Мы недоуменно переглядывались, прекрасно понимая, что он просто шутит, но еще не были в силах представить, к чему он ведет. И вновь голос подала Валиса, хоть и осторожнее:

– Извините, в каком смысле «пожирать потомство»? Великая Змея что же, шестьдесят лет назад кого-то сожрала?!

– Отличный вопрос! – похвалил ее ректор. – Будешь у нас старостой, раз самая смелая. Но это уже новейшая история, а не древняя. И вот мы незаметно перешли на другой предмет. Да-да, меня тоже восхищает такая скорость обучения. – И снова его взгляд вынудил всех насторожиться. А уж когда он смягчил интонацию, сразу захотелось куда-нибудь спрятаться: – Начнем с конца новейшей истории, а чего тянуть? Сегодня пять магов и три лиса не пришли на занятия – все с острым отравлением. В один голос заверяют, что в городе вместе гуляли и съели что-то не то. И я им ве-ерю.

Не я одна нервно сглотнула. Вот это протяжное «ве-ерю» было отчетливым знаком, что прятаться все-таки пора. Ректор продолжил уничтожать нас своей бархатной интонацией:

– Отравились и отравились, с кем не бывает? Сильнее меня беспокоит тот факт, что кто-то сломал дверь в архив. Насморком не страдаю, на чутье свое полагаюсь, но, похоже, там целые толпы народу прошли. Специально, что ли, запахи перемешивали?

Мы все застыли, просто пялились на него и даже не моргали, чтобы себя не выдать. Тогда в архиве действительно много кто побывал: сначала Элку запирали, потом освобождали, а в конце мы еще за книжкой возвращались. Вероятно, Сат вообще не связал бы сломанную дверь с нами, если бы не неожиданное «отравление» нескольких студентов. В ведьмовской магии дракон вряд ли хорошо разбирается, но он каким-то образом выстроил возможную взаимосвязь событий. Я – весьма аккуратно и боязливо – начала радоваться, что в мешанине запахов ни один отчетливо ему не откликнулся. То есть попробуй докажи. Но как раз в этот момент Дикран посмотрел в мою сторону и обратился непосредственно ко мне:

– Но один след я почуял четко, в связи с чем у меня остался последний вопрос. Студентка Мартос, на кой бес ты портишь академическое имущество? Не знала, что за такое у нас отчисляют?

У меня лицо поползло вниз. Вышвырнет без суда и следствия? Да будьте прокляты драконье чутье, прошедший насморк и наши посиделки в его кабинете! Откуда же мне было знать, что он тогда ко мне принюхивался?! Как же обидно это чрезвычайное невезение! И волков нельзя сдавать, ведь те помогали нам… Я подняла задрожавшие ладони вверх и пролепетала:

– Господин ректор, вы правда думаете, что я вот этими самыми ручонками смогла разнести здоровенную дубовую дверь?

Он не смутился и от обвинения отказываться не спешил:

– Без понятия, как ты это сделала, но точно поучаствовала. – Он демонстративно повел носом по воздуху и довольно зажмурился, как если бы и через такое расстояние все еще мог уловить мой запах. Распахнул глаза и протянул с той же ноты: – Документы помочь забрать или справишься сама? Не уверен, что ты потянешь нашу программу, если даже мою должность до сих пор не запомнила.

Меня буквально затопили эмоции. А ведь я ему жизнь спасла – и он уже об этом знает! Или хотя бы почти убежден… Но как же сильно отличаются тот беззащитный молодой человек на болотах и этот цинично-саркастичный эйр в должности лощеного ректора. Будто две абсолютно разные личности! Иначе выглядит, иначе говорит, улыбается хищно, а не благодарно, и взгляд похолодел. Интересно, все драконы так устроены: если расплатились за услугу, то больше никакой благодарности не испытывают? Всего лишь дверь, но он оценил ее выше собственной жизни? Или же… или он просто хочет, чтобы я в его спасении призналась? Тогда Сат закроет этот вопрос и откроет… представления не имею, зачем ему мое признание, но вряд ли для чего-то хорошего.

Пока мои мысли торопливо метались одна к другой, Валиса неожиданно выкрикнула:

– И я там была, господин Дикран! Идем мы, значит, с Ирис в библиотеку, а потом решили до конца коридора прогуляться. Глядь, а дверь-то сломана…

– Я тоже там была! – еще громче завопила Ларта. – Это я и сказала: «Дверь как будто поломали!».

– Врешь! – уверенно возразила Нани. – Это я первая заметила и тебе показала! Кто, интересно, дверь-то поломал?

С последней парты отозвалась Ая:

– Идем мы, значит, всем факультетом в библиотеку…

Других девчонок долго ждать не пришлось, я начала медленно выдыхать. Но Сат как будто даже не удивился и, вскинув руку, перебил гвалт:

– Какие вы дружные. Целым курсом до архива гуляете, ни одной в комнате не сидится. И, видимо, понимаете, что всех отчислить не смогу. Зато вместе вы точно могли дверь сломать. А картинка-то складывается!

Ведьмы снова умолкли. Как-то постепенно доходило, что он намеренно эту поддержку и спровоцировал, пригрозив самым жестким наказанием. Встал, бездумно оправил полы черного пиджака и равнодушно пригвоздил:

– Ведь если вы дверь не ломали, то сообщили бы работникам, когда обнаружили. И раз выгнать я вас не могу, то ограничимся штрафом в десять золотых. Справедливо? Ну, пока я исполняю эти обязанности, то постановлю: молодец, господин Дикран, ты щелкаешь проблемы не хуже настоящего ректора.

В гробовой тишине он вышел из аудитории, хотя до конца лекции еще оставалось время. Скорее всего, давал возможность нам это переварить. И первой выдохнула Элка:

– Сколько?.. Девочки, кто-нибудь видел вблизи хоть один золотой? Это что же нам продать нужно, чтобы такое богатство заполучить?

Я не могла позволить им разволноваться, поэтому сразу всех успокоила:

– У меня есть такие деньги. – Скрипнула зубами и добавила себе под нос: – И этот… сучий потрох знает, что они у меня есть. – Вздохнула и вновь заговорила громче: – Раз вы меня поддержали, то заплачу штраф за всех. Волкам лучше вообще не рассказывать. Они без задней мысли кинулись на помощь и начнут переживать, что кто-то за их поступок пострадал.

Вместо облегчения и благодарности я услышала смешливый вопль Валисы:

– Ну что, любовь к прекрасному дракону закончилась? А я не далее как сегодня вас всех предупреждала! Теперь видите, как хорошо я в людях разбираюсь?

Толку-то с ее предупреждений? Как бы я изменила ситуацию, если бы послушно кивала в такт наставительным речам? В мешочке, что Дикран мне выдал, было одиннадцать монет, и он бессердечно откромсал от заслуженной награды львиную долю! Мечта о недоступной покупке сдвинулась на пару сотен лет вперед – ничего, переживу. Зато пока я хочу платье, могу не хотеть так же сильно чего-то еще. О жадности драконов много шуток ходит, но у меня возникло предчувствие, что в данном случае это не она. Нет-нет, Сат Дикран намеренно и осознанно решил докопаться именно до меня. За что же? Все-таки преступник и собирается убрать свидетельницу? Нет, не складывается картина. Успокоюсь я только после того, как узнаю, кто и зачем его в небе подбил. Но если вся ситуация мне будет ясна, то не станет ли еще опаснее? Меньше знаешь – целее зубы.

Я сидела на кровати и мяла в руках мешочек с монетами. Так хотелось потянуть время и не сразу с ними распрощаться. Убеждала себя, вздыхала, радовалась, что легко отделалась, но все равно продолжала ощупывать через ткань драгоценные кругляшки. Валиса не была бы собой, если бы хоть раз оставила меня в покое:

– Не представляю, чем промышляет твоя мать, раз смогла дать дочери в столицу такое богатство, но одной тебе в ректорат идти опасно. Не приведи лесной дух, кто-то поймает и отнимет, тогда мы все из-за тебя попадем в беду! А некоторые наши девочки все еще с заданием не справились, прояви к ним терпение!

Я закусила губу и отвернулась к окну, чтобы не завыть от отчаяния. Она прекрасно знала, что дверь в архив ломала не я – меня в тот момент и рядом не было! Но я каким-то образом сделалась виноватой даже в том, что одногруппницы в прописях упражнение не завершили. Тем не менее я собиралась уплатить штраф именно сегодня – взять и беспощадно оторвать от себя такие замечательные, такие уже родные монеточки. А то ощущала себя драконом: чем дольше прижимаю сокровище к груди, тем больнее с ним расставаться.