В комнате меня встретила все еще хмельная Нани:

– Ирис, что с твоим лицом? Клятые кикиморы, он все понял?!

Подскочила и Валиса:

– Отчислил, или опять штрафом отделаешься? Я за то, чтобы отчислил! Но я против того, чтобы обижали ведьму! И без тебя мы этим блондинистым гнусам не отомстим. Ирис, да что ты молчишь-то?

– Отстаньте, – буркнула я и прямо в одежде завалилась на постель.

Про наказание Сат и словом не обмолвился. Однако у меня было чувство, что я серьезно вляпалась во что-то похуже штрафа.

Мы с девчонками так увлеклись придумыванием страшной мести, что пропустили нечто важное – изменение сетки расписания. И потому, когда на первое занятие вместо декана Злотки к нам вошел ректор, поначалу подумали, что он и ее решил временно подвинуть для каких-то карательных мер в наш адрес. Разбежались по своим местам и притихли, готовясь отразить любое обвинение.

Однако когда Сат положил на преподавательский стол пачку пособий, стали недоуменно переглядываться. Оценив наше удивление, эйр улыбнулся и представился, хотя с нашей группой встречался не впервые:

– Я профессор Дикран. С этого дня буду преподавать у вас теорию магии – разумеется, речь пойдет о магии драконов, которая во многих аспектах совпадает со змеиной.

– Зачем?! – не сдержалась Валиса. И хоть подобный выкрик можно было счесть наглостью, но она четко озвучила наш общий вопрос.

– Староста? – он вспомнил ее и прохладно улыбнулся – правильнее сказать, скривился. – Кажется, я пока исполняю обязанности ректора, а первокурсницам права критиковать свои действия не давал.

Она немного смутилась, но все равно продолжила, хоть и не так уверенно:

– Профессор Дикран, я не о том. Ведьмам не осилить ни одно ваше заклинание, суть наших способностей совсем иная.

Валиса молодец, но не обязана отдуваться за всех, ведь лично я ее лидером не признавала! Поэтому и я помогла, подхватив:

– Именно так. Вы же, несмотря на свое блестящее образование, вряд ли знаете, как заговорить корень синелиста. У вас и не получится, даже если обучитесь нашему шипению. Было бы глупо вам тратить на это время точно так же, как нам – изучать магию драконов.

– Студентка Мартос, и ты здесь? – прозвучало издевательски. Однако на две претензии он был обязан ответить хоть что-то: – Ведьмы, видимо, упустили последние новости. Шестьдесят лет назад все изменилось, в том числе и ваше положение. Для каждой из вас будет полезно узнать, как переплетать свою магию с другими ее видами – это ведь тоже возможный заработок. Но чтобы перейти к такой практике, придется изучить основы.

Одноклассницы недовольно загудели, но спорить было неразумно – он здесь главный: как решит, так и будет. Все мы знали, что некоторые старые ведьмы уже давно научились усиливать заклинания змей, однако с драконами такой фокус никто не пытался провернуть. Просто сильнейшие создания и без того практически неуязвимы, им подобные меры ни к чему. Так что сразу ясно, что предмет притянули за уши по непонятным причинам. И если я пока программу усваиваю легко, то далеко не все девчонки пришли в восторг от бессмысленного увеличения нагрузки.

К сожалению, Валиса мгновенно придумала объяснение и озвучила его шепотом, но так, чтобы сидящие неподалеку услышали – а они уж по цепочке передадут остальным:

– Это Ирис виновата! У этих двоих давно какая-то интрижка – то она к нему неровно дышала, то он ее на консультации заманивал. Ради очередной встречи сотворил новый предмет. А нам всем страдать из-за того, что они никак поладить не могут.

Я не успела гневно рыкнуть в ее сторону, чтобы хоть эту чушь среди наших не разносила, однако неожиданно вместо меня ответил новоявленный преподаватель:

– Староста, специально для тебя урок первый – у драконов неплохой слух. Поэтому обсуждать нашу с Ирис личную жизнь допускается, но в каком-нибудь другом месте.

Вот он вроде бы отлично ее осек, но как-то неправильно сформулировал. Не сообразил, наверное, что такие слова всяко можно трактовать.

Тем не менее лекция пролетела быстро. Ректор подробно рассказывал нам о драконьих заклинаниях и по каким принципам они работают. Увлекательно, но абсолютно бесполезно с практической точки зрения. А потом спрашивал о наших – особенно занимали его виды воздействия на внутреннюю силу и энергию. Ничего не записывал, но слушал так внимательно, словно действительно интересовался этими вопросами. Все же это было странно: если Дикрану стало любопытно разобраться в проклятиях или лечении, то декан Злотка или другая ведьма проинструктировала бы его в любое время. Уж точно с этим в последнюю очередь следовало идти к первокурсницам.

После долгих размышлений я сумела придумать для себя его мотивы: дело вовсе не в каком-то научном интересе, а в налаживании связей – и именно мы, самые молодые, на это годимся лучше остальных. Он постигал нас, одновременно позволяя и что-то узнавать о драконах – и со временем прохладное отношение между нами исчезнет. Сложно всерьез ненавидеть тех, кого понимаешь. Для всех нас его раса, а уж тем паче эйры, были чем-то недосягаемым – существуют где-то в своих золотых дворцах, всемогущие долгожители, лишь бы ведьм не трогали. Но когда слышишь об ограничениях в их силе или улавливаешь ход мыслей, невольно начинаешь воспринимать их как нечто более реальное. Теми, с кем хотя бы теоретически можно взаимодействовать.

По устоявшейся традиции, за обедом мы шумно ругались.

– Валиса! – в этот раз разговор завела я. – Прекрати уже об этом трындеть! Ничего у нас с ректором нет. Он не из-за меня этот предмет придумал!

– Да-да-да, – она раздражала фальшивой покорностью. – Никаких темных делишек, поэтому он каждую неделю и милуется с тобой наедине.

– Темные делишки были! – признала я в порыве злости. – Но не то, о чем ты сплетни разносишь!

– Да-да-да, – еще противнее повторила она. – А чего это наша Ирис так извивается, будто ей хвост подпалили? Прости, дорогая, я ведь не думала, что это тайна!

– Сейчас в лоб получишь, – предупредила я, вскинув ложку.

Вражина вроде бы утихомирилась, но через несколько минут осторожно зашептала Минда:

– Ирис, мы и не сомневаемся, что у вас с ним ничего нет. Ну честно, где ты, а где он… И все-таки намекни, чем его можно зацепить, раз тебе он уже надоел? Всю лекцию смотрела и глаз оторвать не могла. Подкинь совет, а?

– И ты получишь, – пригрозила я нервно.

Как Валисе удается заставить всех девчонок верить каждому ее слову, даже совершенно абсурдному?

Повезло, что на повестке дня мой вопрос был отнюдь не первостепенным. Поэтому когда надо мной вдоволь потешились, вновь вспомнили о мести. Идей было много, но ни одной хорошей.

Расспросили Гантера. Оборотень с недоумением признал, что стихотворение его, однако он отправлял лишь коробку шоколадных конфет, никаких пирожных. Выходило, что угощение подменили уже после того, как волк передал подарок работнице нашего корпуса, и почерк его никто не подделывал. Поскольку вход лисам до сих пор был закрыт, они в последней проделке, скорее всего, вообще не участвовали. Это немного угнетало – рыжим нахалам отвечать все же легче, чем магам, у которых целый арсенал разнообразных заклинаний.

Вечером коллективно изобретали стратегию, накидывая предложения, но пока не остановились ни на каком варианте. Хотелось же устроить не обычную шалость, а такую, чтобы раз и навсегда запомнили и больше не осмелились к нам соваться. Добротное проклятие прекрасно бы подошло, о чем я вслух и сожалела:

– Моей матери достаточно в гневе ляпнуть: «Чтоб у тебя руки отсохли!», и готово, уже через два дня жертва будет на коленях умолять о прощении…

– Да что ты заладила – мать да мать! – огрызнулась Валиса. – Все никак не отучишься кичиться ее достижениями? Сама-то так умеешь?

– Не умею, – скисла я. – Но чтобы ведьмовское проклятие обрело такую силу, одного таланта недостаточно. Тут и опыт, и возраст роль играют. Может, есть что-нибудь подобное, но для молодых?