим пахать, но теперь с лёгким сердцем! У нас полно задач, проектов, нельзя расслабляться. Но пусть каждый из вас знает: мы стали сильнее, нас не удастся задавить. И у нас впереди великие дела.

Зал взорвался в овациях. Люди смеялись, радостно галдели, а я смотрел на них и думал: «Ведь ещё недавно мы были на грани краха, а теперь все здесь, сплочённые и воодушевлённые». Огромное облегчение разливалось в моей груди, смешиваясь с решительностью двигать всё это дальше и выше.

— Всё будет МагНет! — крикнул Гоша, расплескивая свою радость.

— Всё будет МагНет! — повторили в один голос все остальные.

Каждый житель большого города знает: метель — это почти стихийное бедствие. Машины буксуют, видимость никакая, карта дорог в смартфоне напоминает сетку вен крокодилового наркомана, часто расцвеченную веселенькими значками дорожных происшествий. Прохожим тоже невесело. Тротуары и дорожки заметает со скоростью, значительно превышающей энтузиазм дворников, отчего даже прогулка до ближайшего супермаркета превращается в путешествие по пересеченной местности.

Единственная возможность оценить красоту этого погодного явления представляется глубокой ночью. Если на улицах пусто, если фонари и светофоры перемигиваются приглушенным, теплым светом, раскрашивая потоки летящего снега в разные цвета, припозднившийся гуляка получает редкую возможность полюбоваться почти настоящей сказкой. Правда, не всякий прохожий. Человек должен быть расслаблен, тепло одет, доволен жизнью и одинок. Именно таким человеком и был в эту декабрьскую ночь Валерка Птицын.

Часы на Московском вокзале показывали час тридцать, когда Валерка проходил мимо него, но сейчас, когда он почти добрался до Канавинского моста, было уже значительно позже. Где-то между двумя и тремя часами — самое глухое время. И даже самые непоседливые граждане предпочитают в такой час и в такую погоду воспользоваться такси. Но не Валерка. Он решил вспомнить безденежное студенчество и прогуляться пешком. Благо и денег особо нет по причине чахлого состояния фирмы, в которой он трудился, так что прогулка даже не выглядела блажью, а вполне разумной экономией. В желудке у Валерки бултыхалось полтора литра Окского бочкового — вполне достаточное количество, чтобы настроение было лиричным и созерцательным, но недостаточно, чтобы тянуло в сон. Так что долгая прогулка была сейчас в самый раз. И развлечься, и сэкономить, и полюбоваться прекрасными видами. Единственная неприятность, которая ждала парня — это Канавинский мост. Нет, в любое другое время он относился к мосту вполне доброжелательно, но сейчас знал: ночная прогулка в метель именно благодаря мосту может превратиться из увеселительного мероприятия в настоящее превозмогание.

Ветер, который гуляет ночами по Канавинскому мосту, даже в теплое время года ласковым не назовешь, что уж говорить о декабрьской ночи. Тут не поможет ни теплый бесформенный пуховик, ни флисовые подштанники под джинсами, ни даже совсем немодный треух с опущенными ушами на голове. Все эти современные ухищрения речной ветер игнорирует с дивной непосредственностью. Демонстративно не замечает, как какая-нибудь молоденькая студентка не замечает подвыпившего заводчанина, решившего за ней приударить. Для того, чтобы защититься от ночного окского ветра, необходимо обзавестись настоящим овчинным тулупом, какие теперь можно увидеть только в старом кино, да в музеях. Именно поэтому Валерка решил сделать в своей прогулке небольшую паузу. Отдохнуть перед решительным рывком, да и погреться немного. Греться на Советской ночью вообще-то негде, но если ты тепло одет, достаточно постоять немного на остановке перед самым мостом. Так себе укрытие, конечно, однако от ветра все-таки защищает, а большего и не нужно.

Птицын рассчитывал отдохнуть буквально пару минут, но неожиданно залип, и потерял счет времени. Очень уж причудливо играли снежные вихри на дороге. Носятся друг за другом, будто живые, и даже будь ты самым махровым рационалистом, мозг все равно начнет дорисовывать несуществующие вроде бы детали причудливым изгибам снежных наметов. Валерка тоже зацепился взглядом за снежное облачко, на мгновение ставшее похожим на лисицу, и так и не смог его отпустить. Вот вроде бы все, развеялось — ан нет, тут же снова мелькнул пушистый хвост двумя метрами дальше. Да не просто так! Вон те вихри больше напоминают здоровенных волков, даже желтые глазища посверкивают время от времени. И что только отражает в этом снегу свет фонарей?

Чем дольше Птицин наблюдал за снежными танцами, тем больше деталей видел. Больше того — иногда, будто бы издалека сквозь снежные завывания стали доноситься другие звуки. Низкое угрожающее рычание, взлаивание и взвизги. И не танец это вовсе, а бой — вон, четверо волков пытаются окружить и загрызть юркую лисицу, да только она не дается. Огрызается, отскакивает, короткими, быстрыми укусами отгоняет от себя волков. И сама получает раны. Валерка так увлечен зрелищем, что даже удивиться происходящему не может. Вот на снег брызгает кровь — настоящая, горячая. Парит на морозе. Это загоняемая лисица расплатилась целостностью своей шкурки за возможность в последний момент выскользнуть из зубастого захвата. Отскочила с проезжей части на тротуар, вскочила на металлическую ограду, спрыгнула на другую сторону… и покатилась, споткнувшись, по укрытым блестящим глянцем наста бетонным плитам вниз, к реке. Валерка сам не заметил, как оказался возле того же забора. Волки ведь тоже не стали останавливаться — так же лихо перепрыгнули через забор и бросились догонять несчастную.