— Да уж, мы там точно нужны? — спрашивает Гектор, но рядом нет никого, кто может дать на это ответ. Армада Айрон Крафта, кажется, может и сама справиться с одним врагом, но никто не чувствует дыхания неизбежной победы. Скорее тревога проникает в мысли и заставляет сердца биться еще сильнее.

— Нам нужно будет помочь, Авгуру не получится одолеть настолько легко, — возникает голос Фантазма, и Кави вынуждена согласиться, ведь на страницах волшебной книги возникает описание того, как Авгура в эльфийском теле спокойно смотрит наверх, а потом поднимает руку. Псионик, который может уничтожать планеты и звезды, вряд ли испугается даже целого звездного государства. Это начало конца, но вместе с тем возможность, ведь сейчас повелительница червоточин остановила работу над Сингулярностью.

— Мы должны помочь в атаке, — решительно произносит Кави. — Я призову еще один образ, который уже сделала, но не смогла взять с собой. Даже если придется рискнуть эффектом потери естества.

— Тогда и мы вступим в бой, — решается Альви и запрыгивает на Мудамир Валима, который уже танцует на месте от нетерпения. Трибун Огня молча кивает и направляется к передним рядам, а воинство Анклава Веры начинает обратное движение, как только гномы прекратили массированную бомбардировку.

Сейчас все забывают о том, какие противоречия остались на Акалире. Паладины шагают рядом с демонами, а представители Анклава Долга бок о бок с мастерами из Анклава Чести. Сегодня однозначно всё решится, и бежать отсюда некуда. У них самый сильный враг, какой только может существовать, и нет поддержки по-настоящему сильных союзников, которые по разным причинам до сюда не дошли.

Кави надеется, что с Кошмаром все же ничего не случилось, как и с Неизвестным и Минатой. Рядом больше нет Атроса Вишеца, и командование принимает на себя Фантазм, который существует где-то областях мета-существования.

— Они однозначно придут, просто задерживаются, — зачем-то говорит вслух, чем вызывает улыбку у королевы Норнета.

— Если это будет не так, и мы все сдохнем, я покажу Кошмару, что он еще не все плохие сны видел в своей жизни, — Альви, похоже, тоже пытается себя успокоить перед лицом смерти.

Авгура стоит на балконе одной из высоких башен своего замка, в котором провела очень долгое время. Раньше она могла приходить сюда только в качестве призрака из мета-экзиста, но теперь обрела новое тело, которое может по-настоящему вдохнуть воздух или ощутить структуру поверхности каменных перил.

Но времени насладиться этим не было, так как нужно было сразу переходить к сотворению Сингулярности, и эта работа забрала все силы и внимание на себя за исключением одного раза, когда Авгура попробовала переманить на свою сторону Даэлира, а в итоге навсегда отправила в мета-экзист.

Теперь её благословенный мир, который однажды погрузился в её Пограничье, разрушен. Разбит вдребезги из-за безумных гномов, что решили столкнуть свою планету с этой.

«Им даже удалось меня удивить, но им это никак не поможет», — повелительница червоточин бесстрашно смотрит на многочисленные взрывы вокруг дворца, но псионический барьер не пропускает внутрь даже звуки, только свет. Она была и остается сильнейшим псиоником, и теперь еще в теле императрицы Миэны, которая тоже практически так же сильна.

«Но это благодаря мне», — улыбается своим мыслям Авгура, но с текущим лицом изображать улыбку очень трудно из-за отсутствия губ и щек. Именно Авгура приложила руку к тому, чтобы в семье императора Восточного Горизонта родилась девочка с невероятными силами. Тогда народы только начинали задумываться о мета-экзисте, так что воздействие Авгуры на протяжении всей беременности Лерии осталось незамеченным.

«Вампиры опять разыграли блестящий гамбит. Объединили против меня тех, кто даже не считает друг друга союзником. Ровно как и в далеком прошлом. И при этом сами отсиживаются в безопасном месте», — продолжает размышлять мать Сакрамена, смотря в разные стороны. Впрочем, она сама постаралась, чтобы здесь не было вампиров, создав вокруг этого мира гибельные для них условия. Но они будут работать только внутри Пограничья.

«Но хватит ли им силы, чтобы победить меня еще раз? Сейчас и посмотрим», — Авгура поднимает руку, и один из спускающихся гномьих крейсеров вдруг останавливается, когда внутри него открылась искусственная черная дыра. Судно теперь вращается, разламываясь в труху вместе со всем экипажем. Это было даже слишком легко.

Однако гномы явно пришли подготовленными, так как вокруг взрываются боеголовки, несущие в себе материалы, которые создают помехи для ментальной энергии, а то и вовсе разрушают любые псионические структуры. Как и ожидалось от народа, который ненавидит псионику.

Защитный барьер вокруг замка разбивается под градом таких снарядов, но самое ценное здесь находится над ним в центре черной дыры. Именно там рождается Сингулярность, и этому объект просто невозможно нанести урон, это сердце Пограничья.

Авгура замечает, что вперед двигаются и другие войска, пришедшие из Акалира. И ведет их Фантазм, главный ИИ Сакрамена. Авгура никогда не считала его равным себе, особенно из-за того, что он думал только о том, чтобы уничтожить Параллакса. Удивительно увидеть его здесь, поэтому хозяйка Пограничья приходит к выводу, что он тоже смог измениться. Все же в мета-экзисте неживое получает свойства живого, а изменения — основа выживания.

«Но и вас я не боюсь», — Авгура начинает получать от происходящего удовольствие. Пускай они заставили взять паузу, но победа, полученная с трудом, намного более приятная. Будет о чем вспомнить, когда битвы останутся позади. Сейчас Авгура представляет себя этакой темной повелительницей, которая собирается уничтожить зачем-то мир, а силы Света и Добра пришли остановить страшного врага.

Ей всегда нравились такие сказания, где всё понятно. Где нет политики, серой морали и войн, построенных на жадности. И когда вся галактика с Мировым Древом провалится в её Пограничье, именно такие миры будут ждать всех. В каких-то мирах она будет символом великого зла, которое уничтожает всё вокруг. В других будет истинной иконой добродетели, как это было в Сакрамене. И там она будет помогать народам в борьбе против демонов.

А когда это надоест, можно будет прожить жизнь обычного человека или эльфа с заблокированными силами. Такой опыт станет даже более привлекательным. И без ограничений: побывает и мужчиной, и женщиной, и воином, и ученым. В мета-экзисте, конечно, это тоже было возможно, но бесконечные просторы мета-существования наполнены чем угодно, но только не другой жизнью. Не с кем говорить, воевать или играть.

«Так и хочется им сказать, почему они сопротивляются и жертвуют жизнями? Приход к Сингулярности не означает, что они все умрут. Им даже может понравиться жить среди мифов», — Авгура это понимает, но знает, что никто её слушать не станет. А в таком случае и она искать встречи не будет. Все равно среди них нет никого такого же интересного, как Кошмар. Он действительно мог бы прожить заново жизнь, но уже счастливую, но это ему неинтересно.

— Так идите же ко мне! — восклицает эльфийка, раскинув руки.

И первые самолеты гномов уже пролетают на низкой высоте над замком и сбрасывают тяжеленные бомбы. Расцветают огненные цветы взрывов, но Авгура перехватывает каждую бомбу, а потом создает небольшую червоточину, которая носится по небу подобно черной молнии и сбивает самолеты.

Авгура знает, что могла бы закончить всё одним ударом, но хочется растянуть удовольствие. В этот момент в небесах появляется белоснежная молния, которая уничтожает быструю червоточину. Взор хозяйки Пограничья быстро находит космический корабль, что лежит разбитым на побережье. Этот корабль ретранслирует сигнал откуда-то еще.

Взор проникает дальше, Авгуре ничего не стоит отправить мысль за миллионы километров. Вскоре перед глазами предстает Акалир и озеро Раткуль, на дне которого находится Бастион с огромными резонаторами. Там раскинуто Пограничье Фантазма, через которое энергия отправляется к космическому кораблю, который является шлюзом в этом Пограничье.