– Это ты очнись, Лорка! – парень шагнул ко мне так близко, что я вздрогнула и развернулась к нему, удивляясь, что в глазах серое безразличие наконец-то заменялось живыми эмоциями – и пусть раздражением со злостью. – Как можно быть дочерью своего отца и такой дурой? Сат уже бросился тебя защищать! Он, эйр, защищал свое. Нарат, ударив по племяннику, сам чуть от этого не помер! То есть сам факт, что это была ты, остановил обоих присутствующих эйров. Мы говорим о том, что они связаны между собой внутри рода, но ты уже в эту связь вписалась – они оставили тебя в живых не из уважения к твоим заслугам, а потому что уже два эйра показали, что с природой ничего поделать не могут. Остальные Дикраны к тебе того же не испытывают, но будут защищать своих – а это гарантирует безопасность тебе! Именно поэтому если бы ты встала на сторону бунтовщиков, то самый сильный из родов эйров уже, как минимум, остался бы в нейтралитете. А как максимум, продолжал бы защищать тебя хотя бы от других эйров. В этом поколении у Светлого Энрая бо́льшего силового перевеса и не будет!

– Понятно, – недовольно протянула я. – Он всякий раз пытается меня поставить против драконов, но заранее знает, что самые сильные из них будут вынуждены встать туда же. Не потому что хотят, а потому что не могут сопротивляться сути. И как вы этого негодяя все дружно считаете хорошим человеком?

– Потому что он олицетворяет надежду, – легко ответил маг. – И если бы он не был готов на такие меры, тогда надежды не осталось бы вовсе.

Для спора сейчас точно было не время. Я молча указала на затемненный участок стены. Это большая удача, что нас пока не поймали, не стоит злоупотреблять расположением судьбы. Маг наводил морок – даже дракона обманет, если тот не будет специально вглядываться в это место, я же примерялась выставить воздушные петли наподобие лестницы, они помогут перепрыгнуть через вершину и оказаться на другой стороне моему попутчику.

Парень перебрался первым, но я почти и не отстала от него – спрыгнула на землю через несколько секунд и сразу же упала рядом, не в силах сдержать смех облегчения. Маг тоже раскинул руки и лежал, слегка касаясь головой моего плеча. Я одумалась первой:

– Отсюда надо убраться как можно скорее, Мэл-Войран. В безопасности отсмеемся.

– Ты права, Лорка. Но я не верил. Это оказалось намного легче, чем я предполагал! Что-то трудно…

Он замолчал, а я дала нам обоим еще несколько мгновений безотчетной радости. Кажется, нас даже не заметили, но все равно лучше вывести его из столицы и только после этого ликовать, как же все оказалось просто. Я, намереваясь повернуться и встать сначала на четвереньки, от неожиданного странного звука подскочила мгновенно. Не сразу заметила, что как раз после последней фразы парень задышал тяжело, сейчас же он уже хрипел, схватившись обеими руками за горло.

– Что с тобой? Эй! – перепуганная, я нависла над ним.

Ему каждый звук давался с большим трудом, а лицо неестественно покраснело:

– Артефакт…

Разобрав это слово, я с ужасом схватилась за его запястья, отводя. Невидимый ошейник? Что-то наподобие того, что носила я? Но я его даже нащупать не могла, только видела мясисто-красную полосу на коже, которая становилась все толще. Хлестнула сначала одним отпирающим заклинанием, потом сверху добавила все, которые помнила – расстегнула даже единственную сохранившуюся пуговицу на его пиджаке, но давление на шею не ослабила. И у меня просто не хватало знаний окончательно понять, что происходит. Я хлопала паренька по лицу, чтобы не посмел потерять сознание:

– Очнись! Нам надо вернуться за стену – кажется, это какая-то воздушная удавка! Поднимайся, говорю!

Но он, вопреки моим просьбам и здравому смыслу, резко расслабился и снова перевел взгляд на черное небо, начиная слабо улыбаться – на фоне скрипучих вдохов эта улыбка выглядела особенно жутко. И уже не говорил – шептал одними губами:

– Нет… туда не вернусь… хватит с меня…

Часть слов я буквально угадала, но видела, что он сдался – сказал то, о чем хотел, хоть и не моему отцу, выбрался из заточения, успел поверить в это и обрадоваться, и теперь ни за что – даже ценой жизни – не сделает шаг назад в ту кромешную безнадежность, в которой провел последние недели и которая превратила его глаза в серое безразличие. Потому побег и был так прост. Вряд магическую удавку надевают на всех заключенных – только на тех, кто сам может при определенных обстоятельствах сбежать. Или за кем могут прийти сильные маги. Экономия средств на охране. Однако сама мысль, что я его убила своим вмешательством, теперь убивала и меня. Забыв о том, что могу привлечь свидетелей, я ударила петлей о землю, пытаясь вздернуть себя вместе с бездыханным телом вверх. Но слишком слабые руки не слушались, я от отчаянья и надрыва орала и тянула, тянула парня вверх, а потом снова падала. От истерики мозг отказал, потому не сразу я сообразила, что только в змеином облике могу это сделать – и уже плевать, что никто прикрывать меня не будет, а рядом со столичной дорогой, возле которой мы оказались, мою огромную тушу обязательно заметят. На это плевать, потом разгребу, я отпустила обмякшие плечи и почти целых полсекунды всерьез размышляла над тем, что он не хотел возвращаться. Что если я его верну назад, то больше вариантов спасения не останется. Его последняя страшная улыбка отражала облегчение, но если я его верну к жизни, но в тюрьме, то до конца своих недолгих черных дней он будет ненавидеть меня даже больше, чем эйров.

Полсекунды оказалось слишком много, чтобы успела прийти новая мысль – уже поздно. Я вскрикнула, увидев открытые безжизненные глаза, и отшатнулась резко, упав на землю. Тут же заставила себя податься обратно и со всей силы ударить по щеке, схватить за волосы и тряхнуть, закричать в мертвое лицо, позвать двумя именами. На секунду я даже позволила прорезаться ненависти к этому бедному магу, которого я убила спасением. И который все еще улыбался оттого, что был спасен.

Меня совершенно точно обнаружили бы, но кто-то вмешался в мою судьбу – точно так же, как я вмешалась в судьбу этого человека. Меня тащили в сторону, подальше от неприятностей, а я почти теряла сознание от острых мыслей, врезающихся в мозг ножами. Я ведь даже не узнала его имени, не успела. И да, на его месте я бы тоже предпочла умереть там, на земле под звездным небом, чем вернуться в душный каменный мешок. И нет, моя вина не идет ни в какое сравнение с виной эйров. Это они с ним сделали. Со всеми нами.

«Это они его убили, не ты! – я слышала знакомый голос рядом, вторящий моим мыслям. – Ну-ка успокойся, приди в себя, Лорка! Он все равно бы умер – не сегодня, а позже, после длительных мучений и одиночества в тюрьме. Ребят, быстрее, не отставайте. Мы похороним его в лесах, чтобы он целую вечность слушал песни ведьм…»

Меня, как и бездыханное тело, куда-то волокли, я пока не разбирала пути. Подальше от места, где мне нельзя больше находиться. И да, пап, впервые в жизни я согласна с каждым твоим словом. Даже при условии, что ты знал про магическую удавку для пленников – даже при этом условии я признаю, что эйрам пора показать их место. Причинить им хотя бы сотую долю той боли, которую они так запросто причиняют всем остальным. И больше ждать нельзя, мы и так на тысячи лет опоздали.

В себя я пришла довольно скоро, и мысли навалились разом. Я сидела в какой-то мелкой таверне у городской стены и тянула горькое пиво, кружку которого сунули мне в руки и надолго оставили в одиночестве. У Энрая и нескольких его помощников были дела поважнее, чем утешать меня. Я не спрашивала, куда унесли тело. Не спрашивала даже, как же звали парня. Пока же я пыталась просто залить всю эту глубокую тяжесть густым темным пивом, но оно не помогало, даже на секунду не делало тяжесть легче. Мне нужно было идти и хоть что-то предпринять, бездействие раздражало сильнее, чем обычно.

Передо мной на лавку упал какой-то незнакомец.