Я склонил голову набок, дал себе секунду подумать и сказал:

— На триста процентов уверен, Гео. Поверь, я не самоубийца, чтобы топить команду и распыляться на пустой проект. Мы делаем нечто уникальное. Когда ты это увидишь, у тебя челюсть отвалится. А пока позволь нам закончить работу. И да, всё будет МагНет.

Успел заметить, как он дернулся от моей самоуверенности, а я, не дожидаясь ответа, вышел в коридор и плавно прикрыл за собой дверь. По душе прокатилась волна облегчения и удовлетворения. О да! Прошло всё точно так, как я и планировал.

Прошло четыре дня. Казалось бы, всего-то четверо суток — но для меня они пронеслись, как минутка на ускоренной перемотке.

Работы было выше крыши: мы полировали код, тестировали бета-версию, ругались на баги, смеялись над нашими же косяками, заказывали пиццу и периодически гоняли в офисе бумажными самолётами, чтобы не слететь с катушек.

Аллочка, Ари и Зу официально перебрались в МагНет.

Они теперь мои сотрудники, Гео без проволочек сам подписал перевод. Лёха при принятии к нам тут же оформил им соглашение о неразглашении, и я вздохнул с облегчением: никаких шпионских утечек, никакой лишней болтовни на стороне.

Приятно, когда можешь доверять людям, зная, что, если они вдруг решат слить инфу, у тебя в руках документ, способный испортить им жизнь. Немного жёстко, но для проекта с секретной миссией по созданию соцсети — в самый раз.

Параллельно мне упал на счёт тот самый миллион от Гео. Это было прекрасно, но я никому о нем не сказал. Всё-таки эти финансы лучше пока держать в тайне. После релиза выдам им хорошие премиальные, не обидев и себя при этом.

Гео после всей драмы тоже притих. Ходил по коридорам Аркадии хмурый, но не злой. Пару раз я видел, как он демонстративно делал вид, что меня не замечает, а я делал вид, что меня это не волнует.

Плюс, он больше не предъявлял претензий, не подсылал аудиторов. И даже его зубастая подруга Куська перестала его цапать. Словом, вёл себя как воспитанный младший брат, которому влетело за проделки. Мне это нравилось.

Мы догнали основную часть разработки. Макс покрыл все свои блоки кода тестами, Гоша крутился вокруг серверов, Мила и Ари шлифовали дизайн. Даша гоняла фокус-группы, спрашивая, как им «функционал без функционала», ведь рассказывать им про будущую соцсеть мы всё ещё не могли — только тестировали основные механизмы взаимодействия. Зу возился с архитектурными штуками, Алла допиливала маркетинговый план. Лёха постоянно сидел на телефоне, потому что…

Оставалось два дня до релиза, а ПАТЕНТА У МЕНЯ ВСЁ ЕЩЕ НЕ БЫЛО!

Каждый день я гонял Лёху: «Позвони им! Выясни, когда подписано, где задержка⁈» Он названивал, ругался, угрожал, но в ответ его кормили обещаниями: «Да, да, завтра всё сделаем». Но «завтра» наступало, а результата ноль.

Мы даже ездили в МосНекроНет, только нас, естественно, туда никто не пустил.

Я понимал, что наш поезд уже на сверхскоростях мчится к релизной дате, а без патента будет страшновато. Вдруг кто-то быстро скопирует нашу идею или попытается оспорить права?

Но выбора не было: поздно сворачивать. Команда горела энтузиазмом, Гео больше не совал палки в колёса, и вот уже все дышали в одном ритме, готовясь взорвать рынок.

Я ходил из угла в угол, осознавая все риски.

С другой стороны, все глобальные стартапы так делали — стартовали, а потом боялись. Ничего, прорвёмся.

На пятый день я устроился в столовке Аркадии, пытаясь успокоить нервы под сэндвич с ветчиной из автомата. Люблю я эту местную еду — не надо никуда бегать, воткнул монетку, нажал кнопку, получил что-то жевательное. Скромненько и сердито.

Сидел, отгрызая уже четвёртый кусочек, когда у меня в кармане завибрировал телефон. Достал, глянул на экран — а там «Кораблёв».

— Эй, — пробормотал я, замерев. — Ты-то чего хотел?

Нет, я, конечно, знал, что он потенциально может набрать: ведь у нас была тёплая история с займами и их возвратом. Но я же отдал ему всё. Я ничего не должен. Так зачем он?

Я не спешил брать трубку. Вспомнил все его интонации, взгляды и понял, что мне сейчас не до разговоров с бандитами. Но он звонил без остановок три раза подряд. Настойчиво. Как жаждущий фанат, который выбил номер кумира и теперь хочет автограф.

Когда третий звонок оборвался, я вздохнул с облегчением, но рано радовался. Телефон тут же пискнул, сигнализируя о новом сообщении. Глянул на экран.

«Жду внизу через 5 минут. Не спустишься — ребята выволокут тебя прямо из офиса».

— Отлично, — пробормотал я, роняя обёртку от сэндвича. — Как раз мечтал, чтобы меня похитили.

Я рванул к лифту, стараясь не выглядеть паникующе, но внутри у меня всё клокотало: Кораблёв, очевидно, не шутил насчёт «приехать и выволочь». Особенно когда за дело берутся идут его лысые дружки — эти парни обычно не приходят на дружеские чаепития.

Пробежал через вахту, машинально махнул охраннику, тот лишь кивнул. На выходе из здания меня резануло по глазам яркое солнце — я слегка прищурился и увидел тот самый чёрный микроавтобус. У обочины стояли два амбала в тёмных пиджаках, оба гладко выбритые, словно из одного инкубатора.

Замечательно. Кто-нибудь хоть раз видел, чтобы у преступных боссов охрана была в виде милых пузатых дядечек. Сомневаюсь.

Пока я размышлял, амбалы заметили меня. Один из них толкнул другого локтем, кивнув в мою сторону. Я едва дошёл до них, как они синхронно шагнули вперёд.

— Парни, полегче, — бросил я, напрягаясь всем телом и показывая, что без боя не дамся.

Они, однако, не вступали в переговоры. Один приоткрыл дверь автобуса, а второй схватил меня за руку. Вмиг я ощутил, как меня толкают внутрь. Попытался упереться ногой о подножку, но толку было мало — они превосходили меня по массе.

— Эй, вы! Чук и Гек, блин! — прокричал я, когда второй амбал добавил усилия. — А ну руки убрали свои!

— Залезай, — процедил один, не удосужившись назвать имя.

Оказавшись внутри салона, я, конечно, узрел новую декорацию: шесть мест в два ряда, всё кожаное, фешенебельное, по центру — небольшой столик у окна. Меня уместили ровно посередине, а с двух сторон воткнулись Чук и Гек. Сэндвич-режим активирован.

Напротив меня, сидел барон Владимир Сергеевич Кораблёв. Он был уже не таким расслабленным и вкрадчивым, как в прошлые наши встречи. На этот раз его губы сжались, взгляд стал тяжёлым, а в голосе сквозило раздражение.

— Тим, ты меня разочаровываешь, — сказал он, когда я перестал дёргаться. — Я звоню тебе, а ты не отвечаешь. Это тебя мама не учила вежливости или ты специально решил со мной поиграть?

— Да я, работал, — отмахнулся я. — Телефон где-то лежал… И вообще, что за бесцеремонность?

— Ещё раз не возьмёшь трубку, никаких предупреждений писать не буду, — рыкнул он, указывая глазами на лысых. — Сразу пришлю Чука и Гека, как ты выразился, к тебе в офис. Вынесут тебя оттуда. Вперед ногами!

Я наигранно покачал головой:

— Слушай, я всё понимаю, но у нас корпоративная этика — нельзя просто так амбалам врываться к программагистам, они ж испугаются и икать начнут.

— Плевать, — процедил Кораблёв, — икать они будут или пердеть, мне до лампочки. Ты сам виноват, что не отвечаешь.

Я вздохнул: чувствую, разговор будет жёстким, без шелковых рукавичек.

— Ладно, — сказал я. — Раз вы меня уже запихнули в этот люкс, могу узнать, зачем был весь этот маскарад?

Барон, не дожидаясь, пока я успокоюсь, подался вперёд, переплетая пальцы. Его лицо находилось на одной линии с моим, и он смотрел так, будто хотел прожечь мне лоб своей аурой.

— Дело в том, Тим, — начал он, — что ты повёл себя некрасиво. Скрываешь от меня, что твой проект на самом деле круче, чем ты говорил. Ты знал, что можешь срубить кучу денег, а меня не позвал. Где твоя благодарность за то, что я выручил тебя, когда ты был в яме с говном?